Хазби Будунов: Дай триллион, или Почему не надо раскулачивать Джеффа Безоса

Эпоха тотальной финансиализации

Несколько дней назад в СМИ появилась новость, предрекающая триллионное состояние основателю Amazon Джеффу Безосу. Несложно догадаться, что большинство читателей подумало о триллионе наличных денег. Конечно, Джефф Безос и другие капиталисты владеют гигантским состоянием в виде денег и реального имущества. Однако в данном случае речь идет о финансовом богатстве Безоса, которое в основном состоит из акций Amazon.

Тема личного богатства весьма популярна, существуют различные рейтинги, оценивающие состояние богатейших людей, но они мало что говорят о том, чем эти люди владеют. Если открыть Google и ввести запрос «состояние Безоса», поисковая система покажет, что по состоянию на 2020 год Безос владеет $145 млрд. На самом деле данная цифра никогда не будет существовать в виде реальной наличности, недвижимости и т. д. Это всего лишь рыночная оценка ценных бумаг, которая за пять минут может измениться на $10 млрд в плюс и так же быстро — в минус.

В этом смысле вопрос о том, что будет значить для мира триллионное состояние Безоса, не столь интересен. Это любопытный набор цифр, который, как и состояния других богатейших людей мира, практически не влияет на совокупный спрос, то есть на то, что продается и покупается в реальной жизни и заставляет вертеться ту систему, которую мы привыкли называть экономикой. На мировом рынке потребительских товаров около 90% всей товарной массы приобретается на заработную плату. И это еще раз заставляет задуматься над тем, что же такое «богатство народов».

Что такое современное богатство

Первая в мире научная книга по экономике, вышедшая в 1776 году, называлась «Исследование о природе и причинах богатства народов». Ее автор, шотландский экономист Адам Смит, определял богатство как материальные продукты труда всего общества. С тех пор экономическая наука сильно изменилась, вместе с ней изменилось и содержание национального богатства.

Согласно Системе национальных счетов ООН, богатство состоит из нефинансовых и финансовых активов. Первые включают в себя материальные и нематериальные активы. Вторые состоят из наличных денег, монетарного золота, акций, деривативов и др.

В последнем докладе Credit Suisse оценка глобального богатства домашних хозяйств (стоимость финансовых и нефинансовых активов) в 2019 году составила $360 трлн ($70 тысяч на одного взрослого человека). Для сравнения: в 2010 году глобальное богатство физических лиц оценивалось в $200 трлн. Это впечатляющий рост на фоне низких темпов роста экономического. А значит, взятые в среднем домохозяйства «богатеют», прежде всего, за счет финансовых активов, а не той ценной собственности, которой можно обладать физически.

Структура богатства различается от страны к стране. В развитых странах финансовый компонент богатства доминирует над реальным. В Соединенных Штатах доля финансовых активов в богатстве физического лица составляет 74%. Однако, даже несмотря на высокую долю финансовых активов, реальное богатство среднего американца также выше, чем в других странах.

В России же доля финансовых активов составляет 35%. Совокупное богатство среднего россиянина за вычетом долгов оценивается в $25 тысяч. По сравнению со средним американцем, средний россиянин выглядит бедным, хотя качество данных по России может вызывать вопросы, особенно в части нефинансовых активов, ввиду отсутствия статистики. Например, доля собственников жилья в России составляет около 80%, тогда как в США — 65%. С другой стороны, рыночная оценка жилья в США намного выше, чем в России. Это связано с тем, что развитый финансовый рынок влияет на цены в реальном секторе.

Нужно ли снижать неравенство

И все же, если неравенство в современной экономической системе существует и даже накапливается, то, возможно, это необходимо для общего блага. Можно попробовать отбросить рассуждения об этике и справедливости и посмотреть на проблему неравенства лишь с точки зрения экономической эффективности (хотя понятно, что в мире, где мы живем, подобные вопросы редко решаются без учета общих представлений общества о добре и зле). Достаточно последовательное изложение имеющейся проблемы можно встретить у одного из «гуру» критиков современного капитализма экономиста Тома Пикетти. В своей книге «Капитал в XXI веке» он описал механизм, регулирующий распределение богатства как разницу между доходностью капитала (r) и темпом экономического роста (g). Книга стала настолько популярной, что формулу неравенства r>g стали изображать на футболках.

Доходность капитала включает в себя проценты, дивиденды, рентные доходы и прочие доходы с капитала, а заработная плата и реальный выпуск зависят от экономического роста. Согласно Пикетти, чем медленнее экономический рост, тем быстрее накапливается богатство и выше неравенство. То есть по этой логике снижение неравенства должно привести к увеличению экономического роста, так как перераспределенные ресурсы пойдут на конечное потребление, которое даст импульс реальной экономике. Поэтому Пикетти предлагает установить прогрессивный налог на богатство (капитал). Однако в работе отсутствует теоретическое обоснование, почему снижение неравенства должно привести к экономическому росту.

