Всего на данный момент в России насчитывается четыре официальных попытки законодательно легализовать частную военно-охранную деятельность российских компаний внутри и за пределами страны. Все они в период с 2012 по 2018 годы исходили от депутатов фракции «Справедливая Россия» в Госдуме.

Впервые в публичном российском информационном пространстве тема легализации ЧВК появилась 11 апреля 2012 года, когда во время отчета тогдашнего главы правительства РФ Владимира Путина в Госдуме депутат от фракции «Справедливая Россия» Алексей Митрофанов задал ему вопрос:

Уже 24 апреля, то есть меньше чем через две недели после вопроса Митрофанова и ответа на него Путина, Митрофанов внес на рассмотрение комитета Думы по обороне тщательно подготовленный законопроект «О государственном регулировании создания и деятельности частных военных компаний».

Очевидно, сам Митрофанов текст законопроекта не писал, являясь лишь его формальным автором, инициатором и лоббистом. Редакция «Сноба» связалась с фактическими авторами законопроекта о ЧВК, однако они попросили не называть их имен, отказавшись по существу прокомментировать историю замысла и разработки первой редакции законопроекта. Кстати, сам Митрофанов в 2014 году стал фигурантом уголовного дела, был лишен депутатской неприкосновенности, находится в розыске на территории РФ по обвинению в вымогательстве и мошенничестве и сейчас проживает за границей.

«Сноб» попросил изучить и прокомментировать текст редакций законопроектов о ЧВК старшего партнера коллегии адвокатов Pen&Paper, статс-секретаря Федеральной палаты адвокатов РФ Константина Добрынина.

«Первый законопроект 2012 года отличается от всех последующих тем, что подразумевает создание российских "частных военных компаний" для оказания на договорной основе военных услуг исключительно иностранным юридическим лицам в иностранных государствах», — комментирует Добрынин.

Согласно законопроекту 2012 года, оказание услуг в иностранных государствах включает не только сугубо военную деятельность (разминирование территорий, строительство военных объектов, вооруженная охрана, подготовка военнослужащих, войсковые учения), но и экономическую, такую как оказание помощи в экспорте российской продукции военного назначения, имущества и снаряжения. Поэтому закон предусматривает меры государственной поддержки частных военных компаний, в частности, налоговые льготы.

«Законопроект прямо говорит, что целями создания частных военных компаний являются развитие и расширение международного военного сотрудничества Российской Федерации; создание выгодных экономических условий иностранным юридическим лицам для вложения средств в приобретение российской продукции военного назначения», — поясняет Добрынин.

Более того, этот закон предполагает, что решением правительства Российской Федерации частной военной компании в оперативное управление может быть передана российская «продукция военного назначения», то есть оружие и боеприпасы для последующей реализации иностранным юридическим лицам в иностранных государствах.

По мнению Добрынина, «этот законопроект был вполне себе разумной попыткой правового регулирования, совершенной еще в мирное "докрымское" время, когда евроатлантический мир воспринимался не как враг или противник, а как партнер, у которого тоже есть потребности, которые Россия вполне может удовлетворить цивилизованным способом».

Однако в 2012 году, после рассмотрения законодательной инициативы Митрофанова профильным комитетом Госдумы по обороне, он был отправлен на доработку — согласно части 3 статьи 104 Конституции РФ, такой законопроект требовал предварительного заключения правительства РФ.

На два года об инициативе забыли, в 2014 году формальный инициатор первого законопроекта о ЧВК Алексей Митрофанов был лишен депутатской неприкосновенности в связи с возбуждением в отношении него уголовного дела. Однако в октябре 2014-го уже другие депутаты от «СР» — Носовко, Горовцов и Шеин — предложили новый вариант закона, текст которого претерпел значительные изменения по сравнению с первоначальной редакцией.

По словам Константина Добрынина, «более поздние законопроекты уже прямо оперируют понятиями "военно-охранная компания" и "военно-охранная деятельность", не предусматривая такого широкого участия в торговле продукцией военного назначения. Основные функции ЧВК в этих законопроектах: военные услуги (в том числе в условиях вооруженных конфликтов) и охрана (защита жизни и здоровья, охрана имущества). При этом законопроекты направлены на регулирование военно-охранной деятельности, осуществляемой не только в иностранных государствах, но и на территории Российской Федерации. Причем если предметом регулирования законопроекта 2014 года является, в том числе, деятельность иностранных частных военно-охранных компаний, находящихся на территории Российской Федерации, то проект 2016 года предусматривает возможность осуществлять частную военно-охранную деятельность иностранными организациями только в рамках, предусмотренных международными договорами Российской Федерации». По заключению Добрынина «второй и третий законопроекты о ЧВК уже являются плодами новейшего, или "военного времени", что явствует из смысла текста».

