Ольга Серебряная: Полторы газеты и ханжество либералов

Есть такое слово — либерал, и с ним какая-то беда в последнее время. То они страну хотят развалить, то они со своей Болотной привели к Бирюлеву. Слово булькает, встраивается в кучерявые нарративы, страсти кипят, но одно неясно: по поводу кого конкретно сыр-бор? Где эти пресловутые либералы? Мне, может, хотелось бы их защитить. И тут обнаруживается, что никаких либералов нет, а спор, как это часто бывает в России, опять ни о чем.

Но кто-то же имеется в виду, когда говорят про либералов, и вот Олег Кашин подсказывает, что от них «осталось полторы газеты и тысяча человек в фейсбуке». Фейсбуки у всех разные, а под газетой или полгазетой имеется в виду наверняка «Новая». И вот открываешь «Новую» и видишь, например, колонку Андрея Колесникова, написанную по следам бирюлевских событий. В которой обнаруживаются, например, такие слова: «Болотная — это средний класс, это образованные городские слои, в том числе элита, в буквальном смысле сливки нации. Бирюлево — это темная масса озлобленных людей, отчасти по экономико-социальным, отчасти по ментальным (ксенофобское сознание) причинам». И вот, значит, глупая близорукая власть меняет первое на второе. В связи с чем ей в ближайшее время мало не покажется, а Андрей Колесников тогда наверняка скажет, что он же еще вчера предупреждал.

Я никогда не бывала в Бирюлеве, потому что живу в другом городе. Но в этом нашем другом городе тоже есть окраины, и эти окраины в ничуть не большей степени кишат озлобленными людьми, чем мой родной двор в центре Петербурга. И образованных людей на этих наших окраинах примерно столько же, сколько и в центре. Потому что везде живут люди, и они везде разные.

На Болотной я тоже не была, но уже больше года слежу за тем, что происходит с арестованными по «болотному делу». И среди этих арестованных — люди с разными убеждениями и разным образованием. Там есть кандидат наук Сергей Кривов, а есть, например, бывший работник метрополитена Артем Савелов. Есть националисты, а есть анархисты. Есть журналист Ковязин, а есть бывший морской пехотинец Луцкевич. И вот я не поняла, кто из них конкретно «сливки нации», кто городская элита и кто средний класс? Курьер страховой компании «Мега-Гарант» Алексей Полихович? Или пенсионерка Кохтарева? Или они все не считаются и на Болотной были только Лия Ахеджакова и Борис Акунин?

Андрею Колесникову уже ответил «узник Болотной» Илья Гущин. «Я не болотник, я бирюлевец, — пишет Гущин. — Я хочу честной власти и равных прав для всех граждан, а не для отдельных политических тусовок». Получается, национал-демократ Гущин — больший либерал, чем автор одной из полутора либеральных газет Колесников? Получается так.

Проблема российских «либералов из полутора газет» состоит даже не в том, что они не брезгуют недопустимыми для либерализма классовыми или национальными обобщениями, а в том, что, называя себя либералами, они выворачивают наизнанку само понятие либерализма и создают совершенно совковую атмосферу, внутри которой вещи никогда не называют своими именами и за каждым тезисом следует подмигивающая ремарка «ну вы понимаете, что я имею в виду». Я, конечно, хочу равных прав для всех, но вы же понимаете, что пока их заслуживают только «сливки нации». Я, конечно, за веротерпимость, но вы же понимаете, что они в подворотнях баранов режут. Я, разумеется, за свободомыслие, но как можно говорить о свободе мысли в отношении людей «с ксенофобским сознанием»? И так далее в том же духе боевого комсомольского актива.

Удивительно своевременно в этом смысле прозвучали слова Линкольна из письма Джошуа Спиду 1855 года — их привел в фейсбуке Георгий Осипов. Речь в послании идет о законе о Канзасе и Небраске, который предоставил этим новым территориям самостоятельно решать вопрос о легализации рабовладения, тем самым нарушив равновесие между северными и южными штатами. Линкольн настроен резко против расползания рабовладения, но никаких намеков на гражданскую войну пока нет, он занимает чисто эскапистскую позицию: «Наше продвижение по пути дегенерации идет довольно быстро. Как нация мы начали с того, что провозгласили: “Все люди созданы равными”. Теперь это фактически значит: “Все люди созданы равными, кроме негров”. Когда к власти придут Незнайки (Know-Nothings — ксенофобская партия, которая очень боялась наплыва иммигрантов из католической Ирландии. – О. С.), основополагающий тезис превратится во “Все люди созданы равными, кроме негров, иностранцев и католиков”. Когда дело дойдет до этого, я предпочту эмигрировать в какую-нибудь страну, где люди хотя бы не прикидываются, что любят свободу, — например, в Россию, где деспотизм можно воспринимать в его чистом виде, без отвратительной примеси ханжества».

Жаль, что Россию, о которой пишет Линкольн, мы потеряли, а любовь к свободе в процессе так и не приобрели. Не приобрели как минимум в рамках «полутора либеральных газет и тысячи человек в фейсбуке».