«Ваши письма я храню под матрасом». Переписка Астрид Линдгрен и Сары Швардт, 1971-2002

~ Перевод Екатерины Чевкиной

27.03.1972

Дорогая Сара Юнгкранц, бог знает, сколько времени твое письмо пролежало без ответа, думаю, страсть как долго, так что ты, может, и сама уже про него позабыла. Письмо-то по-настоящему интересное, в нем ты выворачиваешься то на лицо, то наизнанку, и винишь себя, что «написала глупость», нет, это не глупость и ты совсем не дура — видимо, я написала тебе что-то, что тебя расстроило, я уже не вспомню что, во всяком случае, я этого не хотела. Охохонюшки, мы все иной раз понапишем такого, чего и думать не думали! А что, по-моему, ужасно, так это что ты — после такого честного письма — столько времени дожидалась ответа. Прости меня, если можешь. Я часто уезжаю, а когда возвращаюсь, дома ждут целые горы писем, твое-то я сразу отложила, поскольку обычной парой строчек в ответ тут не отделаешься.

Как бы то ни было, Сара, я надеюсь, что сейчас тебе живется хорошо. Ты написала про однокашницу, которая унижала тебя много лет подряд, — вряд ли ты в дальнейшем позволишь кому бы то ни было так с собой обращаться, но я понимаю, какой это был для тебя кошмар.

Не обижайся, что я не ответила раньше, не надо! И пусть весеннее солнышко светит и тебе, и мне.

Астрид Линдгрен

04.04.1972

ТОЛЬКО НЕ ВЗДЫХАЙТЕ! Все читать не обязательно. — Странно, но многие слова, выражения и целые предложения из ваших книг я никогда не забуду. Они западают прямо в душу.

ВНИМАНИЕ: пусть все это останется тайной!

У меня в голове не укладывается, что герои ваших книг не существуют на самом деле. Ощущение, что они живые…

Для Астрид Линдгрен

На книжной полке лежало письмо…

Это мне, подумала я. Мне привиделось? Я разорвала конверт, прочла адрес в левом углу. И сердце заколотилось (Не понимаю почему, но сердце у меня вечно колотится, вовремя и не вовремя. Спасибо. Огромное спасибо за письмо! Никогда в жизни я не забуду писем от вас/вам. Как я писала то первое письмо. Ффу, у меня прямо щеки горят, как только о нем подумаю. А потом, когда вы ответили! Сначала я взбесилась и обиделась и собралась вам написать. А потом как-то задумалась и поняла, что вы на самом деле правы. Это меня даже разозлило. А главное, я испугалась, вы плохо обо мне подумаете. (Вы же мне так нравились, в смысле ваши книги и когда я вас по телику видела.) Поэтому я и ответила. Я ужасно раскаивалась за то глупое письмо (оно правда было жутко глупое).

Сперва, я может, и надеялась на ответ. Но нельзя же хотеть сразу все. Я даже представить себе не могла, что вы честно отвечаете на все письма и тратитесь на 65-эровую марку.

Сейчас у меня в общем все хорошо. Но несколько месяцев назад я здорово «шалила». Убегала, воровала, прогуливала и т. д., и т. п. Ага. Ничего хорошего, потому что меня отправили в Подростковую психиатрическую клинику в Буросе. Многие, к сожалению, считают, что это психушка. Надеюсь, вы так не думаете. Ну, это такое заведение для ребят от 12 до 18-ти, у которых сложности. Напр., с наркотиками, нервами, выпивкой и т. п. Я туда попала, потому что боюсь темноты и дома постоянные скандалы.

Потом я вернулась домой и несколько месяцев жила тут у одних соседей, но снова пошли скандалы и я вернулась домой.

В том, что девчонка в школе втаптывала меня в грязь, я тоже виновата. Я не понимала на самом деле, что человеку, чтобы выжить, надо всегда соглашаться и подлаживаться под власть (популярных одноклассников). Разве что ты сам популярный. Для меня невыносимо, если кто-то со мной «рассорится». Слишком впечатлительная, к сожалению. Как это было ужасно… Ой-ой-ой! Никто со мной ужаснее не поступал. Может, только человек, который растрезвонил по школе, что я была «в психушке». Мне от таких вещей очень тяжело.

