Сергей Николаевич: Венские антидепрессанты

Вена осенью — это Веселая вдова. Да-да, та самая, вальсирующая под Легара и распевающая «Справа вы, слева я». Апофеоз брудершафта. Помню, как в одном из хойригеров (таверн) ко мне обратилась одна пожилая венка, разумеется, по-немецки. Пришлось признаться, что немецким почти не владею. «Но вы знаете английский, а это уже немало», — произнесла она с той интимно-загадочной ноткой в голосе, с которой говорила и пела несравненная Ганна Главари, «веселая вдова». 

Ноябрь — это месяц молодого вина. Если видите, что двери пусть даже неприметного дома разукрашены еловыми ветками, стучитесь смело. Вам будут рады. Там наливают. Там звучит музыка, там хорошо. Бокал отменного грюнер вельтлинера (легкое, молодое вино) или блауер цвайгельта (вино с тонким ароматом дикой вишни) примирит вас с самыми невеселыми обстоятельствами и самыми черными днями. Хотя в Вене, мне кажется, они не могут длиться слишком долго.

Вообще, считается, что этот город осенью может быть депрессивным, что даже знаменитые венские балы, начинающиеся 31 декабря, — это лишь превентивная мера по борьбе с кафкианским мраком и фрейдовскими комплексами. Что венский кофе слишком приторный, а взбитые сливки слишком жирные, что от непереводимого слова Gemutlichkeit (по-русски «уют») за версту веет кладбищенским тленом и содержимым бабушкиного комода. Что от шоколадного Моцарта и гипсовой Сисси тут нечем дышать: они подстерегают вас на каждом шагу, напоминая, что ты находишься в городе гениев и царственных див. Да, это Вена! Город, состоящий из мифов, музыки, кофе. Но, как ни странно, из его атмосферы никогда не выветривался дух большого искусства. А если уж речь зашла о дивах, то как тут не вспомнить главную примадонну всех времен и народов Анну Нетребко. Так же как два года назад перед «Анной Болейн» с ее участием, теперь вся Вена замерла в ожидании ее дебюта в «Евгении Онегине». Премьера в Штаатсопере назначена на начало апреля 2013 года, но уже сейчас глаза рябит от безнадежной надписи sold out.

Оперный кассир в окошке участливо мне объясняет: «Ну что вы, билеты давно проданы. Я как услышал на пресс-конференции, что Аня и Хворостовский будут петь, в тот же день по интернету зарезервировал себе билет». Теперь у меня только одна надежда на консьержей Sacher. Для постояльцев здесь не существует слова «нет»: каким-то чудесным образом эти люди в черных фуражках с золотом всегда меня выручали. Может, и сейчас помогут?

Весь 2012 год в Вене прошел под знаком Климта. За свои неполные шестьдесят он столько всего натворил, что хватило на три огромные ретроспективы: и в Бельведере, и в Музее Леопольда, и в Альбертине. Не говоря уже о его «Поцелуе», который по тиражам репродукций на майках, календарях и сумках уже сравнялся с изображениями императрицы Сисси. Выставки закроются, «Поцелуй» останется.

Кому поднадоел манерный венский модерн начала прошлого века, может погрузиться в искусство нынешнего времени. Не так давно по всей австрийской столице были развешены плакаты с двумя блондинками. У меня даже мелькнула мысль, что это какой-то новый дамский поп-дуэт. Представьте себе, это как если бы вдруг решили спеть вместе Далида и Энни Леннокс. Оказалось, что обе девушки — Кристина Штейнбрехер и Вита Заман — арт-директора Viennafair. У Виты длинные волосы до плеч, у Кристины короткая стрижка. Одна вся в черной коже садомазо, другая в девичьем шифоне. Но за их спинами, как и полагается, маячат мужские силуэты. Это предприниматели из России Сергей Скатерщиков и Дмитрий Аксенов, приобретшие семьдесят процентов пакета акций управляющей компании венской ярмарки искусств Viennafair.

Зачем им это надо? Если свести все пространные речи, которые я выслушал на пресс-конференции, к некоему общепонятному месседжу, то звучит приблизительно так: в России современному искусству тесно, в России современному искусству трудно. На российском арт-рынке царят те же коррупция и беспредел, как более или менее повсюду. Цены задраны выше некуда. Пробиться молодому, да и немолодому художнику — дело неподъемное. Но заламывать руки и лить слезы бесперспективно. Надо создать нормальную, работающую альтернативу. Собственно, Viennafair и есть эта альтернатива. Недаром по срокам она так очевидно и демонстративно совпала с «Арт-Москвой». И одна из блондинок – коротко стриженная Кристина Штейнбрехер, долгое время курировавшая московскую ярмарку, — теперь здесь на главных ролях. Разумеется, Венская ярмарка, которой уже шесть лет, не так раскручена, как Базель и Майами. Но при этом для старта это площадка идеальная. Вена — признанная столица искусств, традиционно ориентированная на Восточную Европу. Здесь русское искусство любят, знают, им интересуются. Опять же, состоятельных русских, имеющих здесь свой бизнес или недвижимость, огромное количество. Да и коллекционерам лафа. Добраться до австрийской столицы легче легкого. А самое главное, это цивилизованный европейский арт-рынок, работающий не по понятиям и капризам начальников, а по установленным правилам и действующим законам. Оказавшись здесь, ты попадаешь в актуальный контекст современного западного искусства. К тому же на той же площадке по соседству выставляются наши соседи — галереи из стран Балтии и бывших советских республик: Азербайджана, Казахстана, Белоруссии, Украины. В Москве они мало кому нужны, а в Вене, как выясняется, пришлись очень кстати.

В общем, вот такая получилась история. Проторенный путь Сергея Павловича Дягилева: не дают в России, двинем в Париж или… в Вену.С