Можно ли спеть Толстого? Размышления перед мартовским показом мюзикла «Анна Каренина»
Мюзикл по русской литературной классике — это всегда немножко скандал. К привозным бродвейским историям московские зрители привыкли, но решение «озвучить» кого-либо из столпов отечественной литературы воспринимают настороженно. Не удивительно, что мюзикл «Анна Каренина» стал самым обсуждаемым театральным событием прошлогодней осени. В свое время Достоевский назвал роман Толстого «огромной психологической разработкой души человеческой» — некоторые театральные критики сетовали на то, что в музыкальном переложении истории любви Карениной маловато осталось от этой «психологической разработки». За основу мюзикла можно взять любой источник, главное — помнить о том, что мюзикл и этот источник будут преследовать разные художественные цели и находиться в разных эстетических плоскостях. Для массового зрителя, судя по народным рецензиям на фильмы и шоу, критерий близости к тексту решающий: могут простить не самую выдающуюся музыку или вялых персонажей, но не «оригинальное прочтение».
Поэтому в работе с толстовским наследием творческая команда мюзикла «Анна Каренина» показала почти религиозную серьезность. В результате массовые «бальные» сцены из-за обилия кринолинов и париков кажутся душноватыми, стилистически они довольно условно связаны с авангардными танцами в «уличных» сценах. Благо, родовых мук Карениной зрителю не показывают, но два раза за время спектакля возникает на сцене мальчик, Сережа Каренин, который произносит только одно слово (отгадайте какое). Продюсеры мюзикла Владимир Тартаковский и Алексей Болонин говорят, что именно через персонажа Сережи Каренина у них получилось донести до зрителя масштаб поступка главной героини: «Если женщина решается на то, чтобы оставить любимого ребенка, то какова же сила ее чувства к Вронскому!» Перебор с колоритом в действии компенсирует выдающаяся сценография Вячеслава Окунева и художника по свету Глеба Фильштинского.
Характеры ключевых действующих лиц не назовешь схематичными, хотя этим часто грешит «легкий» жанр мюзикла. Отрицательных или хотя бы просто отталкивающих или демонических персонажей нет — это хороший знак. Алексей Каренин вызывает столько же сочувствия, сколько Анна Каренина. Среди героев мюзикла есть один — некто Распорядитель, — которого нет в романе Толстого: фигура-медиум, которая в разных образах появляется везде, где присутствует Анна. Продюсеры описывают его так: «Это проводник воли высших сил на земле. Изначально он задумывался как кондуктор, который диктует пассажирам правила поведения и условия в “поезде жизни”. Именно он устанавливает “правила поведения” героев, задает условия игры и тон всему спектаклю. Он — Судьба». Зона влияния Распорядителя куда больше, чем вокзал. В самой драматичной сцене с его участием персонаж не произнесет ни слова — в это время Анна будет слушать оперную диву Патти, которая поет: «Утолите меня вином, освежите меня плодами». Строчка, кстати, отсылает к аналогичной в Песне песней Соломона: «Подкрепите меня вином, освежите меня яблоками, ибо я изнемогаю от любви» — такое «пасхальное яйцо» оставил в тексте автор либретто Юлий Ким.
Сильная сторона мюзикла «Анна Каренина» — актерский состав. Роль Вронского досталась Сергею Ли и Дмитрию Ермаку — последний в прошлом году был награжден «Золотой маской» за роль Призрака оперы. В разное время на «Золотую маску» номинировались и оба исполнителя партий Алексея Каренина: Игорь Балалаев и Александр Маракулин. У Валерии Ланской и Екатерины Гусевой выходит удивительная Анна: сдержанная в начале, а в финале — сумасшедшая и дезориентированная. Екатерина говорит, что за время работы над ролью поменяла отношение к героине, которая раньше не вызывала в ней эмоционального отклика: «Анна Юлия Кима — сама любовь! Она опустилась откуда-то сверху к нам, прошелестела, прикоснулась и ушла. Нет ей места на нашей земле, никто не в силах ее принять. И Вронский не справился. Он земной, обычный мужчина, один из многих. На него обрушилась лавина всепоглощающей любви, и он надорвался, нечем ему было ответить на такое всеобъемлющее чувство. Я перестала осуждать, полюбила свою Анну, мне бесконечно жаль ее. И я счастлива, что у меня есть возможность выходить на сцену в этой роли. Существовать в пронзительной музыке Романа Игнатьева, любить, гибнуть, возрождаться и снова любить». Героиня Гусевой вызывает сильнейший эмоциональный отклик: ползала выходит в слезах. А это значит, магия срабатывает, и вопрос о жизнеспособности мюзикла «Анна Каренина» можно закрывать.