Я посмотрела фильм про Эмиля. Просто отличный! Я даже не представляла, до чего он прекрасный! И играют замечательно! На все сто, особенно Ян Ульссон и Аллан Эдвалль. «Лина» тоже получилась хорошая (может, не совсем такая, как в книге, но ведь это, по-моему, не важно). Хочется пересмотреть по телевизору Сыщика К. Блюмквиста и Сальткроку.

Не заставляйте себя отвечать, я пойму, если вы решите, что и так мне достаточно написали. Сара.

P.S. Раз вы родились в Смоланде (по крайней мере мне так кажется), вдруг вы видели или слышали (может, случайно) название старинного хутора недалеко от Эльмхюльта, в районе Энерюды? Он называется Хоралюкке. Там родилась моя мама, и она там выросла, а бабушка и дедушка до сих пор там живут, и все мои двоюродные тоже. Мне кажется, там так красиво (ну не в том смысле красиво, но, в общем, не знаю, как объяснить), дома и лес и вообще. Если вы его видели, вам он все равно никогда не понравится так, как мне, но я пишу это просто потому, что мне всегда-всегда кажется, что действие всех ваших книг происходит у нас на хуторе. Особенно про ребят из Бюллербю и Эмиля.

Не то чтобы там было совсем так же, но похоже. Напоминает, во всяком случае.

(Фу, бред какой-то получается, но это правда.) (Я, кстати, тоже родилась в Смоланде; я люблю его, наверное, больше, чем те, кто там живет по-прежнему.) (Звучит, наверное, не слишком убедительно, но есть вещи, которые невозможно объяснить.) (Говорят: Я люблю мою страну, а я Смоланд больше люблю. Может, мне потому и нравится Эмиль и др., что там про Смоланд. Но не только поэтому, конечно.) Фуу, как ГЛУПО.

Захоти я правда чего-то эгоистического, то это было бы догадаетесь что? Начинается оно на Теат. Шк. Именно. Я бы даже ПЛАТИЛА за роли. В детстве я хотела стать писательницей, но не смогла написать ни одной книги — через 10–15 страниц мне надоедает. НЕ ОТВЕЧАЙТЕ! Если вам не хочется, конечно. Вы как-то вроде бы сказали по телику, что всегда отвечаете, раз уж ребенок дал себе труд написать письмо. Но это же не труд, а удовольствие.

ПРОСТИТЕ за это длинное, занудное, тупое, неряшливое письмо.

От Сары 13 лет.

некрасивой

тупой

глупой

ленивой

Мой знак

Надо же, сколько я о себе нарассказала, но вы не знаете еще и тысячной доли всего. А мне кажется, что я с вами давно знакома, хотя это, разумеется, не так. КОНЕЦ.

Суббота, апрель 1972

Сара моя Сара, ты написала длинное и такое прекрасное письмо, что я теперь поневоле все время о тебе думаю. Как я понимаю, ты из тех, кому в жизни приходится непросто, именно потому, что ты человек с развитым интеллектом и чуткими нервами — такие подростки всегда все принимают близко к сердцу и видят, сколько на свете происходит  несчастий и нелепостей. Те, кого ничего не волнует, кто думает только, как бы покомфортнее провести время, никогда не попадут в подростковую психиатрическую клинику — для меня это означает только то, что ты ранимый человек и ничего больше, я правда считаю, что это ни в какой, даже мало-мальской степени не означает, что ты побывала в сумасшедшем доме или что ты сумасшедшая. О-хо-хо, думаю, психиатрическая клиника скоро всем нам понадобится, вот только поможет ли. Хотя тебе ведь вроде помогло — по крайней мере я надеюсь. А на идиотов с допотопными представлениями о психиатрии постарайся не обращать внимания. Знаешь, что меня мучает еще больше после этого твоего письма — что предыдущее столько пролежало без ответа, а тебе в это время приходилось так тяжко. Ты пишешь, что «сейчас у меня все в общем хорошо» — надеюсь, «в общем» не означает, что ты не совсем уверена в этом «хорошо». Ты называешь себя «некрасивой, глупой, тупой, ленивой». Что ты не глупая и не тупая, можно с уверенностью сказать по твоим письмам, насчет остального судить не берусь. Но в тринадцать лет уродом себя считает каждый, я в этом возрасте была убеждена: я самая некрасивая и никто никогда в меня не влюбится, — но постепенно убедилась, что все не настолько страшно. Думаю, так же будет у тебя. Знаешь, чего я от всей души желаю и на что надеюсь? Что ты выдержишь все то трудное, что, по-видимому, происходит в твоей жизни, не ища утешения, — как многие из нынешней молодежи, — в том, что дает временную передышку от ужаса и горя, но потом все становится в десятки раз хуже, — я имею в виду выпивку и наркотики. У меня нет ни малейших оснований так про тебя думать, но сама знаешь, когда человеку тоскливо и горько, он хватается за что угодно, лишь бы помогло, — за что угодно, за что угодно. Вот сейчас я желаю изо всех сил, чтобы ты все одолела — сама, без допинга. Ведь даже за такую вещь, как курение сигарет, нашему телу, которое нам досталось и будет с нами, пока мы живы, приходится страшно расплачиваться. Не думай, я не собираюсь пугать тебя старушечьими страшилками. Я просто хочу хочу хочу, чтобы у тебя все было хорошо, Сара тринадцати лет!

