«Твин Пикс» в деталях. Эпизод 12: Затишье перед бурей
Больше всего в новом эпизоде пугает его кажущаяся нормальность. На первый взгляд, там не происходит ничего необычного: никуда не бредут черненькие чумазенькие лесорубы, не слышно треска электричества, не открываются проходы между мирами. Правда, Альберт рассказывает Тэмми о том, как появилось кодовое выражение «Голубая роза», — это были последние слова женщины, вовлеченной в один из странных инцидентов, которые ФБР расследовало вместе с военными, — а Сара Палмер, приехавшая в магазин пополнить свои запасы водки и сигарет, предупреждает о людях, которые придут, и страшных событиях, которые должны случиться. Однако вряд ли это можно считать чем-то сверхъестественным: Бюро для того и существует, чтобы расследовать загадочные происшествия, а словам сильно пьющей пожилой женщины, потерявшей четверть века назад дочь и мужа, и вовсе не следует придавать слишком большого значения.
[blockquote]В мире Линча, где нет ни церкви, ни священников, ни религии в привычном для нас понимании, символом отсутствия Бога становится всеобщая безотцовщина[/blockquote]
Но предчувствие большой беды, которая должна произойти, все равно не исчезает, тем более что границы между мирами, кажется, совсем истончились, и никакой нормальной действительности уже нет. Когда Тэмми слушает рассказ о том, как все члены секретного подразделения, кроме Альберта, исчезли при невыясненных обстоятельствах, за ее спиной видны складки темно-красной портьеры, и чудится, что, если крутобедрая помощница Гордона еще и не попала в один из Вигвамов, то кресло для нее там уже точно приготовлено. Тревожно становится и за Дайан, которая выходит из-за той же портьеры и кричит: «Let's rock!» — заставляя вспомнить, как произносил эту фразу карлик или как агент Купер разглядывал аналогичную надпись на лобовом стекле машины Десмонда. А Саре, в чьем доме крутится вентилятор, словно напоминая о присутствии Боба, и почему-то гремят бутылки на пустой кухне, не случайно кажется, будто магазин изменился: похоже, она видит перед собой ту, другую, бакалейную лавку, в комнате над которой духи уплетают за обе щеки гармонбозию. Потому-то и «Альбатрос», безобидное название фирмы, производящей вяленые ломтики индейки, от вида которых мать Лоры приходит в ужас, предвещает грядущую бурю.
В двенадцатой серии есть сразу две сцены, где Линч и Фрост зачем-то вываливают на нас целую кучу неизвестных имен. Сначала Одри Хорн, наконец-то появившаяся в этом сезоне на экране, требует от мужа, чтобы он нашел ее любовника Билли, и упоминает при этом каких-то Тину, Пола и Чака. Оказывается, Чак неделю назад угнал у Билли грузовик, так что загадочный Уильям теоретически может оказаться тем самым фермером, которого Энди напрасно ждал на лесной дороге, посматривая на свой «ролекс» (мы, кстати, до сих пор не знаем, откуда у скромного сотрудника шерифа деньги на дорогие часы, новую машину и мебель). Конечно, пикап позаимствовал вроде бы Ричард, да и случилось это меньше недели назад, но время в «Твин Пиксе» движется как-то странно: в девятом эпизоде, прочитав в записке майора Бриггса дату «1 октября», Трумэн говорит, что до нее осталось два дня, и, хотя с тех пор нам уже трижды показали, как на город опускается ночь, в экспедицию к Вигвамам никто не торопится. А в конце двенадцатой серии две молодых женщины (их мы, разумеется, видим впервые) обсуждают в баре Анджелу, Кларка и Мэри: их тоже связывают какие-то запутанные отношения, и речь явно идет об измене и предательстве. Непонятно, какую роль играют в происходящем эти люди, и услышим ли мы о них еще, но от всех этих ссор и сплетен остается ощущение общего неблагополучия — в Твин Пиксе давно уже что-то неладно. Да и не только там: после изумительной сцены, когда роскошная француженка (Беренис Марло из «Skyfall» — кажется, Линч решил поиграть в Бонда), не обращая внимания на медленно закипающего Альберта, целую вечность прихорашивается, чтобы спуститься в бар, Гордон как бы между прочим упоминает, что у подруги ее матери пропала дочь.
[blockquote]История Ричарда Хорна напоминает злую пародию на непорочное зачатие, отчего начинающий драг-дилер, который убивает детей, предстает в этой истории Антихристом — так же, как Лора Палмер кажется новым воплощением Спасителя[/blockquote]
Родители и дети — одна из сквозных тем сериала. В мире Линча, где нет ни церкви, ни священников, ни религии в привычном для нас понимании, символом отсутствия Бога становится всеобщая безотцовщина. Бен Хорн, говоря о своем внуке, утверждает, что его проблемы связаны как раз с отсутствием отца, и в своей беде Ричард не одинок. Отец Лоры Палмер был одержим демоном, отец Бобби Бриггса пропал где-то в других мирах, начальника тюрьмы Мерфи застрелили в этой серии на глазах у сына, и даже Санни Джим, пытающийся играть на лужайке с Даги, на самом деле бросает мячик фальшивому отцу, даром что и первый папа Джонс, кажется, никогда не был настоящим. Проблема даже не в том, что родители бросают детей, а в том, что мы понятия не имеем, кто в действительности эти родители. Кто отец Лоры — Лиланд, Боб или, может быть, Великан, пославший ее на Землю? Как появился на свет молчаливый и ласковый Санни? И если Ричард, как мы предполагаем, родился после того, как Купер изнасиловал лежавшую в коме Одри, кого нужно считать его отцом — Дейла, Боба или вообще кого-то третьего? История Ричарда Хорна напоминает злую пародию на непорочное зачатие, отчего начинающий драг-дилер, который убивает детей, предстает в этой истории Антихристом — так же, как Лора Палмер кажется новым воплощением Спасителя.
Да, в этой серии не было ни демонов, ни Вигвамов, ни зловонной рвоты, но количество боли и предательства растет и без потустороннего вмешательства, а значит второе пришествие уже действительно близко. Детям предстоит ответить за грехи отцов — неважно, живых, исчезнувших или просто ненастоящих, — и единственной надеждой становятся деды: доктор Амп со своими золотыми лопатами, Бен Хорн, готовый оплатить счета Мириам, пострадавшей от его внука, или Карл Родд, заботящийся обо всех обитателях своего трейлерного парка. Да и Джерри Хорн наконец-то вышел из леса — в нужное время он наверняка окажется в самом нужном месте.