Николай Усков: Что такое «Сноб»
Дорогие участники проекта «Сноб», дорогие читатели!
Дискуссия по поводу текста господина Наврозова выявила один важный момент, который мне хотелось бы прокомментировать.
Что такое «Сноб»?
Это, очевидно, средство массовой информации, и весьма популярное. По рейтингу цитирования «Сноб» входит в десятку самых влиятельных СМИ страны, иногда занимая и второе, и четвертое места списка (данные «Медиалогии»). В иные месяцы мы на несколько пунктов опережаем крупные общественно-политические журналы. Влияние — это не только повод для гордости, но и особая ответственность. Как СМИ, мы должны соблюдать законы Российской Федерации, но, как СМИ влиятельное, обязаны с особой щепетильностью относиться к тому, с чем ассоциируется наше имя.
И здесь мы вступаем в зону особого риска, поскольку сайт «Сноб» является еще и социальной сетью, участники которой вместе или параллельно с редакцией воссоздают картину нашей жизни, делятся своим опытом, обсуждают события дня, спорят, ссорятся, мирятся. В этом уникальность нашего проекта. И я благодарен участникам проекта, которые помогают делать «Сноб» содержательнее и интереснее. Как вы знаете, у нас нет премодерации постов и комментариев, потому что мы доверяем вкусу и чувству меры членов нашего сообщества. В частности, мы убеждены, что никто из членов сообщества не собирается нарушать законы Российской Федерации или общепринятые этические нормы. В этом смысле участники проекта «Сноб» делят с редакцией ответственность перед законом и, если хотите, Богом. Текст господина Наврозова может быть интерпретирован не только как этически небезупречный, но и как нарушающий закон (статья 282 УК РФ).
Мне жаль, что многие участники проекта приняли удаление поста господина Наврозова и лишение его членства за борьбу со свободой слова. Мне безумно жаль, что столь уважаемый и любимый всем сообществом Степан Пачиков усмотрел в словах Ксении Соколовой личное оскорбление и даже собрался нас покинуть. Пользуясь случаем, хотел бы попросить его этого не делать. В конце концов, Ксения Соколова совершенно не думала оскорблять Степана или кого бы то ни было еще. Она всего-то имела в виду, что рассуждения о Холокосте как заслуженной евреями каре могут всех нас снова привести в Освенцим. Разве это не так?
Как убежденный либерал, я против всякой цензуры, прежде всего политической. Я, скорее, выступаю за разумное самоограничение и самоконтроль, то есть за политкорректность, которая есть прежде всего уважение чужого достоинства, чужого личностного пространства (я, кстати, не всегда придерживался этой точки зрения, но пришел к ней через собственные ошибки). Да, политкорректность порою кастрирует эмоции, затуманивает смысл, но она не взрывает мозг, не сеет ненависти, не провоцирует неокрепшие умы на необдуманные поступки. К сожалению, не все готовы к добровольному самоограничению. Напротив, через демонстративное нарушение этических правил, через глумление над чужими ценностями, памятью и достоинством надеются приобрести популярность среди себе подобных.
«Сноб» — не закрытое сообщество, его читают около двух с половиной миллионов человек в месяц. Не сомневаюсь, что члены клуба как-нибудь бы разобрались с господином Наврозовым. И уже даже начали разбираться. Но редакция не могла позволить, чтобы «Сноб» в глазах самой широкой аудитории воспринимался в качестве площадки для пропаганды антисемитизма. И не надо говорить, что мы наступаем на свободу самовыражения. Не наступаем. Нам очень хочется, чтобы сообщество понимало, чем «Сноб» уже на самом деле является: это не междусобойчик, а ресурс, формирующий широкое общественное мнение. Нам очень хочется, чтобы сообщество чувствовало выпавшую на всех нас ответственность. Нас читают, нас цитируют, по нам сверяют часы множество людей. И мы просто не имеем права выглядеть недостойно.