В тринадцать лет уродом себя считает каждый, я в этом возрасте была убеждена: я самая некрасивая и никто никогда в меня не влюбится, — но постепенно убедилась, что все не настолько страшно

Хотелось бы знать, почему ты так боишься темноты, есть какие-нибудь предположения, с чего это у тебя? Сама я никогда ее ни капли не боялась, поэтому не представляю, как это, но думаю, что ужасно. Как жаль, что ты не выросла на том смоландском хуторе — тогда все было бы по-другому. Я очень хорошо понимаю твою любовь к Смоланду — я так же люблю Нэс, это хутор, где выросла я сама, и прототип Бюллербю.

Была бы рада получить твою фотокарточку, хоть самую маленькую. Слушай, а что, в Ульрисехамне нет ни одной театральной студии? Может, при Городской библиотеке? Как я понимаю, игра на сцене помогла бы тебе многое выплеснуть. Ты сможешь стать и настоящей актрисой, но мне не кажется, что киносъемки в подростковом возрасте как-то могут в этом помочь. В отличие от школьного образования — но ты же ленивая, говоришь? По-моему, без школьного образования актрисой не стать, так что уж придется подналечь на учебу. Может, тебе это и не нужно, но постарайся почувствовать, с какой силой я желаю, чтобы ты справилась. И чтобы больше не «убегала, воровала или прогуливала».

Как бы устроить, чтобы эти письма больше никто не прочел?

Могу я писать тебе все что угодно? До свидания, Сара моя Сара!

Астрид

11.04.1972

(Как раз после «Беглянки Пеппи» я всерьез задумалась о побеге)

Для Астрид (Линдгрен).

Спасибо вам огромное за письмо. Я постоянно думаю про то, что вы в нем написали, — скоро его наизусть выучу.

Да, насчет ранимости это правда — я могу зареветь и убежать, удрать (на велике) из школы (получается, что прогулять), забраться куда-нибудь в лес и там реветь и себя жалеть. Если меня кто-то обидел.

Бывает, я реву, просто когда только подумаю про бабушку или маму. Потому что очень люблю их, и все.

Меня и на другое пробивает — на ржач, например, сижу и ржу целый час, а весь класс за мной. А то и на что почище — я немножко уже писала в прошлом письме. Последние месяцы я чуть не каждый день опаздываю мин. на 15–30. Или не встаю раньше 8.00. Но что странно, это то (особенно по вечерам или ночью после дождя или в теплый день, обязательно весенний) меня ужасно тянет сбежать. Прямо не могу от этого отделаться. Два раза я сбегала. Вернулась в тот же день, по разным причинам. Третий раз побег не удался. Ума не хватило, но зато само чувство побега, выскочила и свободна! Люди, как же это здорово! Теперь я больше не сбегаю, мать жалко, она прямо изводится.

Не знаю, можно ли доверять психиатрам. В каком-то смысле может и да. Но когда человек вот так все про тебя знает в малейших подробностях, чувствуешь себя беззащитным. Иногда.

