Тяжелый путь легкого жанра
Говорят, есть только два типа людей: одни клоунов любят, а другие боятся. Для вас образ клоуна — это легендарный Карандаш или герой «Оно»?
Это две крайности. Своим спектаклем мы планируем показать, что все гораздо глубже и интереснее. Когда мы начали работать, то поняли, что есть восприятие клоуна как персонажа страшилок. Его нам предложил американский кинематограф, и после некоторых культовых фильмов возник, на мой взгляд, отвратительный стереотип.
С другой стороны, клоун — это тот самый цирковой «коверный», который выходит на манеж, чтобы заполнить паузу, пока меняют декорации. И Карандаш, и Юрий Никулин бесспорно великие, но далеки от сегодняшнего дня, примерно как Островский, а мы хотели опереться на актуальный российский опыт. Точка отсчета «12 клоунов» — Слава Полунин. Именно он придумал большую форму — полнометражный клоунский спектакль. Это не просто набор номеров: определены тема, место действия, есть история и взаимодействие героев.
Меня интересовало, почему к клоунам сформировалось такое разное отношение. Это непонимание, дополненное ощущением устаревшей фактуры, которая не отвечает нашим сегодняшним переживаниям. И мнение, что клоун равно аниматор для детей. На самом деле клоунада уже шагнула от традиционных форм к новым сюжетам и клоунам без грима. Это сложнейший жанр, который продолжает развиваться. Хочется дать зрителям возможность проявить интерес к тому, что клоунада может быть абсолютно сегодняшним явлением.
В СССР клоунами были Никулин, Енгибаров и Попов. Что же пошло не так, если после «Лицедеев» мы уже не можем вспомнить ни одного яркого клоуна?
В основе жанра всегда стоит личность. Возможно, просто не появилось таких ярких фигур. А может, дело в том, что театр не обращался к этой форме, а в цирковых постановках клоунов воспринимали утилитарно — от них требовались лишь короткие репризы. При таком подходе развитие жанра невозможно!
Нельзя сказать, что был прямо провал. Жанр развивался, но не глобально, а как-то внутри себя.
Мы уже упомянули Полунина, как думаете в чем феномен его «Снежного шоу»?
Это очень глубокий спектакль. В него вшиты механизмы работы с подсознанием, хоть выглядит все легко и весело. Слава тонко чувствует человеческую природу, исследует ее, используя разные выразительные средства — теорию цвета, его архетипическое восприятие. Зритель вовлекается, соучаствует, додумывает сюжет, это не просто спектакль, а что-то на уровне ДНК.
На мой взгляд, успех «Снежного шоу» в соединении многих лет труда и выверенного подхода к постановке.
«12 клоунов в поисках счастья» заявлен спектаклем в формате современной клоунады. Что это значит?
У нас «сегодняшние» персонажи — это прежде всего люди с человеческой сущностью, а не мимы с белыми лицами. Герой — человек, просто с максимальной яркостью и выкрученным градусом гротеска. Житель мегаполиса со схожими проблемами, говорящий на понятном языке. Мы создавали не набор номеров, не дивертисмент, а театральный аттракцион. В этом тоже есть дань современности и поиск новых форм жанра!
В кастинге мы опирались на молодых артистов. Они несут актуальное ДНК и восприятие жизни. Стояла задача поместить героев не в мир грез и снов, а в контекст большого абстрактного города, где есть жители, метро, небоскребы. Это дает ощущение чего-то нового. Еще один принципиально важный момент: как шла работа с артистами. Традиционно клоун исходя из своей индивидуальности много лет ищет маску и работает в ней. Мы же предложили артистам роли.
Вернее, даже роли на основе современных масок. Мы в стадии пересоздания жанра и пока ищем, что сработает, что нет: перерабатываем, пробуем, рискуем и возвращаемся к привычному. Это и страшно, и вызывает трепет.
Я не боюсь, что зритель не воспримет так, как задумывали, или что поначалу, возможно, не будет большого коммерческого успеха. На пути любого жанра нет легких путей, я намеренно предложил эту форму и знал все риски. Если в большом деле удалось выстоять, то все получится.
