«Одни из нас»: что не так со вторым сезоном сериала
2020-е — первое десятилетие в истории, когда «фильмы по играм» (точнее, сериалы по ним) стало не стыдно смотреть при посторонних. Прежде экранизации даже самых популярных франшиз превращали первоисточник либо в вырвиглазный трэш (любой фильм Уве Болла, первый «Хитман» или «Мортал Комбат»), либо в печальную серо-зеленую жижу (второй «Хитман», «Кредо убийцы» и «Макс Пейн»). Получалось либо очень глупо, либо очень скучно, либо все сразу (чаще — третье).
На этом фоне первый сезон «Одних из нас» выглядел абсолютно исключительно даже в 2023 году. Само собой, из консольного «кинца» про зомби-апокалипсис намного легче вылепить что-то «серьезное», чем из какого-нибудь японского файтинга (привет экранизациям «Теккена»), но достижение все равно весомое. Все благодаря революционному открытию: оказывается, если просто удалить из игры геймплей (то есть все моменты, где надо ходить вприсядку, решать «загадки» и кидаться во врага кирпичами) и больше ничего не придумывать, получается не шизофрения. В 2024 году эту формулу даже немного развил неужасный «Фаллаут», но о нем в другой раз.
Первый сезон «Одних из нас» — это крепкий жанровый сериал. Он напоминает одновременно «Ходячих мертвецов», «Логана» (хотя он и случился позже, чем оригинальная игра) и еще кучу пост-апокалиптических роуд-муви от «Дороги» до «Дитя человеческого». Вводные такие же, как везде: есть брутал на пенсии с тяжелой судьбой и чемоданом мертвых родственников, и ему полагается ребенок, которого нужно из точки «А» доставить в точку «Б» живым и невредимым.
В роли «перевозчика» выступает стареющий контрабандист Джоэл Миллер, в роли «груза» — девочка Элли, покусанная местными «грибными» зомби, но устойчивая к переносимому ими вирусу. На основе этой ее устойчивости ученые из группировки «Цикад» (местные боевики-анархисты, противники тоталитарного режима FEDRA) должны изготовить вакцину и, может быть, всех спасти. Сюжет сериала почти во всем повторяет события игры (с небольшими отклонениями, но они лишь слегка дополняют повествование оригинала).
Bella, ciao
С первого сезона одной из главных проблем сериала возбужденные фанаты первоисточника называют «мискаст»: актриса Белла Рамзи якобы «не умеет играть» и, что самое страшное, «совсем не похожа на героиню из оригинала». Это самая часто повторяющаяся претензия к шоу и по совместительству самая токсичная (в социальных сетях актрису откровенно травят: сравнивают то с «белухой», то с людьми с синдромом Дауна за необычные черты лица и «отсутствующую» мимику).
Аргумент про «плохую игру» Рамзи, по-моему, просто надуманный — достаточно вспомнить ретроспективный эпизод в торговом центре из первого сезона, где она отыгрывает неловкую подростковую влюбленность (и много других противоречивых чувств, которые не хочется спойлерить тем, кто не смотрел). «Ярких» моментов с Беллой множество, но я сознательно обращаюсь к сценам с более «мягкой», спокойной игрой, которая не так бросается в глаза. Тем, кто никакой актерской игры в этих моментах не видит, глаза следовало бы поменять.
Что касается неслучившегося сходства с Элли из игры — ну, да, непохожа. Потому что другая девушка. С другим лицом. Педро Паскаль тоже не похож на «игрового» Джоэла — не только лицом, но и характером (он значительно «мягче» — в этом смысле Элли в сериале получилась даже ближе к себе компьютерной). Здесь возникает, по-моему, вполне уместный вопрос: «Непохожа. Ну, и что?». Ведь сериал — это пускай и минимально отступающая от сюжета первоисточника, но все-таки адаптация. Со своими проблемами и своими удачными находками.
Покадрово переносить игру на экран без каких-либо «приколов» — бессмысленная затея. Если уж сценарий не претерпел почти никаких изменений (вставной эпизод о жизни, скажем абстрактно, военизированной престарелой пары не считается, он сам по себе), то хорошо было бы посмотреть по крайней мере на другие актерские работы. Для тех, кому «другие» не нужны, уже есть игра, где все «как надо»: зайдите на Youtube, найдите все катсцены, сшитые в одну, и наслаждайтесь. Я же убежден, что целевая аудитория сериала это не ворчащие геймеры, а нормальные люди — те, кто геймпада в руках не держали и даже слова такого не знают.