Да не беспокойтесь вы, что сразу не ответили. ОЧЕНЬ здорово, что вы ответили вообще. Сама я, бывает, не отвечаю НЕДЕЛЯМИ И Месяцами, хотя получаю не столько писем.

Мне и хорошо, и плохо — день на день не приходится.

Иметь внешность как у меня — веселого мало. Но я еще, по-детски так, думаю, может, «когда я вырасту и буду красавицей и артисткой», все наладится. Если так не думать, только еще больше расстроишься. Не то чтобы я в это верила, но надо же на что-то надеяться.

Пробовать алкоголь и наркотики я не собираюсь. Может, когда-нибудь в жизни и напьюсь, но беспокоиться об этом никому не стоит.

Раньше я правда много курила, но теперь с этим покончено. (Я (с) вами согласна, но я уже полгода как этим не занималась.)

НАСЧЕТ ТЕМНОТЫ

Это что-то среднее между обычным страхом темноты и тем, когда правда кажется, что тебя сейчас убьют черти. Я в это не верю, но чувство такое есть. Я знала, что вы никогда не боялись темноты, сразу поняла. Это правда ужасно, когда этот страх нападет, особенно вечером или в каком-то жутковатом месте. Но только когда я одна. Объяснить это невозможно. Я верю, что человек живет и потом, и он как бы не всегда по-настоящему один.

Например, сейчас. Время полдвенадцатого ночи. Я одна, не сплю и пишу.

Темноты я иногда боюсь даже в Хоралюкке (хутор).

Я переживаю из-за всего. (Может, это как-то связано с тем, что я хочу стать артисткой, так что извините за «нытье».)

Когда я стала искать Нэс на карте, он оказался в Даларне. А мне всегда казалось, вы выросли в Смоланде. Но ведь может быть и два хутора под названием «Нэс».

Никаких театральных студий в Ульрисехамне нету. А если бы и были, я не уверена, что пошла бы туда. (Будь тут хотя бы любительский театр, я бы точно знала.)

Да, видимо, получить кинороль в подростковом возрасте — ничего «хорошего», хотя по роли Фидели я до сих пор схожу с ума. Странно, что до сих пор о фильме («Белый камушек») ничего не слышно. В душе я, кажется, надеюсь, что никакого фильма не будет. Не из зависти к той, что «станет» Фидели (надеюсь!), нет, я просто понимаю — ни я и никто другой не сможет изобразить Фидели такой же прелестной, как в книге. Вы ведь читали, она правда ХОРОШАЯ, ПРЕЛЕСТНАЯ.

Ну, прогуляла я школу пару раз, — бээ, НЕНАВИЖУ школу. ПАШЕШЬ, ПАШЕШЬ, а смысла ноль. Задания, контрольные, вставай ни свет ни заря, расписание, класс, учебники, потом ключи эти ищи от шкафчика. Что-то нечеловеческое. Увы, приходится исхитряться и т. д. Я скоро не выдержу. И этот кабин. м…дака дир. И на фига гнаться за оценками, оценки ведь ничего не значат. Знаете, один раз у меня годовой балл был 4, а теперь где-то 2–3. Знаете, вот взять и сбежать от всего. Вот это да. Да, пишите мне что угодно, что ХОТИТЕ и МОЖЕТЕ. Я все равно буду рада каждому словечку. Вы не представляете, как обрадовали меня письмом.

(Смешно, как мне удалось изобразить такой «развитый интеллект». Я всегда считала вас такой умной и мудрой, без этого, наверное, невозможно так писать и расставлять слова. Вот бы и мне так уметь!)

(Время 12 ночи.) (Тут бы закончить, но я все равно завтра буду сонная и опоздаю и останусь после уроков, что меня не больно-то колышет.)

Брр, становится страшновато от темноты, пишу, чтобы отвлечься.

Да, хм. Пока! Сара

Я думала послать фотографию еще в том письме, но не хотелось навязываться. На снимке я совсем непохожая. Знаете, вот то, что вы хотите, чтобы я хорошо училась, значит для меня очень-очень много. А на какие оценки, по-вашему, надо учиться? СНИМКИ идиотские. Я не такая, хотя на самом деле тоже страшная.

Если хотите, можете один отослать мне обратно, но это не обязательно.