«Я переодевался монахом, медбратом, дворником» — интервью с «королём папарацци» Рино Бариллари

Рино Бариллари — 80 лет, из которых 66 он фотографирует. Рино неброско, но элегантно одет. В нагрудном кармане пиджака — пёстрый платок. Несмотря на возраст, он очень быстро перемещается по залам со своими фотографиями, резко меняя траекторию — так, что порой не успеваешь среагировать, у какой фотографии через секунду Рино будет стоять и живо рассказывать, как он это снял.

«Это точно не вина папарацци. Полная ерунда. Она была обречена с самого начала», — Бариллари указывает на свою фотографию принцессы Дианы.

Феллини называл его «королём папарацци». И действительно, всю жизнь его сопровождают скандалы, драки, разбитая фототехника (более 70 камер) и суды со «звёздами». Прямо сейчас продолжается судебное разбирательство с Жераром Депардье, который ударил снимавшего его Бариллари около года назад.

Подписи многих снимков — это хроника стычек самого Рино со «звёздами»: «Стилист Клаудии Шиффер обливает Рино Бариллари водой», «Актриса Соня Романофф размазывает мороженое по лицу Рино Бариллари», «Муж Брижит Бардо Гюнтер Закс гонится за Рино Бариллари», «Рино Бариллари, раненный актёром Питером О'Тулом» — и так далее…

Стилист Клаудии Шиффер обливает Рино Бариллари водой, Италия, Рим, 2000 год Фото: Рино Бариллари / пресс-служба Мультимедиа Арт Музея

Муж Брижит Бардо Гюнтер Закс гонится за Рино Бариллари, Италия, 1967 год  Фото: неизвестный автор / предоставлено Рино Бариллари /пресс-служба Мультимедиа Арт Музея

Охрана Ватикана не даёт Рино Бариллари вести съемку, конец 1970-х годов Фото: неизвестный автор / предоставлено Рино Бариллари /пресс-служба Мультимедиа Арт Музея

Рино Бариллари бьют сумкой, 1980-е годы Фото: неизвестный автор / предоставлено Рино Бариллари /пресс-служба Мультимедиа Арт Музея

Рино Бариллари после нападения Сони Романофф, Италия, Рим, 1966 год Фото: Лино Фулко / предоставлено Рино Бариллари /пресс-служба Мультимедиа Арт Музея

Но текущая выставка в Мультимедиа Арт Музее представляет Бариллари не только как папарацци, а как бесстрашного фотожурналиста и внимательного хроникёра нескольких эпох.

Рино, наконец, присаживается — можем поговорить. Но это всё равно не разговор в классическом смысле: Бариллари всегда следит за пространством вокруг. Он фотографирует снимающего его фотографа, людей неподалёку, следит за перемещениями сотрудников музея, иногда вспоминает что-то и делится, вне зависимости от того, какой был вопрос.

Рассказывает, что не так давно бросил курить. Всю жизнь выкуривал несколько пачек в день, а несколько лет назад поймал ночью президента Эммануэля Макрона, когда тот целовался со своей женой. И это был настоящий эксклюзив! На радостях он выкурил целую пачку в течение часа. А утром проснулся и бросил сигареты навсегда.

Один из самых известных фильмов о фотографии — «Фотоувеличение» Антониони. И этот фильм во многом о границе реальности и “ненастоящести” того, что из себя представляет фотоизображение. Ваша фотография как будто отрицает эту границу.

В этом нет моей заслуги, это заслуга тех, кого я снимал. Я понял это уже позднее. Мне часто говорили, что непонятно совершенно, как мне удалось сделать кадр. Но это не я. Это сами люди на фото.

Вы застали Dolce Vita 60-х, сменившуюся «свинцовыми» 70-ми. И вы считаете, что 70-е стали платой за красоту, благополучие 60-х...

Шестидесятым годам предшествовали тяжёлые послевоенные годы, когда люди много работали, с трудом восстанавливали страну. Но потом наступили безбашенные, счастливые годы, когда деньги лились рекой, а благополучные представители элит развлекались на всю катушку. Расплата за это заключалась в том, что взбунтовались те, кому это благополучие не принадлежало, те, кто оставались за кадром, кто воспринимал процветание элит как социальную несправедливость.

И кого вы любили снимать больше? Носителей благополучия или тех, кому его не досталось?

