Гид «Сноба» по Катару. Вижу искусство, слышу его, говорю о нем
Музеи, галереи и архитектурные чудеса
Кажется, что Катар ознакомился со списком победителей Притцкеровской премии и предложил лауреатам возвести в столице по зданию. За пару последних десятилетий Доха буквально выросла из песка. В районе Westbay облака теперь цепляются за небоскребы причудливых форм, в образовательном городке открыли свои двери кампусы многих мировых университетов и библиотека, на самых современных стадионах болельщики наблюдали за матчами чемпионата мира по футболу. И за каждым строением стоит архитектурное бюро с мировым именем.
Отказать шейхам было сложно, даже Бэй Юмин — обладатель всех значимых архитектурных премий, построивший за свою карьеру музеи в Японии, США, Люксембурге, Стеклянную пирамиду в Лувре, — будучи уже на пенсии, согласился построить Музей исламского искусства, ставший главной доминантой на набережной Корниш. Бэй, по его признанию, взял за основу идеи фонтан для омовения в мечети Ибн Тулуна в Каире IX века. Но при взгляде на MIA видится нечто особенное: скромная арабская женщина в никабе.
Недавно музей открылся после перепланировки выставочных залов, где коллекция из более чем 1000 редчайших экспонатов, охватывающая 14 веков, посвящена трем великим империям — Османской, Сефевидскому государству и Великим моголам. В каждой галерее все продумано до мельчайших деталей. Особенно свет, который позволяет разглядывать драгоценности и книги, керамику и древние манускрипты без единого блика. Музейный парк тоже задуман как площадка для паблик-арта. Прогулки местных жителей и туристов по пальмовой аллее, пикники на зеленой траве происходят в непосредственной близости от инсталляций — в конце променада стоит скульптура «7» Ричарда Серры. А перфомансы в парке часто устраивают великие художники, например, в дни чемпионата мира эксцентричной японке Яёи Кусаме отдали на откуп ту самую аллею, и она обернула каждое дерево в материю со своим культовым принтом — психоделическими горошками «полька-дот».
У MIA не так давно появился конкурент в борьбе за титул символа столицы. Национальный музей Катара в виде кристалла пустынной розы (минерала, который образуется в пустыне после дождя) построил лауреат Притцкеровской премии Жан Нувель, уже спроектировавший на Ближнем Востоке Лувр в Абу-Даби. Благодаря как будто бы случайному нагромождению дисков кажется, что это здание, не имеющее ни единого прямого угла, находится в постоянном движении. Внутри — яркое повествование об истории Катара. Хронология ведет от маленькой рыбацкой деревушки, которой некогда была Доха, до обретения Катаром независимости в 1971 году. Дивные украшения, ковер, расшитый вручную 1,5 миллиона жемчужин, сапфирами, изумрудами и бриллиантами, макеты кораблей, на которых выходили в море ловцы жемчуга, и неожиданно — скульптура Ай Вэйвэя, символизирующая упадок жемчужного промысла, и нефтяные установки — в общем, чего только здесь нет.
Еще один кластер, наполненный зданиями архитекторов с мировыми именами, — Университетский городок Educational City, где находятся с десяток кампусов многих ведущих учебных заведений мира и Арабский музей современного искусства Mathaf. Прогулку стоит начать с Катарского колледжа исследований ислама и его необычной мечети, стоящей на пяти колоннах, символизирующих пять столпов ислама с взмывающими ввысь минаретами в виде крыльев самолета. Один из авторов проекта — иракский архитектор и каллиграф Таха аль-Хити. Вряд ли где-то на планете вы найдете более футуристическую мечеть.
В Национальную библиотеку Катара стоит заглянуть хотя бы ради того, чтобы увидеть, насколько изящно воплотился замысел голландского теоретика архитектуры, основателя бюро OMA Рема Колхаса: это абсолютно воздушное здание, словно бы родившееся из игры света в большом пространстве. Более миллиона книг хранятся прямо в залах, рядом с зонами для чтения и работы. На нижнем уровне находятся музейные витрины, в которых выставлены старые карты, древние Кораны и старые рукописи, датируемые VII веком н. э.
Проехав пару остановок от библиотеки на трамвае, можно добраться до Конгресс-центра Катара, за проект которого отвечал постмодернист, еще один из списка удостоенных наивыcших наград в архитектуре Арата Исодзаки. В главном холле стоит устрашающий гигантский паук «Маман» Лиз Буржуа — одной из самых известных художниц прошлого века.
Архитектурно-исторической получится прогулка в квартал Мшейреб, построенный с должной эргономикой, ответственным отношением к разумному потреблению и жизненному комфорту. На улицах в тени от навесов — приятная прохлада, здания большей частью питаются от солнечной энергии, а по району курсирует бесплатный трамвай. Соседство авангардной для Дохи архитектуры со старыми зданиями выглядит здесь органично. Убедиться в этом несложно, если дойти до музея Мшейреба, расположенного в четырех исторических традиционных катарских домах.
