Огламуренная чернуха. О российском сериале «Жиза»

Одним абзацем

Сериал «Школа» (2010, реж. Валерия Гай Германика, Руслан Маликов, Наталия Мещанинова) когда-то обвиняли в провокационности и неправдоподобности происходящего — эти же упреки стоит отнести к проекту «Жиза», чьи авторы решили посоревноваться с «Эйфорией». Трендовый неоновый свет в каждом кадре есть, а вот правдоподобия не наблюдается. Дети в приюте одеты с иголочки, живут в новеньком здании (то есть в декорациях), играют в PlayStation 4 в общей комнате, при этом там царят бандитские законы. Каждое совершенное преступление режиссер сопровождает титром со статьей из УК РФ, пытаясь показать жестокое общество, но самоцензура не позволяет: поэтому убийства происходят за кадром. Почти все герои «Жизы» — плохо сыгранные моральные уроды, не достойные сочувствия, поэтому сериал получился странным, визуально романтизирующим преступную жизнь, но не способным вызвать какую-либо симпатию.

Подробно

Мальчик вместе с отцом-полицейским ждет в суде приговора мужчине, который обвиняется в убийстве его беременной матери. Вместо десяти лет тюрьмы судья назначает преступнику принудительное лечение, и тогда отец молча достает пистолет и убивает преступника. Так его сын по прозвищу Якут (Максим Сапрыкин) попадает в детдом, где правят бал бандитские законы, спальные комнаты освещены радугой витражных стекол в окнах, а в общей комнате можно поиграть в PlayStation 4.

Если детали сюжета «Жизы» покажутся вам неправдоподобными и лишенными логики, то это так и есть. С первых минут создатели уходят в глубокое пике — отец Якута каким-то образом проник в суд с пистолетом, а детдомовцы, живут так, будто отдыхают в детском лагере, только устроенном по преступным законам. В прошлом месяце у онлайн-кинотеатра Premier вышел сериал «ЮЗЗЗ», авторы которого тоже заигрываются с бандитской романтикой из 1990-х и 2000-х, но им все-таки удается удержать баланс между выдумкой и реальностью. «Жиза» сделана с оглядкой на мировой хит «Эйфория» (2019—...), только российские продюсеры как бы забывают, что основное действие их сериала происходит не в солнечной Калифорнии, а в городе Пустом где-то в российской глубинке. Поэтому Якут и остальные сироты ходят в новой одежде с иголочки по только что построенному зданию.

Никто не требовал бы от «Жизы» щемящего реализма «Школы», если бы сериал не эксплуатировал русскую «чернуху». Дети легко идут на воровство, взрослые — на убийства, а главная красавица детдома Полина по прозвищу Красота (Валентина Ляпина) соблазняет учителя актерского мастерства Бориса Ивановича (Дмитрий Козельский). Вот только режиссер стыдливо прикрывает ее грудь случайно упавшим на нее лучом света, а насилие показывает кратко, без физиологических подробностей, чтобы не отпугнуть зрителя.

В американской «Эйфории» подростки также нарушали законы и в первом сезоне наломали дров, чтобы во втором что-то осознать. В первых двух эпизодах «Жизы» никто не задумывается о содеянном, а авторы приукрашают насилие и беззаконие, полагая, что зрителям такое понравится. Секрет успеха «Эйфории» не в романтизации легких наркотиков, трендовой музыке и красивых актерах-моделях, а в высоком уровне постановки. Этого у «Жизы» нет. Сценарий сделан неряшливо: жена Бориса Ивановича не догадывается о заклеенном никотиновым пластырем засосе на шее мужа, а потом целых три месяца не подозревает о его увольнении из приюта. Характеры большинства главных героев плоские: Красота — умная лицемерка, умеющая притвориться дурочкой; Якут — простак с добрым сердцем; местный авторитет Влад по прозвищу Респект (Никита Кологривый) — злодей с натянутой, самодовольной улыбкой. Складывается впечатление, будто создатели проекта и актеры сами не верят в своих персонажей, не знают психологию реальных детей-сирот и бандитов, вот и создают клишированные образы, пустоту которых пытаются прикрыть худшим из вариантов — закадровым голосом, транслирующим мысли героев.

В «Жизе» каждый персонаж, от ребенка до следователя, готов ради денег пойти на все, даже убить. Тотальное разложение провинциального общества могло бы стать главной проблемной темой сериала, но его создатели паразитируют на услышанных из столицы ужасах жизни. С непроглядной хтонью бытия можно эффективно работать: на отечественном материале это удается режиссерскому трио «Школы», а на международном — писательнице Ханье Янагихаре. Янагихара написала бестселлер «Маленькая жизнь» (2015), чей главный герой Джуд проходит все круги ада, от детской проституции и изнасилований до смерти самых близких людей, но даже в такой беспросветной жизни Янагихара находит редкие лучи света.

В «Жизе» вместо солнца — прожекторы, освещающие декорации и модно одетых актеров, которые вместе с режиссером проекта Арсением Рыбаком вряд ли видели реальную жизнь сирот в России. Поэтому получился сериал, у которого нет никакой достойной цели, кроме как попытаться повторить успех «Эйфории». После каждого совершенного преступления создатели «Жизы» вставляют в кадр титр из статьи Уголовного кодекса России, но показывают все с минимальными рисками: никаких наркотиков, секса с «малолетними» и красочного насилия в кадре. Провокация не удается, потому что она не сочетается с цензурой и алчными желаниями продюсеров, смягчающими для зрителя все острые углы. Только вот после просмотра двух первых серий «Жизы» сложно понять, на кого этот проект рассчитан.