Киевский двор, в котором я выросла, был довольно зеленым, но тихим его назвать было нельзя. Мало того, что двор был проходным, в нем помещались: почта, продуктовый склад, художественная мастерская, домоуправление, выход из кинотеатра и приемный пункт бутылок. Через двор непрерывно шли прохожие, в нем разгружались машины, а из распахнутых дверей кинотеатра вместе со зрителями вырывалась на волю музыка финальных титров. Посреди двора дети играли в лапту и прятки, а в мае поджигали тополиный пух.

Из-за приемного пункта стеклотары наш двор был крайне удобен для распития алкогольных напитков -- купил, распил, и тут же сдал бутылку. Некоторые, впрочем, звонили в двери жильцам и просили стаканчик. Самые приличные из них, распив, оставляли стаканчик у порога. Пьяные драки тоже случались и соседям приходилось вызывать милицию. Было шумно, но интересно.

 Сам пункт приема стеклотары располагался на небольшом пригорке и был эпицентром скандалов и драмы. Некоторые бутылки не проходили по стандарту – приемщик безжалостно браковал импортные экземпляры, плохо вымытые (обычно из-под подсолнечного масла), треснутые и щербатые.

Одни люди тут же выбрасывали отвергнутую стеклотару в мусорный бак и уходили. Выброшенные бутылки иногда проходили второй круг -- находились те, кто их вылавливал и пытался сдать еще раз, позднее, в надежде, что сменщик окажется не таким строгим. Другие  уносили забракованные бутылки домой, и, видимо, продолжали использовать их для разливного подсолнечного масла.

Но были и такие, что воспринимали отказ принять стеклотару как личное оскорбление и реагировали бурно. С внутренним воплем: ''Так не доставайся же ты никому!'' -- они яростно били бутылки о булыжники. Именно эти моменты, как ни странно, я, в свои десять лет, полагала большим преимуществом нашего двора. Осыпанный бутылочными осколками пригорок, так сиял и переливался в предзакатных лучах, что от красоты замирало сердце. Пригорок у приемного пункта превращался в Гору Изумрудов, а я -- в волшебницу. Не было больше немытой посуды, невыученных уроков и обидных дразнилок -- жизнь наполнялась чудесами и сказками.

Иногда подъехавший грузовик с надписью ''Продукты'' заслонял красоту и мешал творить чудеса. Тогда я закрывала глаза, чтобы открыв их, вновь увидеть себя на вершине Горы Изумрудов и сотворить очередное волшебство. Однажды открываю глаза и обнаруживаю себя  уже взрослой, в Нью-Йорке, на торговой площади. Лестница возле автоматического приема тары усыпана кусочками пластиковых бутылок, но в них так же отражается солнце. А мимо проезжает грузовик с надписью ''Best Foods Inc''.