В начале недели я прочитал в личном блоге Михаила Калужского, как он возмущается словами писательницы Аллы Гербер – председателя фонда «Холокост», бывшего депутата Госдумы от фракции «Выбор России». На заседании круглого стола в Центральном музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе, посвященном вкладу конфессий в победу над германским нацизмом, Алла Гербер представляла, очевидно, иудаизм. Газета "Комсомольская правда" сообщает, что писательница заявила: «Иудаизм, как религия, выжил исключительно благодаря советским солдатам» Я, надо сказать, тоже возмутился. Поскольку я знаю Аллу Ефремовну с детства, я позвонил ей и спросил – «Вы действительно это сказали?» Естественно, выяснилось, что газета все переврала. «Я всегда низко кланяюсь ветеранам, и говорю, что их подвиг помог евреям выжить как народу. Если бы победил национал-социализм, немцы завершили бы истребление народа. Но говорить, что благодаря советским солдатам сохранился иудаизм – это полная чушь!» - возмутилась писательница. Я еще немного понаседал для порядка. Я сказал: «Вы уверены? Потому что я собирался спросить вас, благодарите ли вы тех советских солдат, которые в 1940 году стреляли в евреев в Польше, когда они пытались перебежать с немецкой части на русскую. Или что вы думаете о том, что после вторжения СССР в Польшу, там было запрещено преподавание на иврите в школах, закрыты библиотеки, вошел в силу фактический запрет на религию». Но Алла Гербер стояла на своем – она отлично знает об этих сюжетах, и ей в голову бы не пришло говорить о спасении религии. И я, и она сосредоточены на этих деталях потому, что нас отовсюду атакует миф. Комсомолка неслучайно приписала такие слова Алле Гербер – это очень важно для жизни мифа. В вопросе о Холокосте, Советский Союз всегда выглядит защитником евреев, государством-интернационалистом. Доминантный миф про нас и немцев: «мы хорошие – они плохие» складывается как раз из таких составляющих: «в СССР не было расизма». Если честно, я бы и про выживание народа говорил с большими оговорками – и вот почему.

Есть стойкая легенда о том, что красные эвакуировали евреев из Белоруссии и Украины — и спасли полтора миллиона человек. Известно откуда взялся этот миф: его распространяли представители советского Еврейского антифашистского комитета, когда обращались к богатым американским евреям с просьбой о помощи СССР. Миф оказался чрезвычайно живуч — многие вполне образованные люди готовы отстаивать его до сих пор, несмотря на очевидные исторические нестыковки: ведь как мог Советский Союз эвакуировать евреев с территорий, доставшихся ему при разделе Польши, если известно, что к войне с Германией он не готовился? А после 22 июня 1941 года немецкие войска продвигались по этим территориям едва ли не быстрее, чем мог бы идти железнодорожный состав. Но мифологическое сознание легко мирится с противоречиями.

В действительности небольшое количество евреев из оккупированных СССР территорий спаслись, потому что были вывезены (только речь идет о тысячах, а не полутора миллионах), и вывозили их в порядке депортации, среди прочих не-советских элементов (местных политиков, активистов, духовенства) в ссылку в Сибирь и в Казахстан. Многие погибли в пути или в жестоких условиях ссылки. Некоторые жили в СССР с поражением в правах долгие послевоенные годы.

На самом деле у СССР была, по крайней мере, одна возможность эвакуировать и спасти большое количество евреев. Географ Павел Полян нашел документы, показывающие, что в начале 1940 года Адольф Эйхман (будущий глава отдела гестапо IV-B-4, отвечавшего за «окончательное решение еврейского вопрос», пойманный в 1961 г Моссадом и казненный в Израиле, а в тот момент – руководитель переселенческого бюро), писал из Берлина в Москву своим коллегам из переселенческого комитета СНК, с просьбой переселить евреев из Германии в Биробиджан и на Западную Украину. К этому моменту евреям было запрещено вступать в смешанные браки, посещать публичные места, менять место жительства, работать в любых учреждениях на территории Германии, требовалось носить желтые звезды. Советская сторона отказалась.

Это что касается спасения жизней. Тут еще стоило бы поговорить о тотальном запрете на исследование Холокоста после войны, последовательной цензуре и искажении истории в этом вопросе – но это отдельная тема.