Шорт-лист премии «Просветитель». 8 книг, 8 рецензий
1. Ольга Вайнштейн.«Денди»
«Денди» — это книга, ставшая классикой просветительского жанра. Это книга, которая открыла не просто период истории, не просто социокультурный тип, а целую замкнутую структуру, до того системно практически не известную. Денди — среди которых и лорд Байрон, и «премьер-министр элегантности» Джордж Браммел, и Шарль Бодлер — оказали огромное влияние на русскую культуру. Ключевая коллизия дендизма: можно относиться к внешней реальности с раздражением, которого она заслуживает, но при этом необходимо выстраивать свои отношения с ней с помощью внешне отточенного поведения, совершенного и проработанного образа — знакома всем нам по пушкинским строкам «быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей». Денди — это первые деятели энергичные, умные, осмысленные, играющие существенную роль в обществе мужчины, и думающие о красе ногтей.
При этом, что мне кажется принципиально важным, книжка эта по своему построению, по языку изложения внутренне, сущностно дендистская. Ольга Борисовна и люди, помнящие ее в годы написания этой книжки, все подтвердят это нехитрое наблюдение, Ольга Борисовна для написания этого труда, который занял много лет, заняла такую позицию мета денди, это денди, описанные денди. И брючные костюмы, и холодное лорнирование окружающих той поры никогда, еще раз подчеркну, не забудут те, кто наблюдал это со стороны — или попадал в зону лорнирования.
«Просветителю» в этом смысле очень повезло в нынешнем году. Слава этой книги несомненна — какая книжка этого объема и этой узости темы может похвастаться тем, что непрерывно присутствует на открытом книжном рынке, это книжка продается в любом приличном книжном магазине, от крошечных «Додо» до магазина «Москва» и «Библиоглобуса». Мне кажется, ее не с чем сопоставить, разве что с «Хлыстом» Александра Эткинда, тоже детищем издательства НЛО примерно того же исторического периода. Ипоявление «Денди» — книги, по которой выправлен и стиль и способ мышления, еще раз повторю без преуменьшения, поколения пишущих сегодня по-русски людей, в состязании с другими в премии «Просветитель» совершенно естественно.
2. Аделаида Сванидзе. «Викинги»
А вот совершенно другая книга. Хотя это также книга по истории и так же книга, написанная не вчера — она создавалась долго и достаточно давно, но была заново пересобрана и издана в НЛО сейчас. Но ее повествование устроено принципиально иначе, чем «Денди». Для Ольги Вайнштейн было важно находиться в стилевом и формальном диалоге с самой эпохой, а Аделаида Сванидзе работает с самоограничением историка, отказываясь от всякого домысливания: мы знаем о древнем народе то, что знаем, и не должны ничего придумывать. В этой книге Аделаида Сванидзе, которая всю жизнь занималась викингами, предпринимает попытку создать такое призрачное знание о той культуре, которая от нас далеко и полностью осталась в своем времени.
Аделаида Сванидзе устанавливает знание о викингах через детальное описание всех практик — социальных, племенных, культурных, военных — и, вероятно, если бы тот народ, который встал в центр этого повествования, стал предметом этого описания и повествования, не был столь существенно важен для жизни всех остальных народов, эта тема могла бы оказаться чрезмерно узкой. Но говоря о викингах, мы одновременно говорим о всей Европе этого времени, потому что экономические и военные отношения викингов с соседями, вписывают викингов во все истории Европы.
Когда речь идет о научно-популярной литературе, чаще подразумевают книги, написанные не специалистами о знании, добытом специалистами. Но если речь идет о просветительской литературе, в нее попадают также и книги, написанные настоящими подлинными исследователями и учеными, но написанные не с академической задачей, а с задачей исчерпывающего описания культуры, доступного даже не подготовленному читателю. И «Викинги» — это как раз такого типа книга. Это книга написана безусловным специалистом, академическим ученым, но с задачей разговора с очень широкой аудиторией.
