И в шутку, и всерьез. Премьера по пьесе Ивана Вырыпаева на сцене «Современника»
«Иллюзии» — отнюдь не новая пьеса Вырыпаева, у нее уже сложилась довольно богатая сценическая история. В том числе ее ставил и сам драматург в 2011 году в театре «Практика» как своеобразный манифест, направленный на полное отрицание правдоподобия на сцене. Режиссер опрокидывал все наши представления о привычном ходе действия, то и дело играя со зрителем в «кошки-мышки»: свет в зале почему-то не гас, актеры не перевоплощались в персонажей, а упорно продолжали оставаться актерами.
Иван Комаров тоже играет с «Иллюзиями», но несколько иначе. Пьеса сама по себе дает все основания к такому режиссерскому решению, потому что сюжет постоянно преподносит сюрпризы, и каждый новый его поворот отрицает предыдущий. Две супружеские пары вспоминают свою жизнь, признаются друг другу то в любви, то в неверности. Они были закадычными друзьями, дружили, что называется, семьями. На момент действия им всем за 80, а в браке они прожили целых 52 года. Им и правда есть что вспомнить.
Режиссер Иван Комаров использует прием «подмен» как основной движущий элемент спектакля. Его герои постоянно меняют не только обличья, но и роли: мужчины играют женщин, а женщины — мужчин, они без малейшего труда «вселяются» в тела друг друга и произносят монологи за своих собеседников. Они рассказывают зрителям о жизни легко и непринужденно, лишь иногда впадая в глубокомысленность.
Все начинается с того, что умирает Дени (Александр Хованский), и перед смертью он произносит пламенную, вдохновенную речь о любви к своей жене Сандре (Елена Плаксина). Впрочем, в спектакле эту речь за него говорит его супруга, обращаясь к самой себе. Этот монолог настолько полон нежного чувства, благодарности, преданности и даже страсти, что у зрителя не остается ни малейших сомнений, что их брак был счастливейшим из счастливых. Но вслед за Дени приходит черед Сандры, она зовет к своему смертному одру лучшего друга мужа ― Альберта (Семен Шомин) и признается ему, что всю жизнь любила только его. Тогда Альберт, пораженный этим признанием, возвращается домой и сообщает своей жене Маргарет (Полина Рашкина), что слова Сандры открыли ему дивный новый мир. Мир тайной, но настоящей любви. Не к своей ненаглядной супруге, а к супруге своего ближайшего друга. А Маргарет, как оказалось, он никогда по-настоящему не любил. В свою очередь, Маргарет, мастерица пошутить (по ее собственным словам), признается Альберту, что долгое время имела тайную связь с Дени. Получается, что жизнь всех четырех героев пьесы прошла в постоянном, очень искусном и умело скрываемом вранье.
Таков зачин пьесы, в которой на протяжении всего дальнейшего действия любое утверждение, любой факт, любое признание будут ставиться под сомнение. Один большой знак вопроса как будто нависает над всеми персонажами: а так ли это на самом деле и не обманываете ли вы друг друга, себя, а заодно и зрителей? Большая неоновая надпись, постоянно мелькающая бегущей строкой «Настоящая любовь может быть только взаимной», внезапно заменяется на прямо противоположную: «Настоящая любовь может быть и не взаимной». Так эти надписи и будут чередоваться. Пьеса «Иллюзии» в какой-то мере продолжает традиции Луиджи Пиранделло, который в своей трилогии, обычно объединяемой под рубрикой «Театр в театре», иллюстрирует тезис о ненадежности любого факта и о зыбкости наших представлений о реальности.
Площадка (сценограф Василина Харламова) представляет собой большой, развернутый к зрителю короб, слегка приподнятый над уровнем сцены. Его стены горят разноцветными огнями, а по центру незамысловатой конструкции установлен мраморный гроб, выполняющий функции одновременно ложа, стула и стола. На заднике «висит» большое окно, похожее на иллюминатор: кажется, что герои живут на некоем космическом корабле, плывущем в неизвестном направлении. Несмотря на то что костюмы персонажей выполнены в эстетике американской моды 60-х годов, у зрителя складывается стойкое ощущение, что все происходящее находится вне времени и вне каких-то конкретных географических величин.
Это просто двое мужчин и две женщины, отчаянно пытающиеся вернуть свою молодость при помощи воспоминаний — полуреальных, полувыдуманных. А что может помочь им снова почувствовать себя молодыми, полными сил, пламенного азарта и сгорающими от любовной лихорадки? Только их собственное богатое воображение. И далеко не случайно актеры, играющие 80-летних стариков, сами очень молоды и задорны. Им всем навскидку не больше тридцати.
Действие условно делится на три части, сыгранные в разной манере и при помощи разных театральных приемов. В первой каждый из персонажей говорит от лица супруга/супруги, рассказывает историю за другого, что очень напоминает метод брехтовского остранения. Во второй — они надевают на себя маски, отсылающие к традициям комедии дель арте (персонажи не только меняются почти до неузнаваемости, но еще и произносят текст на английском языке: перевод на русский «плывет» по всем стенам одновременно и параллельно дублируется синхроном). В этой части, разыгранной, на мой взгляд, наиболее виртуозно, герои открывают зрителям самые счастливые эпизоды их жизни: каждый вспоминает случай, когда на него внезапно снизошло откровение, открылась невидимая до сей поры правда, он ощутил вкус и радость бытия. Это странные, но очень вдохновляющие истории. Жаль только, что дабы приподняться над обыденностью и воспарить в эмпиреях, нужно надевать дурацкую маску и становиться кем-то другим: темнокожим ковбоем, экстравагантной полусумасшедшей дамой или вообще спрятаться в шкафу.
В третьей части герои смывают грим и, кажется, предстают наконец такими, какие они есть (свет вдруг перестает мигать флуоресцентными огнями, герои сбрасывают маски и как будто впервые говорят правду, отказываются от любых намеков на театральность, но почему-то верится им все равно с трудом).
Все артисты на протяжении спектакля проявляют чудеса изобретательности и отлично играют то молодых, то старых, то любящих, то ненавидящих, то извиняющихся, то обиженных, то ревнующих, то флиртующих, то наглых, то заискивающих, то умирающих, то полных сил. Это очень актерский спектакль, весь построенный на монологах. «В жизни каждого человека бывают минуты, когда ему просто хочется поиграть», — произносит один из героев.
И, действительно, им эта игра удается на ура. Вся их жизнь, все 52 года, прожитые то ли в счастливом, то ли в несчастливом браке, проносится перед зрителем как комета. Только в конце этот фарс и игра внезапно обрываются на трагической ноте. Разыгрываемые перед зрителем фантазии на тему любовных похождений сталкиваются с реальностью. И оказывается, что Альберт на самом деле был бесконечно счастлив с Маргарет, а та, в свою очередь, не изменяла ему с Дени, только сказать это друг другу они, к сожалению, уже не успевают: смерть вносит свои коррективы, и поделать с этим уже ничего нельзя.
Зрителю остается только надеяться, что в жизни все-таки существует взаимная любовь, подлинные чувства и где-то живут супружеские пары, умирающие в один день, крепко держась за руки.
Больше текстов о культуре и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект "Сноб" — Общество». Присоединяйтесь