Самозанятый Алеша и скоморох. Премьера спектакля «Слуга двух господ» в Театре им. Пушкина
В Театре им. Пушкина — премьера спектакля «Слуга двух господ» по пьесе Карло Гольдони в постановке Юрия Муравицкого. Режиссер в конце прошлого года возглавил Театр на Таганке, теперь его пригласили поработать с молодой командой. Специально для «Сноба» Светлана Хохрякова рассказывает о впечатлениях от постановки
В театральной среде формируется определенная традиция: забыв про конкуренцию, площадки приглашают коллег поработать над спектаклями. Недавно главный режиссер РАМТа Егор Перегудов выпустил в МХТ им. Чехова «Сирано де Бержерака». Теперь Юрий Муравицкий поставил спектакль с недавними выпускниками школы-студии МХАТ, учившимися на курсе худрука Пушкинского Евгения Писарева. Все они хорошо подготовлены, танцуют, поют, делают акробатические номера. Грех было не продемонстрировать их таланты, не выпустить в театральную жизнь празднично и ярко, а не с понурой головой. Дело это рискованное, поскольку не каждый зритель готов сегодня подключиться к безудержному веселью. Но Юрий Муравицкий как раз и пытается преодолеть страх, одержать победу над условной смертью, как это бывало на народных представлениях — на ярмарках и площадях.
Восемь лет назад он был главным режиссером Фестиваля уличных театров в Коломне, куда съезжались коллективы из разных стран, вплоть до Бразилии. В компании веселой Смерти люди шли по городу шумной толпой. Юрий Муравицкий был уверен в том, что подобные шествия благоприятно влияют на атмосферу в городе, дают шанс почувствовать себя детьми, поверить в то, что самые удивительные вещи могут произойти на той улице, по которой ты каждый день привычно идешь на работу. Многие зрители боялись живого общения, не знали, как себя вести, чувствовали подвох — как собственно произошло и теперь. Но такая прививка им была необходима. Тогда казалось, что многое в нашей жизни поменяется к лучшему, важно только создать атмосферу максимальной открытости. Прошло время, а традиция уличных театров по большому счету так и не привилась, и жизнь светлее не стала.
Идеи уличного театра Юрий Муравицкий теперь переносит на профессиональную сцену. Публика, пришедшая на «Слугу двух господ», в массе своей понятия не имела, кто такой Гольдони. В 2022 году исполняется 315 лет со дня его рождения. Написав чуть ли не 300 пьес, Гольдони, по сути, остался автором «Слуги двух господ», «Кьоджинских перепалок» и «Трактирщицы». В попытке влить новое вино в ветхие мехи, Юрий Муравицкий героев комедии дель арте скрестил с русскими скоморохами. Полученный гибрид осовременил, слегка подгламурил, чтобы устроить публике праздник. Итальянский народный театр стал некой закваской — а замесили на нем русский народный дизайнерский театр.
Театр Гольдони и на родине переживает сложные времена. Даже в активный туристический сезон публику на представления собирают с трудом. Нарядные барышни начинают завлекать прохожих на узкой венецианской улочке где-то за час до представления. Все это выглядит очень эффектно: люди останавливаются, общаются, но редко покупают билеты. В итоге публики едва хватает, чтобы заполнить места прямо на сцене — не в зале. А само представление интересно разве что в познавательных целях. Безудержного веселья, с коим связывают имя Гольдони, давно уже нет. Сила самых талантливых его прочтений заключалась все-таки не в забавных перепалках, а в едва уловимом драматизме, нежной горечи. В Гольдони и комедии дель арте как таковой заложено гораздо больше, чем мы себе представляем.
Так было в «Арлекине, слуге двух господ» в постановке Джорджо Стрелера. Пикколо-театро из Милана пару раз привозил его в Россию. Трюки и импровизации были доведены до совершенства — не было ощущения, что это отживший свой век музейный театр. Главным его чудом стал восьмидесятилетний актер Ферруччо Солери, около 45 лет игравший простодушного слугу Арлекина. В финале он сбрасывал маску, и публика замирала. Сложно было представить, что за ней скрывается старец.