3. Ася Казанцева.«Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости»
Книжка Аси Казанцевой «Кто бы мог подумать» — практически идеальная просветительская книга. Строго научная по сути и неожиданно легкая для восприятия. Чтобы понять, как она появилась, нужно знать, кто автор этой книжки. Ася Казанцева — тележурналист и биолог по образованию: с одной стороны, она имеет существенную научную подготовку, а с другой стороны, привычна к развлекательным стандартам сегодняшнего медиа-повествования. Поэтому эта книга работает с исследовательскими рубежами современной науке о мозге в широком нейроспектре, а формально работает буквально с языком подворотни. Эта книга найдет самого широкого читателя: она понравится и продвинутому школьнику, и скучающему взрослому, и даже настоящему ученому.
Конечно, эта нацеленность на широкую аудиторию не только в избранном языке коммуникации, она и в избранной теме. В последние годы именно науки о мозге разрушают один из последних бастионов человека. На протяжении столетий человек считал, что он находится в центре мироздания, что он является венцом творения и что он является осознающим субъектом. С тех пор астрономы и космологи разрушили заблуждение человека относительно его местоположения во вселенной, потом биологи выяснили всю правду о происхождении человека, и затем нейрофизиологи рассказали человеку, что сознание некоторым образом не зависимо от человека, формируется его биохимическими контурами и внешней средой.
Название книжки «Кто бы мог подумать» одновременно и восхищенное (кто бы мог подумать, что человеческое сознание устроено таким образом, что человеческий мозг устроен таким образом!) и опечаленно-разочарованное (кто бы мог подумать? Покажите того, кто мог бы подумать, дайте мне субъекта думания). Замечательно то, что оба смысла заголовка в книге проявлены чрезвычайно детально. Она увлекательна, развлекательна и содержательно чрезвычайно грустна. Формально чрезвычайно забавна, а содержательно чрезвычайно грустна.
4. Геннадий Горелик «Кто изобрел современную физику. От маятника Галилея до квантовой гравитации»
Книги Бориса Штерна и Геннадия Горелика в нынешнем коротком списке «Просветителя» составляют своеобразную пару — они и близнецы и зеркальное отражение друг друга.
Обе посвящены современному знанию о мире, в первую очередь современной физике, но устроены совершенно по-разному. Геннадий Горелик, известный, в числе прочего, как биограф Андрея Сахарова, рассматривает ее ретроспективно, с точки зрения вклада больших ученых в формирование нашей нынешней картины мира. Если сегодня наше представление о мире, о вселенной устроено так, то кто же стоит за этими представлениями, за этими смелыми гипотезами и теориями? Кто работал над тем, чтобы у нас сформировалась именно эта картина мира? Обращаясь к массовому представлению достаточно образованного обывателя, Горелик рассказывает об истории европейской науки от Галилея до академика Сахарова и Матвея Бронштейна. Она действительно начинается с галилеева маятника и с начала современных представлений о физических взаимодействиях, а заканчивается квантовой гравитацией и другими вопросами.
Книга Горелика — почти что классическая научно-популярная книжка советского периода. Она посвящена науке, которая имеет не только чисто академическое, но и прикладное и военное значение, и работает с устойчивым знанием, с тем, что сегодня мы не подвергаем сомнению, только в самом конце в разговоре о квантовой гравитации позволяя себе коснуться стихии споров. При этом, что немаловажно, она написана чрезвычайно популярным языком, безусловно доступным широкому читателю.
5. Борис Штерн. «Прорыв за край мира»
Книга Бориса Штерна принципиально отличается от книги Геннадия Горелика — она работает с тем, чего не только массовый читатель, но и не всякий ученый как следует знает. Название «Прорыв за край мира» внутренне отсылает образованную аудиторию к знаменитой средневековой гравюре, в которой исследователь, дойдя до края плоской земли, до того места, где небо смыкается с землей, высовывает голову наружу и пытается понять, что же происходит там, за краем. Именно это и делает Борис Штерн — пытается понять, что происходит сегодня на переднем крае науки. Книга Штерна не работает ни с чем другим, кроме стихии гипотез и споров, она построена как череда интервью и бесед с людьми, делающими современную науку, с обширными глоссами к этим беседам, комментариями и дополнениями.
С одной стороны, это книжка невероятной интеллектуальной смелости, демонстрирующая нам, что происходит сегодня с наукой. С другой стороны, это и огромная авторская смелость, потому что Штерн отчаянно бросается на передовую науки, не дожидаясь того времени, когда гипотеза, предложенная сегодня, будет обкатана тысячей ртов, перемолота тысячей голов и станет общим знанием.
