Как большие ягодицы превратились в опасный глянцевый культ

Пока мы мониторили цены на айфоны и зимние ботинки в «черную пятницу», по сети разлетелся кадр из фотосъемки в немецком журнале о моде и культуре 032с. Юные фэшиониста до сих пор репостят выдающиеся попы Ким Кардашьян и ее сестры Хлои, которые рекламируют одежду от Канье Уэста.

В этот же день в издании New York Daily News решили освежить и дополнить историю смерти женщины от неудачного увеличения ягодиц. Хизер Медоус была матерью двоих детей, ей не было и тридцати. Трагедия случилась еще весной — почему о ней опять вспомнили?

Видимо, потому что большие ягодицы стали главным эстетическим трендом 2016 года. В США каждые полчаса кто-то ложится на операционный стол, чтобы увеличить попу. Этот тренд все чаще становится причиной проблем — больших, очень больших и фатальных. Совсем недавно арестовали жительницу штата Джорджия Эрику Уильямс: она накопила 16 тысяч долларов на операцию по увеличению ягодиц, используя поддельные документы для получения кредитов, а затем и для оформления договора на операцию. В отличие от нее, вышеупомянутая мать двоих детей Хизер Медоус решила сэкономить, отправившись делать операцию на черный рынок, то есть к сомнительным врачам без медицинских сертификатов. Этот же путь выбрала и Суима Торрес, решив, что возможность заплатить за выпуклую попу всего 1500 долларов вместо 4–8 тысяч (это средний ценник в надежных клиниках) — большая удача. Она тоже умерла после операции.

Проблема в том, что, сколько бы газеты ни обновляли и дополняли информацию об ужасах, которые могут последовать за увеличением ягодиц, об этих новостях помнят ровно сутки. Исключение составляет только история модели Андрессы Урач — слава богу, живой. В 2011 году она прошла курс инъекций (на черном рынке), в 2014 году выиграла конкурс «Мисс Бум Бум», став обладательницей лучшей попы Бразилии, а спустя год после этого покрылась волдырями. У нее начали отниматься ноги. Врачи искромсали ей бедра, выскребли некачественный филлер и спасли Андрессу от ампутации обеих ног. Теперь на конкурс «Мисс Бум Бум» допускаются только те участницы, которые для округления попы ничего кроме приседаний и массажа не делали.

Месяц назад три известных пластических хирурга заявили, что люди должны знать больше о безопасности этой операции. По их словам, увеличивать ягодицы пока что более рискованно, чем грудь и губы. Операцию проводят по-разному: вставляют импланты, делают так называемый «бразильский лифтинг» — откачивают жир из живота или нижней части бедер и вкалывают в верхнюю часть ягодиц — или вводят инъекции синтетических веществ. Последнее — самый дешевый способ изменить форму ягодиц, только сами филлеры могут быть сомнительными. Вот тут — история о том, как один американский юноша отправился делать инъекции, даже не поинтересовавшись, есть ли у филлеров одобрение FDA (Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов). Ему еще повезло, что в его ягодицы не закачали герметик, который используют на стройке или в автосервисе (и такое было). Впрочем, даже если филлером будет собственный жир человека, хирург с нетвердой рукой может во время инъекции попасть в нерв или закупорить важный кровеносный сосуд. От закупорки, кстати, и погибла Хизер Медоус.

Отвлечемся от темы смерти и ужасов и вспомним, как мир дошел до этого. В 2000-е годы первые признаки любви к большой попе выглядели смелыми, забавными и прекрасными на фоне вялых попыток освободиться от диктатуры героинового шика. Информация о том, на какую сумму (от 1 миллиона до 27 миллионов долларов) застрахована попа Дженнифер Лопес, гуляла по таблоидам годами, прежде чем певица наконец сказала, что это всего лишь слухи. Титул «задница на миллион» все это время играл ей на руку: Лопес сделала шаг в сторону от стандартов красоты, которые позволяли только груди быть большой, и то не больше четвертого размера.

Потом всюду замелькала Ким Кардашьян, которая носила свою попу по вечеринкам как сокровище. Сначала все над этим шутили, потом привыкли, потом Ким стала главной женщиной в массовой культуре, и ее попу начали боготворить. Та самая обложка журнала Paper, на которой ягодицы Кардашьян «ломали интернет», вышла ровно два года назад и останется в вечности в пародиях и сотнях тысяч мемов. К этому времени ее попа стала восприниматься как нечто, что было и будет с нами всегда. Кроме Ким, Ники Минаж, Блэйк Чайны, Рианны, танцующей тверк, на поле бутибума (bootie boom) полным-полно игроков. Да и тверк стал главным современным танцем.

Сначала это было прекрасно: наконец мы возвращаемся к корням, к настоящей, первобытной женственности. Арина Холина призналась, что благодаря Кардашьян она теперь радуется большим попам, хотя раньше она бы, скорее, ужаснулась, встретив обладательницу таковой на пляже. Когда Канье Вест выпустил лукбук своей первой коллекции Yeezy Season 1, все похвалили его за то, что он пригласил на съемки моделей с плотными ногами. Но радость длилась недолго.

Большая попа с какой-то феноменальной скоростью из символа свободы от прежних стандартов, минуя остановку «бодипозитив», превращается в новый эстетический канон и предмет жестокого культа. Потому что бодипозитив в массовом сознании — удел пассивных неудачников, а отношение к своему телу по-прежнему не может обходиться без надрыва, без перегибов. Не стоит посмеиваться над теми, кто не выдержал squat challenge и сотне ежедневных приседаний со штангой предпочел разорительную и рискованную операцию: в мире ЗОЖ только происходят первые выпады против фитнес-фашизма.

Пока до некоторых только начинает доходить, что «с большой попой уже можно быть», развивается и толерантность к тем, кто решил что-то изменить в себе хирургическим путем. Раньше пластические операции старались скрыть, сейчас рэперша Игги Азалия фотографируется со своим пластическим хирургом и пишет ему: «Я уважаю тебя за то, что ты, в отличие от многих мужчин, поддерживаешь право женщины делать со своим телом то, что она сама хочет». Только что подтягивание, накачивание, подкалывание было уделом жертв глянца, а сейчас это почти что признак «биологической эмансипации»: мое тело — мое дело. И попробуй поспорь с этим.

В общем, большая попа уже не с нами — ее завербовали те, кто символы свободы превращает в доходное предприятие. Мораль этой истории такова: мало представлять идею разнообразия красоты в картинках, за ней должна стоять пара установок — красота не должна стоить слишком дорого, и уж тем более она не должна стоить жизни.