Прелесть молодого актера Никиты Пирожкова на сцене Пушкинского театра — в необыкновенной легкости бытия, в простодушии. Весь спектакль его Труффальдино носится туда-сюда, напоминая персонажей анимационного сериала «Том и Джерри», способных просочиться в любую щель. «Ушки» на голове в виде помпончиков только закрепляют это сходство. Никита Пирожков кажется бестелесным. Он очень пластичен, так что в Москве еще надо поискать равного ему в этом актера. Труффальдино немного авантюрист, но симпатичный и добрый малый, ловкий, с природной смекалкой, свойственной простым людям. Молодой актер свободно работает с залом, мгновенно реагирует на его реакцию, всегда знает, что ответить. Незримым героем вечера становится некто Алеша, а на другом спектакле, возможно, Сережа или Петя — обычный зритель из первых рядов партера. Надеемся, что это не подсадка. К нему постоянно апеллируют не только Труффальдино, но и другие герои. На вопрос, чем он занимается, Алеша ответил: «Я самозанятый». И был обречен на каскад насмешек. Заодно на него списали проделки Труффальдино. Кто виноват в них? Конечно, Алеша.
Не все молодые актеры одинаково органичны в карнавальной стихии. Кто-то не выходит из состоянии перманентного надрыва, истошным голосом и однообразными интонациями причиняет физические страдания части публики. На репетициях Юрий Муравицкий призывал артистов «не жить», как их учили по Станиславскому, а представлять, открыто играть, держать дистанцию с персонажем.
Как иначе разыграть столь странный сюжет. Молодой Флориндо (Кирилл Чернышенко) бежит из родного города, вслед за ним — его возлюбленная Беатриче (Анна Кармакова). Она переодета в мужское платье и выдает себя за своего брата. Эти двое параллельно нанимают одного и того же слугу — Труффальдино. Тот более всего озабочен тем, как сытно поесть и не дать шанса своим господам встретиться, чтобы не всплыл его обман. Вокруг снуют другие персонажи, возникают параллельные линии, еще пара влюбленных. Панталоне (Александр Кубанин) напоминает старичка-лесовичка. А хозяин гостиницы Бригелла — скорее хозяйка гостиницы, ведь скоморохи любили облачаться в женскую одежду. И хотя Бригеллу играет актер Владимир Зиберев, женское платье, длинные накладные ресницы, хлопающие как створки окон, намек на транссексуальность до того смущают публику, что она вслух гадает, женщина это или мужчина. Когда непонятное «оно» появляется в боди, зрители успокаиваются: все-таки женщина. Но на самом-то деле — мужчина. Возникает путаница. Уже непонятно, кто есть кто, но нам до этого дела нет. Условность надо принять и убедительно подать. Важен сам процесс бестолкового запутывания.
Сценическое пространство чистое и свободное. Оно как белое пятно, пустая арена, куда выбегает лихая компания и вытворяет все, что ей заблагорассудится. Ничто не мешает стремительному потоку молодости. Сценограф Екатерина Щеглова занимается станковой живописью, работала на фильмах «Ученик» Кирилла Серебренникова, «Холодный фронт» Романа Волобуева и других. Галя Солодовникова создала яркие и откровенно театральные костюмы: разноцветную лохматую шубу, рубахи и кафтаны, вязаные колпаки с помпончиками вместо бубенцов. При этом новоиспеченный Петрушка и прочие скоморохи — в кроссовках. Их гардероб сияет подиумной свежестью, отшит как на экспорт для недавно еще выездного ансамбля а-ля «Русский сувенир». Галя Солодовникова — художник, дизайнер марки одежды ALOE. Как сценограф и художник по костюмам она решала сложные постановочные задачи в Большом («Дон Паскуале» и «Золотой Петушок»), Александринке («Земля», «Экспонат/Пробуждение»), «Гоголь-центре» («Пастернак. Сестра моя — жизнь», «Мандельштам. Век-волкодав»), Театре оперы и балета Перми («Медея — материал», «Сказки Гофмана») и Новосибирска («Тангейзер»).
Модные люди, красивые решения. Насколько уместно теперь это все? Раньше таких «проклятых вопросов» не возникло, теперь они на кону. Кто-то из зрителей не выдерживает урагана беззаботного веселья и покидает спектакль в антракте.
Автор: Светлана Хохрякова