Максим Кронгауз: Почему в Сети нет правил

Новые правила коммуникации

За последние 10-12 лет в интернете произошли серьезные изменения, связанные с появлением блогов и социальных сетей. На наших глазах меняются правила коммуникации — как внутри интернета, так и внутри всего общества.

Как обычно, эти изменения становятся заметны, только когда эти миры сталкиваются. И если десять лет назад мир интернета был практически не связан с внешним миром, то теперь ситуация изменилась: они взаимодействуют, и это часто порождает конфликты.

Является ли оскорбление в блоге публичным оскорблением?

Одна студентка в блоге нелицеприятно выразилась о своем декане и использовала при этом ненормативную лексику. Об этом стало известно, и студентку отчислили. Общество разделилось на две группы: одни поддерживали студентку, другие — администрацию.

Предположим, я, человек, занимающий в университете определенный пост, иду по коридору и случайно слышу, что кто-то из студентов называет меня этим словом. Думаю, мы в мире выработали некие правила, в соответствии с которыми понятно, как мне следовало бы в этом случае поступить: глупо влезать в частный разговор студентов и пытаться воздействовать на то, как они общаются друг с другом, правильнее пройти мимо. Если же во время моей лекции в аудиторию входит студентка и называет меня тем же самым словом, я обязан отреагировать, иначе я буду выглядеть по меньшей мере странно. К какой из этих двух ситуаций следует приравнять высказывание в блоге? Мы не знаем. Если вначале общение в блогах было скорее личным, то сегодня блоги превратились в абсолютно открытое пространство. Не зная, к какой привычной коммуникативной ситуации можно приравнять общение в блоге, мы не можем решить, как правильно реагировать.

Блог — частный дневник или открытое пространство?

Одна женщина ведет блог, в котором рассказывает о своих изменах мужу. В число ее подписчиков входят только ее близкие подруги, но однажды его прочитывает и муж.

Блоги часто сравнивают с дневниками. Но, прочтя дневник жены, муж сам нарушил бы некую коммуникативную норму — он бы влез в чужое пространство. В отличие от дневника этот блог был доступен всем. Кто же — муж или жена — нарушил в этом случае коммуникативные законы?

Блог — «приватный укромный дневничок» или средство массовой информации?

Один очень популярный блогер регулярно использует в своем блоге нецензурную лексику. И однажды другой, гораздо менее известный человек в своем блоге объявил, что подает на первого блогера в суд: у того больше читателей, чем у ведущих российских газет, а значит, он матерится публично. Первый блогер ответил на это, что «в своем личном частном приватном укромном дневничке» он имеет право выражаться как хочет. Так чем же на самом деле является его блог — средством массовой информации или частным дневником? Полагаю, что ни тем, ни другим. С одной стороны, популярность этого блога, очевидно, связана со средствами выражения, которыми пользуется его автор, и которые невозможны ни в одном СМИ. С другой стороны, и автор блога искажает действительность: блог перестал быть частным пространством, и слова о «приватном укромном дневничке» — тоже игра.

Что такое «френд»?

Изменились и коммуникативные роли. Можем ли мы истолковать слово «френд»? Да, но только через техническое действие: это человек, нажавший определенную кнопку. Но что такое «френд» с коммуникативной точки зрения? Сегодня невозможно дать этому слову ни одного хорошего определения, потому что разные люди вкладывают в него разные значения: для кого-то это близкий друг, а для кого-то, например, — почитатель таланта.

Новые коммуникативные роли

В «Живом журнале» возникли разные коммуникативные роли. Некоторые ведут журнал под своим именем (или оно легко прочитывается в их нике). Другие пишут под псевдонимом — и этот псевдоним может быть известнее имени или с ним сравниваться. Третья коммуникативная роль — аноним. И последняя роль, тоже очень важная, — роль безымянного, то есть наблюдателя, который читает блог, но сам никак не выступает. Некоторые из этих ролей были в нашем привычном мире, некоторых не было.

Понимаем ли мы, какую роль мы хотим играть в мире социальных сетей и блогов и как она соотносится с нашей ролью в реальной жизни?

Интимное высказывание в публичном пространстве

Один писатель из Петербурга приехал в гости к московскому художнику. Ночью он услышал, что в соседней комнате происходит изнасилование. Он долго сомневался, как поступить, но в результате пошел в милицию, и в конце концов изнасилование остановили, а на художника завели уголовное дело. Эта история стала известна благодаря двум постам. Первым был пост петербуржского писателя, который подробно описал свои переживания. В комментариях одни блогеры благодарили его за мужество, а другие проклинали за трусость. Художник ответил писателю в своем собственном блоге, причем содержание его поста могло бы являться юридическим аргументом против него. Объяснить поведение двух этих людей с точки зрения «старого мира» невозможно. Они оба понимали, что это публичное пространство, но вышли в него с очень интимными высказываниями.

Все эти истории различаются тем, как интимное становится публичным. Кто-то пишет для своих друзей, и это проникает в публичное пространство случайно. Кто-то сознательно делает интимное высказывание публичным, играя на тонкой границе этих двух пространств. Кто-то пытается вырваться в эту коммуникативную пустоту, желая получить какую-то отдачу — и получает ее, но зачастую совсем не ту, на которую рассчитывал.

Законы для интернета

Одного блогера, нехорошо высказавшегося в своем блоге о милиции, судили в обычном суде.

Можем ли мы формулировать законы для интернета, пока не выработана обыденная реакция на возникающие в нем конфликты? Не должны ли юридические законы основываться на законах коммуникации, которые сегодня только формируются?

Что будет дальше?

Марк Цукерберг сказал, что «прайвеси» больше не является социальной нормой. Социальные сети — находка для налоговых инспекторов и спецслужб, но это не останавливает нас от того, чтобы делиться в «Фейсбуке» своими самыми интимными переживаниями.

Ответа на вопрос: «Что будет?» нет, но к словам Марка Цукерберга, объявившего, что величайшее завоевание западной цивилизации XX века отменено, мы должны, по крайней мере, прислушаться.