Андрей Каменский: Прежде чем запрещать ученым делать свою работу, перестаньте принимать лекарства

Еще никому в истории науки не удавалось обойтись без опытов над животными. Более того, вся современная медицина началась именно с экспериментов на живых существах. Например, о том, что собой представляет сердце, мы знаем благодаря Уильяму Гарвею. Еще в XVII веке во время вскрытия собаки он обнаружил, что ее сердце разделено на две половины, каждая из которых качает кровь: венозную и артериальную. Никаким другим способом в то время обнаружить это было невозможно.

В 1960-х годах немецкие ученые создали два препарата — контерган и талидомид, снотворные, которые рекомендовали абсолютно всем, в том числе и беременным женщинам. Эти лекарства прошли испытания на животных, показали отличные результаты и стали популярными. После чего в мире родилось около 10 тысяч детей с врожденными уродствами. Оказалось, что если женщина в определенный период беременности принимала таблетки любого из этих препаратов, то дети появлялись на свет без конечностей. Позднее выяснилось, что фармацевты не проводили испытания на кроликах, которые намного более чувствительны к изменениям и воздействиям, чем крысы, на которых этот препарат тестировали. Поэтому о таком страшном эффекте люди узнали уже постфактум.

Каждый из активистов, выступающих за запрет опытов на животных, пьет лекарства, которые суммарно испытаны на миллионах животных

Практически каждый из активистов, выступающих за запрет опытов на животных, пьет лекарства, которые суммарно испытаны на миллионах животных, а это даже банальный аспирин или средства, понижающие давление. Я уже 50 лет занимаюсь разработкой психотропных препаратов. Чтобы протестировать одно лекарство, оно должно пройти испытания как минимум на 15–20 тысячах животных. Поэтому подобные призывы я считаю дешевой демагогией: прежде чем призывать запрещать нам делать свою работу, перестаньте принимать лекарства. Или вот еще один прекрасный вопрос: «Если вы якобы не причиняете животным боль и страдания, то почему вы не ставите опыты на людях?» Тут хочется воскликнуть: «А как быть с детскими лекарствами? Ребенок и так страдает, а вы хотите, чтобы я ему давал непроверенное лекарство?» Вы ведь не поступите так со своим ребенком, верно?

Если я сделаю крысе больно, то в ее организме будут выделяться вещества, которые у больного человека в таком же состоянии не выделяются. Опыт и результаты окажутся недостоверными

Опыты на животных в массовом сознании связаны с мучениями и страданиями. На деле они гораздо гуманнее, чем кажется на первый взгляд. Один из важнейших принципов нашей работы: звери не должны страдать. Мы обращаемся с животными как доктор обращается с больным человеком. Например, если мы хотим испытать психотропное вещество для лечения депрессии, мы помещаем крысу в изолированный домик на несколько дней. Крыса — стайное животное: уже на третий день мы видим, что ее самочувствие меняется, у нее возникают симптомы угнетенного состояния. Затем мы даем ей препарат и смотрим, действует ли он. Для того чтобы испытывать лекарство от депрессии, нам не нужно травмировать животное, чтобы потом лечить. Если я сделаю крысе больно, то в ее организме будут выделяться вещества, которые у больного человека в таком же состоянии не выделяются. Опыт и результаты окажутся недостоверными. А нам нужен «чистый» эксперимент.

Как руководитель научной группы, по окончании испытаний на животных я ввожу препарат себе

А вообще у ученых со времен Пастера есть такая традиция. Как руководитель научной группы, по окончании испытаний на животных я ввожу препарат себе. Так мы поступили с лекарством от инсульта: тестировали, как под влиянием веществ у меня изменились способность запоминать, обучаться, а также скорость кровотока в мозге и другие параметры. Если бы я схалтурил, то должен был бы первым понести за это наказание. Но если наша научная группа все сделала правильно, то чего мне бояться?

Записала Василиса Бабицкая