Тимофей Гриднев: «Бульдозерная выставка» — это не противостояние, это акт идентификации
Как «Бульдозерная выставка» повлияла на советское искусство в целом и на андеграунд в частности?
Никто не мог себе и представить, какой резонанс произведет этот субботник на беляевском пустыре. Весь мир отреагировал на подобное «наведение порядка». Фотографии события и разоблачительные статьи появились в центральных зарубежных газетах и журналах. Главный эффект состоял не только в том, что был освещен акт вандализма в отношении неугодного искусства в СССР, но и в осознании того, что такое искусство, отличное от установленных стандартов, действительно существует. Одним словом, надо было срочно исправлять ситуацию — сохранить миролюбивое лицо социализма. Через 15 дней была санкционирована выставка в Измайловском парке, в которой приняли участие более 100 художников. Руководство СССР смирилось с существованием «другого искусства» и, чтобы не допускать повторений «Бульдозерной выставки», предоставило место для «назревшего самовыражения».
Удалось ли вам пообщаться с кем-то из участников «Бульдозерной выставки», ее современниками, очевидцами? Какие истории вас поразили или вам запомнились больше всего?
В 2017 году, в Париже, я встретился с Оскаром Рабиным. Это была очень интересная встреча, но, скорее, больше для меня. Оскару Яковлевичу было уже 89 лет. И я не посчитал возможным долго допытываться у него о событиях 1974 года. Но я был счастлив, что встретился с легендой. Перед нашей выставкой мы общались с Сергеем Бордачевым, который был одним из художников, демонстрировавших свои работы в Беляево. Он был на открытии, мы взяли интервью у непосредственного участника тех событий, когда мы его смонтируем, оно будет размещено на сайте галереи. Самым интересным в рассказе Бордачева был сюжет о спасении Оскара Рабина. Действительно, существует множество фотоматериалов, которые иллюстрируют, как Рабин бросался на ковши бульдозеров либо ложился перед ними, чтобы защитить свои работы и работы своих коллег. И в один такой момент, как рассказывает Сергей Бордачев, ситуация была крайне опасна. Бульдозер, сгребая землю, наполовину засыпал Оскара, и Бордачеву пришлось буквально оттаскивать его из-под гусениц.
Кажется, что «Бульдозерная выставка» — о противостоянии. Откликается ли вам эта мысль?
Нет. «Бульдозерная выставка» — это не противостояние, это акт идентификации. Уверен, если бы не было бульдозеров, то через пару часов все бы мирно разошлись с беляевского пустыря, и это событие осталось бы практически незаметным. Но как социальная среда влияет на искусство, так и искусство влияет на социальную среду. И не всегда они находятся в гармонии. Произошел конфликт, который дал хоть и не широкую столбовую, но вполне сносную дорогу для неофициального искусства в СССР. До этого не было даже тропинки.
Каких авторов мы можем увидеть на первой серии проекта «Беляево — Измайлово. Нонконформизм из коллекции Q-ART»? По какому принципу вы их выбрали и в чем особенность каждого из них?
В экспозиции три зоны. Первая — это картины художников, которые участвовали в «Бульдозерной выставке». Мы старались подобрать работы 70-х годов. Здесь представлены Комар и Меламид, Бордачев, Рабин, Мастеркова, Жарких, Рухин и другие. Вторая зона — это художники, которые не пошли по разным причинам на пустырь в Беляево, но могли бы там быть. Это Янкилевский, Целков, Свешников, Неизвестный и другие. И третья зона — это первые представители «другого искусства», так называемая Лианозовская группа: Евгений и Лев Кропивницкие, Ольга Потапова и другие.