Тем не менее и в 2014-м, и в 2016 году новые законодательные инициативы «Справедливой России» в области ЧВК опять столкнулись с противодействием на этапе их предварительного рассмотрения в различных комитетах Госдумы. Законопроект 2014 года, как и его предшественник в 2012 году, был отклонен комитетом Думы по обороне из-за отсутствия заключения по нему со стороны правительства, а законопроект 2016 года был снят с рассмотрения самими же его формальными инициаторами — депутатами Носовко и Михеевым.

Наконец, четвертая, последняя на данный момент попытка создания законодательной базы для функционирования в РФ частных военизированных компаний была предпринята в начале 2018 года.

15 января 2018 года на своей пресс-конференции по итогам 2017 года министр иностранных дел Сергей Лавров, отвечая на вопрос корреспондента телеканала «Дождь» Антона Желнова о судьбе двух российских граждан, предположительно, контрактников «ЧВК Вагнера», попавших в плен к ИГИЛ (организация запрещена в России) в Сирии, неожиданно сказал: «Это практика многих стран мира, и в Ираке это происходило, и в других странах региона, где так называемая Blackwater работала… я думаю, тут надо четко зафиксировать законодательную базу для того, чтобы эти люди были тоже в правовом поле защищены».

Ответ на вопрос по поводу сил и групп интересов, которые в разное время могли стоять за инициативами принятия закона о ЧВК, по мнению Константина Добрынина, может подсказать обозначенный в каждой отдельной редакции законопроекта орган, в первую очередь заинтересованный в эффективной деятельности российских ЧВК за рубежом или призванный осуществлять лицензирование такой деятельности: «Разница в выборе органа должна нам подсказать конкретных интересантов в конкретных законопроектах, пусть и нереализованных».

Так, в соответствии с законопроектом 2012 года, решение о государственной регистрации (об отказе в государственной регистрации) частной военной компании должно приниматься установленным правительством РФ федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным в сфере регистрации частной военной компании. В тексте не сказано, какой именно орган должен быть уполномочен, возможно, речь идет о специально созданном органе. Законопроект 2014 года обязывает частную военно-охранную компанию иметь специальное разрешение (лицензию) Федеральной службы безопасности. Лицензия предоставляется сроком на пять лет и действует на всей территории Российской Федерации. Законопроект 2016 года предусматривает, что лицензирование частной военно-охранной деятельности, осуществляемой на территории Российской Федерации, производится Министерством обороны РФ, а на территории иностранных государств — Министерством промышленности и торговли РФ.

В беседе с корреспондентом «Сноба» один из инициаторов законопроекта о ЧВК 2018 года, первый заместитель руководителя фракции «Справедливая Россия» в Госдуме Михаил Емельянов затруднился ответить, почему правительство дало негативный отзыв на законопроект: «Возможно, так произошло из-за какого-то внутриведомственного или межведомственного конфликта, в силу того что одно из влиятельных ведомств в силовом блоке выступило против законопроекта», — говорит Емельянов.

«В разработке закона мы ориентировались на Министерство обороны, и результаты предварительных словесных консультаций были положительными. Когда был получен негативный отзыв от правительства, мы рассчитывали, что оно выдвинет свой вариант законопроекта, но этого не произошло».

Кстати, по словам Емельянова, редакция проекта закона от 2018 года предусматривала, что российские ЧВК могут участвовать не только в охране различных объектов и территорий, но и в полноценных боевых действиях.

По сведениям Емельянова, в данный момент на вершине исполнительной власти РФ не существует однозначного решения по законодательному регулированию российских ЧВК — ни положительного, ни отрицательного, вопрос отложен «до очередного всплеска интереса к теме ЧВК вследствие причин текущей информационной повестки». Осведомленные источники «Сноба» в силовом блоке утверждают, что по крайней мере в ближайшие годы закон о ЧВК в РФ принят не будет.