Вадим Рутковский: Государственные границы — это миф. Гид по фестивалю норвежского кино
В команде космического корабля «Гермес» из новейшего «Марсианина» есть один европеец, немец Алекс Фогель, роль которого досталась норвежцу Акселю Хенни — он, кстати, хорошо знаком зрителям ежегодных норвежских фестивалей. В таком кастинге, безусловно, есть здоровый расчет — голливудский блокбастер расширяет сферы влияния всеми доступными, и эмоциональными, и рациональными способами. Но есть и не зависящий от продюсерской воли, случайный и точный моментальный снимок мира, которому навязываемые политиками границы органически чужды. Пока ассортимент супермаркетов подкидывает курьезные примеры размывания границ — на смену санкционному норвежскому лососю приплыл невинный лосось с Фарерских островов (и сдается мне, они кровные родственники, если, конечно, у лососей есть кровь), — новое норвежское кино демонстрирует абсурдность границ с помощью искусно рассказанных историй, как выдуманных, так и реальных.
«Майко — танцующее дитя» — не самый громкий, но самый показательный фильм программы. Это абсолютно космополитичный док о подлинных, ненадуманных связях — искусстве, семье, одержимости делом. Героиня — Майко Нишино — идеальный человек ХХI века: японка, училась танцу в Лондоне, стала звездой Норвежской национальной оперы и мечтает о главной партии в «Лебедином озере», эталонном русском балете, написанном по мотивам германских легенд. Замечательно, что авторы фильма о Майко никак не подчеркивают такой радикальный интернационализм, он для них в порядке вещей, это норма нового мира, а главным конфликтом и картины, и жизни становится выбор героини между карьерой и частной жизнью: либо материнство, либо Одетта/Одиллия. Впрочем, и этот вопрос требует мучительного разрешения только у людей с барьерами в голове, Майко же доказывает, что гармония — достижимая реальность. Такая же, как музыка Чайковского.
«Громче, чем бомбы» — драма нового модного режиссера Йоакима Триера, участник Каннского конкурса и вообще один из самых резонансных фильмов года. Я к нему спокойно, но это сейчас совершенно не важно. Работа Триера-2 — тоже азбучный образец единого мира: его героиня, французский военный фотограф (великая Изабель Юппер), замужем за американцем, которого играет ирландец Гэбриэл Бирн. Триер (чей предыдущий фильм «Осло, 31 августа» ловко накладывал особенности национальной норвежской депрессии на фабулу классического суицидального романа француза Дриё Ла Рошеля «Блуждающий огонек») мягко размывает и стилистические границы: часть эпизодов решена в камерной традиции северных европейских драм, а часть, посвященная детям героев (Джесси Айзенберг и Девин Друид), следует американскому инди-кино о тинейджерах.
«Исчезающий иллюзионист» — самый эстетский фильм фестиваля, загадочный романтический триллер о фокуснике, сгинувшем в ледяной норвежской глуши (в основе, кстати, реальная история, что придает этому, в общем, нежному фильму жутковатый оттенок). Иллюзиониста звали Дирк Ом, он немец, и играет его отличный немецкий актер Август Диль (чей брат Якоб сотрудничал в театре с Кириллом Серебренниковым и сыграл главную роль в «Милом Хансе, дорогом Петре» Александра Миндадзе); да, и мистическое исчезновение Дирка происходит из-за любви, штуки универсальной и безграничной.
«1001 грамм» — ромком норвежского мэтра Бента Хамера (когда-то лихо экранизировавшего в «Фактотуме» прозу американского дебошира Чарли Буковского) про любовь и систему мер и весов. Сердце главной героини, до поры целиком и полностью преданной науке, оттаивает в шальном Париже. А роль строгого привратника на входе в империю чувств отводится офицеру французской таможни, и даже не удивительно, что играет эту бдительную сотрудницу наша бывшая соотечественница, Динара Друкарова, звезда фильмов Виталия Каневского и Алексея Балабанова.
«Харольд здесь» — комедия о локальных национальных конфликтах и их прекраснодушном разрешении: заглавный герой, скромный мебельщик из норвежской провинции, идет на похищение шведского миллионера Ингвара Кампрада, придумавшего треклятую IKEA. Есть на фестивале еще три фильма — эротико-сюрреалистический триллер «Слепая», драма о поиске себя в живописном уединении «Против природы» и задушевная драмеди «Женщины в слишком больших мужских рубашках», напрямую не вписывающиеся в концепцию мира без границ. Но умолчать о них было бы преступно: без них фестивальная кинокарта планеты зияла бы белыми пятнами.
