«Строгая к людям, но всегда честная с ними». Коллеги о Кире Муратовой

Константин Райкин, актер:

Мне хочется говорить о ней по-другому, при других обстоятельствах. Но все-таки, если сформулировать ощущения в одной-двух фразах, то Кира — совершенно выдающийся режиссер и совершенно замечательный человек - это я знаю точно. Она в каком-то смысле особенная и при этом очень скромная, человек огромного дарования. У меня было такое ощущение, что даже божеского. Я знал ее мало, но, конечно, видел ее фильмы и даже у нее пробовался — в картину «Герои нашего времени». Выделить любимый ее фильм я не могу, но хорошо помню ее «Долгие проводы» и другие старые картины.

Дмитрий Харатьян, актер:

Это большая, огромная потеря. Грустно, печально, больно, когда выдающиеся люди, которые внесли огромный вклад в развитие мирового кинематографа, умирают. У нее был свой киноязык, она была единственным и неповторимым режиссером в своем роде. Удивительно, но она держала эту планку до конца. Язык режиссуры должен быть современным, а она как никто чувствовала время, поэтому работала практически до 80 лет очень плодотворно. До того как Кира Муратова сама решила уйти, она держала планку, и ее последние картины не уступали тем, что она снимала в начале своего творческого пути. Все это говорит о том, что она — художник очень высокого уровня.

Олег Вергелис, театральный критик:

С Кирой Георгиевной меня познакомил ее продюсер Олег Кохан. Это был период работы над ее последним фильмом «Вечное возвращение». Наша встреча состоялась в Одессе, в ее квартире на улице Успенская, 10: долгая беседа, разные темы, мое ощущение причастности к подлинному, значительному, к художнику, который чист, как и его искусство. Она говорила о своем фильме, говорила, что ее не волнует мнение зрителей, наплывами шли воспоминания о румынском и молдавском периоде, о Сергее Герасимове, о разном.

Она не была одиноким человеком, рядом с ней — Женя Голубенко — муж и прекрасный художник. Но было ощущение одиночества художника, равного которому уже не было. Это было достойное одиночество монахини, которая верна своей келье на улице Успенской и своему богу — искусству кино. Она, как мне кажется, нечасто открывала людям двери в свой мир. Но в тот день, а это была осень 2012 года, она говорила, говорила и говорила.

Строгая к людям, но всегда честная с ними. Милость к падшим встречается во многих ее сюжетах. Свободная в своем внутреннем мире и такая же свободная на экране. Великая одесская монахиня, максималистка и труженица. Я очень люблю ее последние фильмы: они некомфортные, трудные, горькие, иногда злые, но какие-то наэлектризованные ее нервностью и человеческим и художественным непокоем. «Мелодия для шарманки» — недооцененный маленький шедевр об одиссее двух сирот в таком же сиротском мире, где бесприютной душе нет места. «Настройщик» — ее грустный поклон уходящей натуре и редким чеховским ценностям, которые блестяще воплотила на экране Алла Демидова. Муратова — наш вечный чеховский мотив. За это я ее любил. И люблю.

Ксения Николаева, актриса:

Кира Георгиевна для меня учитель и вектор в творчестве. Я особенно ценю ее образное мышление и умение раскрыть глубину характера. Мне жаль, что уходят мастера такого серьезного уровня. Да, конечно, остаются ученики, но все же… Я прощаюсь с Кирой Георгиевной, но не прощаюсь с ее работами!

Рената Литвинова, актриса:

У меня умерла Кира Муратова. Сегодня полечу на похороны, хоть я и не могу поверить, что не увижу ее больше и не смогу с ней поговорить. Так вышло, что я встретила Киру, едва окончив ВГИК, и именно она открыла для меня все двери в кино, став примером и главным учителем: никогда не предавать себя, уметь быть против всех и оказаться правой, а главное — любить кино больше... Больше всего на свете она любила снимать фильмы.