Как говорилось выше, подавляющая масса товаров в экономике приобретается на заработную плату. Совокупный спрос имеет решающее значение для экономического роста, ведь если спрос будет снижаться или перестанет расти, у капиталистов не будет стимула инвестировать в экономику.

Но это лишь перераспределит имеющийся экономический пирог, а возможно, даже уменьшит его.

Всякий раз, когда поднимается вопрос о неравенстве, автоматически всплывает вопрос и о сверхбогатых, и наоборот. Складывается впечатление, что богатые каким-то образом ограбили остальных. Но на самом деле некорректна сама формулировка о сокращении неравенства. Вопрос всегда должен стоять так: «Как повысить благосостояние всех?»

Поскольку устраивающего всех решения этой проблемы в осуществляемых ныне экономических практиках обнаружить не удается, то в ход идут предложения фундаментально пересмотреть законы функционирования капиталистической экономики. Одну из наиболее известных альтернатив классическим инструментам экономической политики предлагает Современная монетарная теория (MMT), сторонники которой предлагают в том числе и подходы к устранению экономического неравенства. Вкратце ее предложения для решения данной задачи можно рассмотреть на примере графика, где показаны текущий размер неравенства (первый столбец — черным цветом) и три варианта его уменьшения.

Вариант A предполагает обложение налогом сверхбогатых (серая часть столбика). При этом не повышается материальное богатство нижних слоев общества, но сжимается распределение, поэтому неравенство уменьшается.

Вариант B — стандартная система Робин Гуда. Деньги богатых облагаются налогом и инвестируются в программы по повышению благосостояния нижних слоев (синяя часть столбика). Расстояние между богатыми и бедными осталось таким же, как и в варианте A, но на этот раз верхи потеряли, а низы получили.

Вариант C. Наконец, подумайте о том, что произойдет, если мы просто инвестируем в программы, которые приносят пользу бедным (списание долгов, бесплатные медицина и образование, создание рабочих мест и т. д.), не рассматривая сверхбогатых как нашу копилку. То есть финансирование осуществляется за счет бюджетного дефицита. Вариант C хорош для всех, так как доходы богатых не уменьшаются, а благосостояние бедных улучшается.

Данный подход основан на концепции секторального баланса, согласно которой увеличение дефицита государственного бюджета приводит к увеличению чистых сбережений частного сектора.

Антикризисная реакция властей

Хотя для многих экономистов реальный мир является лишь частным случаем применения их теорий, любые проблемы, в том числе и проблемы роста неравенства и распределения богатств, приходится решать в реальном мире. А в нем сейчас происходит беспрецедентный кризис, связанный с частичной остановкой экономики из-за глобальных карантинных мер. На примере выбранных странами подходов для предохранения экономики от наиболее удручающих последствий остановки можно понять и что будет происходить с перераспределением доходов. С марта 2020 года более 36 млн американцев обратились за пособиями по безработице. Эта цифра поражает воображение. Фактически за два месяца американцы исчерпали свои сбережения, экономический рост сменился глубокой рецессией — собственно, это именно тот фон, на котором Джефф Безос стал кандидатом в триллионеры. ВВП США во втором квартале может упасть на 30%. Стимулирующие меры американского правительства и ФРС не заставили себя ждать, по своим масштабам они превзошли стимулы в период Великой рецессии — около 30% ВВП. Но так как стимулы имели только монетарный характер (раздача денег населению, выдача беспроцентных кредитов и т. д.), экономика США продолжила падение, а безработица выросла.

Что касается России, то, по первым оценкам, номинальный ВВП России в апреле снизился на 28% к апрелю предыдущего года. Объявленные меры поддержки российской экономики в апреле составили около 2% ВВП — ничтожно мало по сравнению с американскими стимулами. В мае президент Путин анонсировал дополнительные масштабные меры поддержки населения в виде пособия на детей до 16 лет, однако выплата начнется только с 1 июня. Но эта запоздалая и недостаточная по размерам помощь вряд ли поможет компенсировать упавший за время пандемии спрос.

Можно сказать, что, несмотря на громадную разницу сумм антикризисных пакетов в России и в США, в обоих случаях меры являются временными и не соответствуют масштабам падения экономик. Снижению неравенства в перспективе они не способствуют и, скорее, направлены на то, чтобы защитить статус-кво.

Иными словами, бедным из пандемии предстоит выйти только беднее. Можно дать этому обстоятельству эмоциональную оценку (которой оно вполне заслуживает), можно развести руками и ограничиться философским замечанием о том, что нет ничего нового под солнцем. Однако полезнее осознать, что с нами остается фундаментальная экономическая проблема, которая создает сложности всем, включая потенциальных триллионеров.