Павленский назвал «большой глупостью» возбуждение против него дела
Петр Павленский сообщил корреспонденту «Сноба», что был готов к возбуждению уголовного дела, потому что российская власть — это «аппарат насилия». При этом художник не исключил, что его могут оправдать по делу о хулиганстве.
Петр Павленский, художник:
«Я был готов к этому. Наша власть – аппарат насилия, другой она быть не может, и поэтому ожидать от нее можно чего угодно. Может быть и такое, что меня посадят. А может, через три часа МВД вынесет опровержение, что это утка. Мы видели, как закрывали Pussy Riot, и как выпускали Навального из зала суда. В любой момент может случиться поворот на 180 градусов.
Но если они все же посадят меня — это будет с их стороны большой глупостью. Сами устроят еще большую шумиху по этому поводу.
Результатом акции я доволен, в том плане, что началась общественная рефлексия. Это хорошо. Я показывал фиксацию на своей беспомощности — это был призыв к действию, к тому, что люди, вместо того чтобы впадать в апатию, должны начать что-то делать. Я сказал, что политическая индифферентность — это плохо, и меня сейчас за это будут наказывать».
Во время акции в Москве Петр Павленский разделся недалеко от Мавзолея после чего гвоздем прибил свою мошонку к брусчатке. Спустя некоторое время его увезли в больницу, а оттуда передали в ОВД. Суд отказался рассматривать административное дело о мелком хулиганстве, поскольку полицейские не описали в протоколе, что конкретно сделал художник.
Уголовное дело против Петра Павленского возбудили спустя почти неделю после акции на Красной площади. В ГУ МВД по Москве ранее сообщили, что художник проходит по делу в качестве подозреваемого. Павленский отпущен под подписку о невыезде.
Петр Павленский ранее уже проводил шокирующие акции. Летом 2012-го он вышел к Казанскому собору в Петербурге с зашитым нитками ртом, протестуя против преследования участниц Pussy Riot. В руках художник держал плакат «Выступление Pussy Riot было переигрыванием знаменитой акции Иисуса Христа (мф.21:12-13)». Весной 2013 года художник замотался колючей проволокой и лег в таком виде возле Законодательного собрания Петербурга.