Один из членов жюри, кажется, это был филолог и переводчик Виктор Сонькин, представляя эту книгу сказал: «Я очень люблю читать книги, которые я не понимаю и, вероятно, никогда не пойму». Штерн дает досужему обывателю возможность прикоснуться к магии науки. Вроде бы наука — ровно то, что борется с магией или хотя бы пытается отнять у магии ее место в европейском сознании, но это именно то, что завораживает наблюдателя, это то, почему мы считаем, что наука — это круто, почему мы любим сериал «Теория большого взрыва». Совершенно неизвестно, что это, почему это важно, правдива ли эта теория, что она дает нам прикладного, вообще ничего не понятно — но ужасно интересно! Мне немного жаль, что обложка вышедшей книги несколько меланхоличная и замысловатая, здесь в равной степени была бы уместна средневековая гравюра или портрет безумного профессора из «Назад в будущее», но для Бориса Штерна важно (не только в этой книге, но и в его работе как главного редактора «Троицкого варианта»), чтобы все-таки современные ученые не выглядели безумцами, а выглядели здравыми людьми, делающими свое вполне безумное дело.
6. Андрей Лобанов, Сергей Ижевский, Александр Соснин. «Жизнь замечательных жуков»
Это книга из 18 века. 20 век заставил людей специализироваться в таких областях, которые никогда прежде не требовали специализации. Немыслимо себе представить в 19 веке профессионального спортсмена. Кто это? Что это? Зачем он нужен? Ярмарочный силач? Абсолютно невозможно представить себе в 19 веке профессионального шахматиста. Вспомним Алехина и Капабланку, оба они были кадровыми дипломатами на военной службе, параллельно занимавшимися разными вещами. Алехин экспериментировал с актерской карьерой, снимался в России, снимался в Голливуде. Попутно играли в шахматы, съезжались на чемпионаты мира. Олимпийские игры барона де Кубертена были развлечением аристократов, у которых было некоторое свободное время и охота заниматься своей физической формой, как сегодня бы сказали. Наука, в особенности описательные науки, были тоже зоной досуга и хобби увлеченных джентльменов. Вспомним исследования Шерлока Холмса о физике сигарного и трубочного пепла.
«Жизнь замечательных жуков» — это точка столкновения современной науки с ее предельной заостренностью и узостью исследовательских тем и той самой науки 18 или самого начала 19 века, в которой каждый, у кого есть некоторое количество досуга, избирает для себя занятие джентльмена. Книжка «Жизнь замечательных жуков» написана тремя специалистами, работающими с очень узкой темой в биологии, но если бы не интернет, вернувший нам огромное количество дилетантов, если бы не интернетовское сообщество, в котором люди разных профессий занимаются фотографированием и систематизацией сфотографированных жуков, этой книжки никогда не существовало бы. Хотя на обложке стоят три имени авторов текста, книга в очень большой степени представляет собой коллективный труд более чем ста авторов, фотографировавших жуков современной техникой, при помощи макрофотографии (то есть если говорить, в чем специализируются эти люди, они специализируются, скорее, в макрофотографии, чем в жукологии). И вот эта завороженность жуками, способность разглядывать их часами, фиксировать особенности их неожиданной грации, способность спорить в интернете или восполнять в интернете коллективное знание о строении, особенностях, о способах жизни жуков породили эту книжку.
Важно и то, что, строго говоря, у нее нет никакого издателя, потому что хотя авторы этой книги делали ее под издательский заказ, но дальше издательская жизнь в РФ превратилась в какое-то кровавое зияние, которое мы видим на месте книгоиздания в России, и авторы нашли спасение, сделав шаг назад. Как в 18-19 веке менее удачливые авторы выпускали книги на свои собственные средства и затем реализовали их, посвящая патронам или торгуя широкой публике, так произошло и здесь. Желаем, чтобы такая книга существовала — и вот она. То есть эта книжка, как я уже говорил, позапрошлого века по всему: по характеру мысли, по характеру ее подготовки к изданию, по ее изданию — по всему, кроме одного. Кроме того уровня проникновения в тему, который демонстрирует эта книга на содержательном плане. Здесь она предельна современна, уровень описания жуков восхитителен и необыкновенно точен. То есть научно эта книга очень строга, ее развлекательность связана не с тем, что о жуках ей есть что сказать сильно развлекательного, а с тем, что это по сути такая жучья галерея, и так же как в детстве мы присаживаемся на корточки, чтобы начать разглядывать бронзовку или пожарника в траве бабушкиного огорода, вот с тем же чувством мы сегодня раскрываем эту книжку. Это книжка для завороженного разглядывания, потому что она создана людьми, склонным к завороженному разглядыванию.