Александр Тимофеевский, журналист:

Лучшие русские фильмы за последние полвека сделала Кира Муратова — от «Коротких встреч» и «Долгих проводов» до «Астенического синдрома», «Трех историй» и «Настройщика». Муратова умерла, эта беда случилась 6 июня, в день рождения Пушкина. Для русского кино Кира Муратова — как Пушкин, ей было подвластно абсолютно все, и абсолютно все у нее становилось художественным. Я когда-то попробовал про это сказать, описывая финал «Долгих проводов». Последние четыре минуты с мимом на фоне простыни, с песней на стихи «Белеет парус одинокий», со зрительным залом, забитым, взволнованно дышащим, с трогательным партикулярным мальчиком, вытаскивающим героиню Шарко из скандала, с требовательным ее в скандал возвращением, с торжественным стоянием посреди него, как на сцене, со сталинской гипсовой вазой, рядом с которой только и можно сесть, с огнями иллюминации, с париком, стащенным с хорошо уложенной головы, это такое сочетание искренности, фальши, сценичности, деланности и подлинности, что слезы сами катятся из глаз. Тут весь театр и все кино разом. И никто у нас лучше Киры Муратовой не чувствовал этого. Царство ей небесное.

Катерина Гордеева, журналист:

Один раз я звонила Кире Муратовой. И она говорит: «Сейчас, подождите, я кашу из печки выну и дров брошу». И я представила ее с кочергой. И горшок чугунный. Так теперь и буду помнить. Навсегда.

Георгий Делиев, актер:

Для всех поклонников ее фильмов и ее таланта очевидно, что она гениальный режиссер. Она отразила большую часть истории, имея свое собственное представление о людях, о жизни. У нее особый взгляд. Я для себя определил, что это взгляд инопланетянина, то есть она со стороны видит всю эту нелепость, абсурдность, и в этом и есть какой-то юмор и трагизм. Поскольку я снимался в ее фильмах и работал с ней, то для меня огромное счастье было изучать, находиться рядом, пытаться понять ее как режиссера. Видеть этот процесс изнутри — это особое удовольствие.

Резо Гигинеишвили, режиссер:

Я с огромным уважением и трепетом отношусь к Кире Муратовой. Ее уход — это большая боль. Это мой учитель, когда я дома изучаю ее фильмы — ее кадры, этот стиль… Мне даже неловко давать комментарии, Муратова — это абсолютная величина, гений в кинематографе.

Алексей Попогребский, режиссер:

Для меня в кино было два главных режиссера — это Алексей Герман и Кира Муратова, которую я просто обожал. Самые трогательные фильмы, которые я знал, — это «Двадцать дней без войны» Германа и «Долгие проводы» Киры Муратовой. Все ее фильмы — это особый голос, особый взгляд, особый строй мысли.

Дмитрий Бавырин, журналист:

Кира Георгиевна Муратова в моих глазах была подобна хтоническим богам. Кто-то сравнил ее с мудрой черепахой, которая застала сотворение мира, — и все ее фильмы с тех пор я воспринимал через этот образ.

Она показывала человеческий социум как нечто нелепое, надоедливое, погрязшее в грехе суеты, но делала это абсолютно беззлобно и исчерпывающе честно. Казалось, она не любит людей, но не в духе показной мизантропии модной столичной бестолочи, а как источник лишних движений и звуков, которыми мы отпугиваем чужой покой и собственное счастье.

Мне было 27, а то и больше, но она вынудила меня почувствовать себя мальчишкой с дрожащими коленками, когда я подошел к ней после записи «Закрытого показа» просто для того, чтобы сказать, что я очень люблю ее и ее фильмы. Я искренне боялся прогневать эту Гею, дочь Эфира, тем, что украду ее внимание бессмысленными звуками и движениями. Реакция действительно поразила: Кира Георгиевна как-то очень по-доброму рассмеялась и тоном любимой одноклассницы сказала: «Ой, большое спасибо». И все. А я до вечера ходил счастливый, словно потревожил земную твердыню, но остался цел и будто бы даже богоугоден.

Теперь она ушла к своим. Прощайте, Кира Георгиевна. Спасибо вам за все.

Сергей Члиянц, продюсер:

Нужно ли писать о Муратовой? Последние годы в наши редкие встречи Кира шутила над моими глупыми рассказами: «Опять врете, Сергей» У Киры удивительное чувство юмора! Ведь я никогда ей не врал. Таким способом Кира провоцировала меня на откровенность, и мне хотелось говорить с ней о самом важном... теперь уже не получится. Как жаль. Кира... Несколько лет назад сидим на Успенской, пьём чай. Спрашиваю: нет ли у Вас чего почитать, может, снимать собираетесь? «Нет, — отвечает Кира, — я теперь режиссер неснимающий. А это как птица нелетающая». Не могу забыть её выражение лица при этих словах...

Подготовили: Анна Алексеева, Василиса Бабицкая, Анна Архипова