Мне больше нравилось снимать криминальную хронику. Когда кажется, что кадр сделать совершенно невозможно, но ты успеваешь первым, и каким-то чудом это удаётся. Вот это мне нравилось больше всего, хотя я всё время чувствовал близость смерти: на моих глазах были убиты знакомые полицейские.

Роберт Кеннеди и Рудольф Нуреев на виа Кондотти, Италия, Рим, 1967 год / Антитеррористические мероприятия на площади Ватикана, конец 1990-х годов Фото: Рино Бариллари / пресс-служба Мультимедиа Арт Музея

Актриса Ирина Демик с шофёром Ником и гепардом в кафе на виа Венето, Италия, Рим, 1963 год / Понтифик Иоанн Павел II играет в петанк на Авентинском холме, Италия, Рим, 29 апреля 1981 года Фото: Рино Бариллари / пресс-служба Мультимедиа Арт Музея

Фото: Мария Хавторина

Экспозиция выставки «Король папарраци» Фото: Анна Екомасова / пресс-служба Мультимедиа Арт Музея

Фото: Мария Хавторина

Экспозиция выставки «Король папарраци» Фото: Анна Екомасова / пресс-служба Мультимедиа Арт Музея

Фото: Мария Хавторина

Экспозиция выставки «Король папарраци» Фото: Анна Екомасова / пресс-служба Мультимедиа Арт Музея

Вы рассказывали, что работа фотокорреспондента связана во многом и с практически детективной деятельностью. Какие самые трудные случаи своих «расследований»-преследований вы помните? Был ли фотографический «Моби Дик» в вашей карьере?

Мне приходилось переодеваться монахом, медбратом, дворником. Не знаю, что из этого труднее всего. Не всегда было легко снимать Папу Римского. В основном мы взаимоуважительно работали с его пресс-службой, но бывало так, что они мной были сильно недовольны. Например, однажды был скандал, что я снял Папу, опирающегося на трость. Но мне было важно показать его и в момент слабости.

И одна из главных фотографий — это мой эксклюзив, когда я снял Папу после покушения в окружении охраны, полиции и даже президента Республики. Знаете, это такая фотография, сделав которую, ты не можешь спать ночью — настолько она уникальна.

Всю карьеру вас сопровождает насилие. У вас множество стычек со звёздами, которых вы тайно снимали. Вас била полиция. И есть ощущение, что вы просто привыкли к этому.

Это просто моя работа. Я так к этому и отношусь. Если ты хочешь получить уникальную фотографию, тебе нужно оказаться на месте первым, ты не можешь там оказаться в последних рядах. Разумеется, может много всего произойти. Но что делать, если на месте съёмки стреляют? Ты же не отправишься домой. Ты останешься и будешь делать свою работу. Нет, ты, конечно, можешь спрятаться и подождать, когда потом тебе всё расскажут. Это твой личный выбор.

Кроме того, когда ты профессионал, ты сталкиваешься с конкуренцией. Ты не знаешь, что будет, но ты идёшь и снимаешь. И знаете, у всех вокруг это вызывает возмущение. Возмущены родственники, возмущена полиция, возмущён «Красный Крест»! Тобой недовольны буквально все. Но через три дня может оказаться, что именно на твоих фото — убийца. И твои фотографии — важнейшее свидетельство. Ты ничего этого не знаешь. Твоя задача — прийти и сделать свою работу, несмотря ни на что.

По каким вещам из 60-х вы скучаете больше всего?

Во-первых, я был помоложе. Во-вторых, тогдашние звёзды были настоящими личностями. А сейчас я ловлю себя на том, что различаю селебрити порой только по татуировкам. Они все похожи друг на друга.

Если говорить о моих известных фотографиях, на них запечатлены разные представители своего времени, и именно они меняли эпоху. Красота женщин тогда — макияж, причёски — это формировало стиль эпохи. Невозможно было фотографировать, не запечатлевая ту красоту. Мои фотографии — свидетельство того, как менялись люди.

А как бы вы охарактеризовали нашу эпоху?

Мир становится всё хуже.

Почему?

Потому что никому не нужны реальные люди — мужчины и женщины. Искусственный интеллект погубит нас. Искусственный интеллект не может волноваться, не может переживать, не может плакать из-за любви или несчастья.

Но может нас погубить?

Вот увидите.

Как сохранить с годами такой же, как у вас, профессиональный азарт?

Нужно спросить у моей жены, которая меня никогда не донимает. Если женщина тебя заряжает, ты готов на всё.

Беседовала Лена Грачева