Члены клуба «Сноб» посмотрели американский фильм о Ходорковском

Когда на сайте «Сноб» появился анонс предстоящего события, в редакцию посыпались звонки от членов клуба, желающих посмотреть кино. В итоге небольшой зал «Фитиля» был переполнен.

Первый показ фильма «Власть» состоялся в нью-йоркском МоМА в конце февраля. C самого начала трудно было надеяться на то, что фильм выйдет в российский прокат, но, как ни странно, и в Европе ему оказалось сложно пробиться — картину не берет ни один серьезный кинофестиваль. «Многие действительно значимые люди в мире кино и телевидения, которым я показывала фильм, отзывались о нем очень высоко. Поэтому, закончив работу над картиной, мы были полны надежд и оптимизма. Но ни Берлинский фестиваль, ни Международный фестиваль документальных фильмов, ни десятки других европейских и американских кинофестивалей не приняли заявку. Когда МоМА позвал меня показать фильм, я была приятно удивлена», — говорит Кэтрин Коллинз. Режиссер объясняет сложности циничными законами кинорынка.

This browser does not support the video element.

Получив приглашение от проекта «Сноб» показать картину, Кэтрин Коллинз, несмотря на опасения нарваться на неприятности, сразу согласилась приехать. Вариант закрытой премьеры в России, организованной людьми, никоим образом не связанными с героями фильма, показался ей идеально подходящим: «Такой показ никак не может скомпрометировать дальнейшую жизнь фильма. Этот абсолютно независимый и непредвзятый фильм — от начала до конца моя задумка, которую я осуществила на свои деньги. Люди Ходорковского мне ничего не предлагали, только выразили готовность сотрудничать. Именно поэтому то, что в России фильм показывают люди, не имеющие никакого отношения ни к событиям, ни к героям фильма, показалось мне идеальным».

Слова о том, что «фильм независимый», Коллинз повторила и представляя его гостям проекта «Сноб» в «Фитиле» — единственном кинотеатре, согласившемся показать кино об опальном бизнесмене. Фильм собран из интервью близких Михаилу Ходорковскому людей, фрагментов хроник и телерепортажей. Хронология событий и исторический контекст вырисовываются из интервью репортеров московского бюро The Financial Times. По словам Кэтрин Коллинз, она ставила перед собой задачу рассказать историю о Ходорковском максимально нейтрально, не принимая ни одну из сторон: «В фильме нет однозначно хороших или однозначно плохих героев. Люди не дураки, и я оставляю им пространство для собственного анализа. Я категорически не хочу заниматься пропагандой».

This browser does not support the video element.

На самом деле позиция режиссера более чем очевидна. Ходорковский — сильный и принципиальный человек, об этом говорят все герои фильма, родственники и адвокаты бизнесмена, сотрудники «Открытой России». Рассказывая свои личные истории, они вспоминают, как нелегко жилось в СССР, говорят о том, как страшно, когда к власти приходят люди из КГБ. Адвокаты и сотрудники ЮКОСа свидетельствуют об угрозах со стороны власти и беззаконии. В фильме нет героев с альтернативным взглядом на происходящее, приведены только несколько публичных заявлений Путина — так что сомнений, на чьей стороне автор, не остается. Это заметил и Сергей Гуриев:

This browser does not support the video element.

Часть зрителей ушла сразу после показа, не дождавшись обсуждения картины, которое проходило в кафе кинотеатра. Многим из них фильм показался вторичным: ни новой информации, ни эстетической ценности. Между тем во время обсуждения Коллинз заочно дала ответ на критику: картина рассчитана прежде всего на западного зрителя, не очень хорошо знакомого с российской действительностью. Именно поэтому она сочла необходимым рассказать о вещах, которые российскому зрителю могут показаться очевидными. Что касается эстетической стороны картины, то тут возникли неожиданные для режиссера трудности: «Если не считать того, что это мой первый фильм и посвящен он человеку, на встречу с которым я не могла и надеяться, было множество других сложностей. Я занимаюсь дизайном, поэтому визуальная составляющая имеет для меня большое значение. Но именно это и оказалось проблематичным: сложно выдержать фильм в одной манере с эстетической точки зрения, когда все время работаешь с разными съемочными группами, при этом не имея возможности самой решать, в каких декорациях снимать. В Англии, в Америке и в России я работала с разными командами, к тому же многие герои боялись сниматься на людях, соглашались встречаться со мной только в гостиничном номере».

Впрочем, как показало обсуждение, эстетические достоинства и новизна информации — не то, что волновало большинство зрителей в первую очередь.

«Я могу рассуждать о том, как поставлены камеры и какой монтаж, но я хочу сказать о другом, — начал свое выступление Михаил Алшибая. — Я знаю о Ходорковском гораздо больше, чем сказано в этом фильме. Важно не то, что сказано, а то, как это сказано. Этот фильм навел меня вот на какую мысль: мы сидим с вами за столом, нам хорошо, тепло, весна, едим второй десяток пирожков, а в это время Ходорковский находится в камере. Мне кажется, что этот фильм дает ощущение реальной драмы. Он противопоставляет ее нашему обыденному существованию».

Собранные воедино кусочки истории Ходорковского, пусть даже всем известные, многих заставили еще раз задуматься о происходящем вокруг сегодня. Об этом говорили и Борис Есенькин, и Игорь Гурович.

This browser does not support the video element.

Зрители благодарили режиссера за смелость, а о процессе над Ходорковским говорили с тоской и отчасти со стыдом. По мнению Льва Карахана, к фильму можно предъявить много претензий, но гораздо больше критических вопросов он адресует нам самим.

This browser does not support the video element.