7. Сергей Яров.«Повседневная жизнь в блокадном Ленинграде»
Автор этой книги, историк Сергей Яров, на основании сотен источников, в том числе и неопубликованных, воссоздает картину повседневной жизни ленинградцев во время блокады. Почему сегодня это важно?
Вспомним, как в историографии в 20 веке по сути мы увидели великий переворот — это переворот, связанный с так называемой школой анналов Марка Блока. Историки перешли от описания жизни героев, сражений и королей к описанию повседневных практик, к рутинной жизни других поколений и веков. Это произвело невероятный эффект: выяснилось, что история не сводится к единичным решениям королей и военачальников, какой она была долгие столетия в Европе. Эта идея описания повседневной жизни лежит в основе вообще всей серии «Повседневная жизнь» издательства «Молодая гвардия».
По мере того, как накапливается материал в этом жанре (например, книга Бориса Ковалева в этой же серии уже выходила в финал «Просветителя» в 2012 году), становится понятно, какие события лучше подходят для описания в такой технике. Чем более трагическим, чем более жестоким, и, главное, чем более мифологизированным является событие, тем более результативным оказывается описание повседневной жизни. Ведь строго говоря, ничего, кроме мифа о блокаде, в массовом сознании и не существует. Наше представление о блокаде составляет именно огромное количество противоречащих друг другу мифов, да еще явное нежелание обсуждать эту тему, ее последовательное умалчивание и нежелание вводить ее в общественный дискурс.
Другой член жюри, настоящий просветитель Илья Колмановский на объявлении короткого списка отметил, что книга Ярова получила такой резонанс неслучайно — ведь именно в этом году тема блокады в российском обществе встала особенно остро. Когда телеканал «Дождь» едва не был закрыт формально за то, что неаккуратно и недостаточно бережно коснулся этой болезненной точки в истории, эта книга становится особенно важной и современной.
8. Павел Полян. «Свитки из пепла. Еврейская “зондеркоммандо” в Аушвице-Биркенау и ее летописцы»
Историк Павел Полян подготовил и опубликовал тексты, написанные в основном на идише членами еврейской зондеркоманды, работавшей в Освенциме. Рукописи, упакованные в металлические фляги и банки, были спрятаны их авторами в пепле. Отыскать удалось только часть из них: десять текстов шести авторов.
Это самая грустная и самая страшная книга нынешнего короткого списка. При этом она является одновременно и одной из самых необходимых и самых современных книг этого года. Не для еврейского, а именно для русского читателя.
В российском обществе сложилась полярная, черно-белая послевоенная картина мира, в которой есть невинные страдающие праведники и злодеи, которые их пытают и убивают. Это русские и немцы, или евреи и фашисты, или цыгане и болгары, и так далее. В конфликте создавались бинарные оппозиции, так, что моральное превосходство принадлежало только одной из сторон. Важно понимать, что такие полюса чрезвычайно опасны для общественного диалога. Сегодня те, кто не правы в конфликте, говорят: «ну мы же не такие злодеи, как (нужное вставить), значит, мы не так уж и не правы».
Это невероятно тяжелая, но необходимая для чтения книга. В ней очень подробно рассказывается о том, как в лагерях уничтожения — не трудовых лагерях, а именно лагерях смерти, наравне с солдатами, с наймитами разных национальностей работали и евреи. Но в ней также рассказано и о том, как эти еврейские зондеркоммандо оказались способны поднять восстание, в котором и погибли, и передавать информацию участникам Сопротивления — таким образом, Полян сначала переворачивает черно-белую картину мира с ног на голову, а потом показывает, что и обратная картина так же неверна: мир и война гораздо сложнее, и оттенков цвета в них куда больше, чем мы привыкли думать.