Что до искусства, то за календарем выставок в Дохе стоит следить особенно внимательно. Помимо площадок в вышеупомянутых музеях, на главных арт-сценах — в дизайн-центре M7 и арт-хабе Fire Station — постоянно проходит что-то впечатляющее: уникальные выставки, паблик-токи, лекции об искусстве. Больше того, к 2030 году в Дохе появятся три новых культурных заведения: Катарский автомобильный музей, Музей востоковедения в Лусаиле и музей современного искусства ART MILL, который будет в два раза больше Tate Modern в Лондоне. Его построит еще один звездный архитектор — чилиец Алехандро Аравена, известный своими социальными проектами и самый молодой из списка обладателей Притцкеровской премии.
Паблик-арт
Золотые пальцы Сезара Балдаччини, французского скульптора, основоположника нового реализма, можно встретить в модных столицах мира. Один из них, переливаясь на солнце, стоит в двух шагах от рынка Сук-Вакиф. Le Pouce — одна из скульптур, появившихся в Дохе по программе интегрирования паблик-арта в городскую жизнь. По этой программе в Катаре на улицах, в парках, на набережных, в торговых центрах и даже в пустыне появились более 100 объектов. Только в 2022 году были представлены 40 произведений искусства.
На улицах столицы Катара можно увидеть скульптуры и инсталляции многих современных художников, за просмотр работ которых обычно нужно платить в музеях. Что уж говорить, искусство ждет вас уже в аэропорту Хамад, сразу по прилете. Даже если вы устали после многочасового рейса, сделайте пару кадров в аэропорту. В зале прибытия посмотрите на «Ориксы» голландского скульптора Тома Клаасена, а в холлах терминалов — на космические инсталляции Жана-Мишеля Отоньеля, знакомого многим коллекционерам современного искусства работами по стеклу. В секторе Е расположилась скульптура «Маленькая ложь» американского художника и дизайнера KAWS (в секторе Е) и «Пустынный конь» катарского автора Али Хассана. А на обратном пути в зоне вылета вас будет ждать золотой сокол того же Классена и желтый плюшевый 20-тонный медведь швейцарского художника Урса Фишера — королевская семья купила его за 6,8 миллиона долларов.
В самой Дохе работ великих от мира искусства тоже предостаточно, и полюбоваться ими можно совершенно бесплатно. Прямо под открытым небом в парке Аль-Масра стоит «Надувной Дюгонь» (морская корова, обитающая в прибрежных водах Катара на протяжении тысячелетий) американского художника Джеффа Кунса. У здания медицинского центра Sidra — скандальная серия «Чудесное путешествие» Дэмиена Херста. В саду Национального театра Катара — «Две орхидеи» Изы Генцекен, работающей в самых разных жанрах, но ставшей популярной после серии «одиноких цветов». В парке Aspire — «Персиваль» британки Сары Лукас, а в квартале Вест-Бэй — «Дым» американца Тони Смита, созданный в 1967 году и когда-то украшавший обложку журнала Time.
В этой огромной экспозиции, вынесенной за музейные стены, где на табличках авторов сплошь имена с мировой известностью, есть место и для катарских артистов. Это целый арт-квест, которому можно посвятить не один день — в помощь туристу есть специальная карта культурных объектов.
Ознакомившись с ней, можно составить собственный план арт-прогулки. Но стоит обязательно доехать до набережной Лусаила и посмотреть на скульптуру «Игаль» местной художницы Шук Аль-Маны. Дойти до культурной деревни Катара-вилладж, где стены многочисленных арт-галерей покрыты яркими муралями. Главная точка притяжения — амфитеатр, где проходят множество мероприятий, от концертов до спектаклей. Если обойти вокруг, можно найти бронзовую фигурку матери-природы итальянского скульптора Лоренцо Куинна, вертящей в руках земной шар, и скульптурную трилогию современного индийского художника Субодха Гупты «Три обезьяны», отсылающую к японским верованиям Косин: «Если я не вижу зла, не слышу о зле и ничего не говорю о нем, то я защищен от него». И в этом поиске прекрасного можно уехать даже в пустыню, чтобы увидеть там монументальные инсталляции. Неподалеку от горы Амбрелла-Рок и форта Зекрит Ричард Серра, известный тем, что создает свои работы для определенных ландшафтов, установил четыре стальных пластины высотой выше 14 метров каждая. Работа называется «Восток/Запад-Запад/Восток», и, чтобы осмотреть ее целиком, понадобится пройти по песку не меньше километра.
А другой художник — исландец Олафур Элиассон, который известен инсталляциями, объединяющими воедино искусство, природные явления и научные опыты, — предлагает зрителям метафорическую игру. В песках около Аль-Зубары он установил инсталляцию, буквально переворачивающую пустыню вверх ногами в зеркальных отражениях. Он назвал ее «Тени, путешествующие по морю дня». Мелькающие в зеркалах тени эфемерны. И разобраться в том, чьи они, не так просто. Ответ на этот вопрос каждый добравшийся из Дохи найдет сам.
Автор: Ольга Растегаева