Очевидно, настоящая причина хейта Рамзи в другом: она «некрасивая». Под «некрасивой», как я это понимаю, подразумевается следующее: «героиню сложно сексуализировать, потому что в общепринятые стандарты красоты она не вписывается, а воспринимать интересные черты лица я не умею, потому что играю в плейстейшен». Допустим, что Белла Рамзи действительно некрасивая (мне кажется ровно наоборот, но это не важно), тогда мне хочется спросить у анонима: а зачем ей быть красивой? Разве для истории это имеет какое-то значение? И нормально ли вообще задаваться такими вопросами относительно героини, которой по сюжету нет даже 16 лет?
Ужасный конец или…
(Не)популярное мнение: «Одних из нас» напрасно продлили на второй сезон. Не потому, что первый был плохим, а как раз наоборот — потому, что первый был хорошим и в продолжении не нуждался. Все то же самое можно сказать и об игре: по существу, сиквел ничего не добавляет к оригинальной истории и даже не вполне походит на ее продолжение. То есть, да, всех героев зовут, как раньше, они так же выглядят и в похожем мире живут, но все их действия кажутся какими-то незначительными, второстепенными.
В финале первой части (или первого сезона, это одно и то же) зритель (он же игрок) расстается с героями в интересной точке: Джоэл, не спросив мнения Элли, спас ее, спящую под наркозом, из рук не злых совсем, а очень даже добрых докторов, которые хотели распилить ей голову и достать оттуда вакцину от зомбивируса. Когда Элли просыпается, Джоэл не самым уверенным тоном докладывает, что у нее «взяли анализы», но разбирать ее саму на таблетки врачи не стали, потому что, ну, не стали, были другие дела. В последней сцене «спаситель» клянется, что не соврал — и все, титры.
Финал открытый, но основные вещи — как на ладони. Понятно, что Элли не поверила Джоэлу, но выбрала довериться ему, как «родителю» и другу. Нет никаких сомнений, что где-то за кадром, годика через два или три (а может быть, на следующий день), она узнает правду. Может быть, Элли разругается с Джоэлом (героиня наверняка завещала бы себя науке, если бы могла), а может и нет: все-таки она к этому «новому» миру приспособлена, да еще и в кои-то веки не одинока, а значит жить есть зачем.
Не исключено, что желающие в прямом смысле выкачать из Элли ее особенную кровь еще найдутся. Или она сама сдастся докторам? Вариантов масса. Другое дело, что этого мало: продолжение, по идее, должно привести персонажей в какую-то принципиально другую точку, иначе расставить акценты, как-то изменить наше (и героев) восприятие ситуации.
Вторая часть «Одних из нас» не справляется ни с одной из этих задач: из очень правильной открытой концовки оригинала вырастают совсем случайные, кривые сюжетные линии с новыми персонажами, до которых зрителю нет никакого дела.
«В» — значит вендетта
Завязка вторых «Одних из нас» как будто бы родом из Болливуда: у врача, которого Джоэл застрелил, когда «спасал» Элли, оказывается, была дочь по имени Эбби. За прошедшие с тех пор годы она подросла, ожесточилась и решила убийце папы отомстить. При этом дочь эту «продают» как легитимного протагониста — ее травмой игрок, по-видимому, должен проникнуться настолько, чтобы разменять Джоэла на Эбби. Примерно половина игры проходится от ее лица, и такое решение понравилось мало кому.
Это неудивительно: в прошлой части игрок лично всадил в доброго доктора пулю, лично тащил Элли по полутемным коридорам больницы назад в машину — он и есть Джоэл, и дегенеративный (в планетарном масштабе) эгоизм Джоэла — это его (игрока) эгоизм тоже.
В случае с сериалом проблема «сопричастности» пропадает: Джоэл — это не мы, а седоватый Педро Паскаль, с решениями которого можно не соглашаться очень даже активно (он все равно нас не слушается). Казалось бы, вот и желаемый «перевертыш»: «А что, если Джоэл — неправ? Что, если все это время мы болели за плохих парней?».
Увы, но убедительно внушить игроку это ощущение не удается ни игре, ни второму сезону сериала. Не удается потому, что инструменты для убеждения использованы не те. Вместо того, чтобы оставить Джоэла в этом сложном диалоге с Элли, его просто выбивают из повествования парой крепких ударов клюшкой для гольфа по голове, а взамен рассказывают двухрублевую историю о том, что «месть — это плохо». Относительно удачно получается передать бремя повествователя Элли, вот только она теперь вынуждена бороться за экранное время с «дочерью врача» — незаменимого персонажа, который сказал одну реплику и через три секунды умер.
