На отдых в деревню мы привезли с собой из Москвы кота Семена.
В деревне у кота Семена живет его родной брат Лемур. У Лемура несколько вспученные глаза на выкате, отсюда прозвище. Тут в деревне особенно не деликатничают.
Поначалу коту Семену пришлось несладко. Несмотря на скромные габариты, Лемур устроил брату дедовщину. Отгонял его от закромов и при этом страшно шипел, как некоторые гости на шоу Андрея Малахова. В какой-то момент Лемур совершил распространённую ошибку гопника — поверил в своё бессмертие и открыто напал на Семена. Семён томно отмахивался от него лапой аки веером в стиле «ах, оставьте граф» и случайно провёл хук справа: Лемура потом пришлось выковыривать из мусорного ведра. Так совершенно случайно и неказисто, как все в его жизни, Семён оказался во главе пищевой цепочки.
В деревне к кошачьим относятся сугубо утилитарно: от полевых работ кота Семена спасло только то, что на дворе была зима. Кормежка здесь процесс творческий и нерегулярный. Семён долго не мог к этому привыкнуть, ведь в Москве он ел на серебре по часам, и к столу его приглашал камердинер. От стресса к Семену довольно быстро вернулись инстинкты. Нередко я заставал его посреди ночи на плите мордой в кастрюле. Лемур, оставленный у табуретки на стреме, отчаянно шипел, подавая брату сигналы о моем появлении. Семён вяло поворачивался в мою сторону и мяучил брату «этого не бойся, этот из наших: видел бы ты, как он в темноте по холодильнику шарит».
Однажды мы решили, что Семён готов, вынесли его во двор и усадили в снег. Когда Семён к нам повернулся, вся его мордочка была белая, а в глазах стояла грусть неправильно прожитой жизни, как у Аль Пачино в «Лице со шрамом» в знаменитой сцене. Больше мы его на улицу не выпускали.
Как-то вечером к Артёму пришли его здешние друзья. Мы уютно устроились в гостиной, и я читал детям вслух Гоголя, «Майскую ночь». На пассаже про мачеху, превратившуюся в чёрную кошку и клацающую когтями по полу, дверь в гостиную со страшным скрипом отворилась, и в комнату, гарцуя, вошёл кот Лемур. На нашу беду кот Семен научил таки брата своему фирменному московскому трюку — открыванию лапой дверей любой сложности. Гостиная была крохотной, но нам с детьми удалось по ней разбежаться. Одного мальчика мы доставали потом из форточки: от выпадения наружу его спасла бабушка, которая прекрасно его кормила. Ах да, видимо, сейчас самое время сказать, что Лемур абсолютно, беспросветно чёрный.
Согласитесь, нечасто русская классика производит на современных детей столь ошеломляющее впечатление.