Репортаж из психоделической лаборатории

В недрах уродливого здания из стекла и бетона в восточном кампусе Медицинского института Джонса Хопкинса имеется комната без окон, с мягким белым диваном, приглушенным светом и цветастыми картинами на стенах, обитых светлой тканью. Эта комната — особая точка на нашей планете: в последние годы обычные жители штата Мэриленд не менее 200 раз стартовали оттуда в те сферы, куда дано проникнуть лишь святым и пророкам. Их гидом была сотрудник лаборатории, координатор по набору добровольцев Мэри Косимано — худощавая женщина невысокого роста с черными прямыми волосами до плеч и пронзительными темными глазами. Она протягивает мне примитивный мексиканский кубок из серой глины — и бокал воды. К сожалению, в кубке нет капсул с веществом — я не могу записаться в исследование, так как надо жить в Балтиморе месяцами. (Кстати, нет ли у нас там участников проекта? Познакомлю, серьезно! Нужны курильщики, раковые больные и обычные люди, не имеющие опыта медитации.)

Продолжая играть в исследование, я ложусь на диван, на глазах черная повязка, наушники шепчут  какую-то упоительную классику. Мэри сжимает одной рукой мою ладонь, другой рукой обхватывает ее с тыльной стороны — удивительно сильное и теплое пожатие внушает мне уверенность. «Не бойся ничего, прими все как есть, я с тобой» — многих этот спокойный голос возвращал из самых страшных моментов в жизни: в начале трипа наше обыденное «я» изо всех сил цепляется за порог, не желая покидать сознание, и это вызывает паранойю.

Но это только вначале. Через несколько десятков минут мозг испытуемых переходит в особый режим работы. Впоследствии они говорят, что это было так же значимо для них, как смерть родителя или рождение первого ребенка.

Для ученых же, которые ставят этот эксперимент, значимо вот что: все эти люди гарантированно испытывают необходимый набор из пяти переживаний, который американский исследователь по имени Уильям Джеймс еще сто лет назад обнаружил в бесчисленных описаниях мистического опыта представителей всех религий, а также медитаторов и художников.

1. Интуитивное ощущение иной реальности, более подлинной, чем повседневная. В этом режиме сразу видно, что сознание — это на самом деле гораздо больше, чем индивидуальное «эго»; что повседневная личность ограничена набором желаний и страхов — но это не все, из чего мы состоим, а лишь малая часть.

2. Вечность, вневременность сознания — ощущение прямой, непосредственной связи с другими эпохами.

3. Полная взаимосвязанность всего живого и неживого, глубокая эмпатия по отношению к каждому человеку и объектам живой природы.

4. Чувство переполняющей любви и осознание любви как источника всей энергии во Вселенной, в том числе — источника сознания.

5. Чувство абсолютной красоты мира, гармонии в мире.

Что делать на этой поляне нейробиологу? У нашего мозга существует режим для сна, и существует режим для повседневного бодрствования — они хорошо изучены. Но есть и режим более высокого пробуждения, пробуждения от реальности. Режим, в котором, например, князь Андрей Болконский смотрит на небо под Аустерлицем. Режим, в котором гениальный ученый проникает в суть мироздания, или пророк говорит с Богом, или вы вдруг, в конкретный час своей жизни, сидя на кухне, неожиданно осознаете, что ваш отец, который всегда так равнодушен и жесток с вами, на самом деле просто испуганный подросток, и вы полностью проникаете в его сознание, испытываете бесконечное сочувствие и благодарность за его попытки иногда быть человеком — и навсегда меняете отношение к нему.

Если наука знает так много о сне и утреннем пробуждении — нет сомнений, что и у этих пробуждений есть молекулярные основы; чтобы изучать их, нужна модель, надежный способ создавать такие состояния в лаборатории — и кажется, она у нас есть.

Я провел последнюю неделю в Балтиморе, в общении с группой ученых, которые своими последними исследованиями доказали: любой человек может испытать все пять компонентов духовного озарения на протяжении нескольких часов в правильно подобранных условиях — при введении псилоцибина, вещества, содержащегося в «волшебных« грибах рода Psilocybe. Руководитель группы, фармаколог Роланд Гриффитс, говорит: «Люди, несомненно, биологически запрограммированы на эти состояния, вещество — лишь триггер. У нас в руках впервые оказался уникальный инструмент. Научившись гарантированно вызывать мистические переживания, мы теперь можем перейти к следующей стадии и задать множество вопросов о том, как все это работает в человеческом мозге».

Например: почему одни люди склонны к мистическим переживаниям больше, чем другие? Можно ли вылечить аддикции, заставив человека пересмотреть всю свою жизненную ситуацию в рамках мистического опыта? Можно ли таким способом остановить панику перед лицом смерти у раковых больных? Можно ли получить картинки с изображением мозга в состоянии мистического транса и узнать, какие отделы задействованы?

На многие из этих вопросов уже получены ответы — группой Гриффитса и несколькими другими группами исследователей в разных странах, которые в последнее десятилетие заново открывают для науки галлюциногены. Но я хотел бы прервать свой рассказ, чтобы задать вопрос участникам проекта: что вы думаете о самой затее научного изучения духовности? Стоит ли линейкой измерять Бога и искать извилину, в которой он живет?