«Мы хотим, чтобы люди танцевали». Солисты «СБПЧ» о новом альбоме, подростках и компромиссах

Ɔ. Наверное, когда выпускаешь новый альбом, все журналисты задают про него одни и те же вопросы?

Кирилл Иванов: Да, бывает. Вообще есть две тенденции, которые меня удивляют. Первая — это когда журналисты присылают вопросы и просят: «Вы напишите как-нибудь сами ответы». Вторая — это когда вместо вопроса журналист говорит, например: «В одном из своих интервью вы упоминали, что любите ванильное мороженое». И замолкает. Ты такой: «Ну да, люблю». А он: «Вы не могли бы рассказать про это? Ну так же, как вы тогда сказали?»

Когда вышла ваша песня «Провал», все журналисты про нее одинаково пошутили: мол, это полный «Провал».

Кирилл Иванов: Это было ожидаемо. Мне кажется, мы сами же и придумали эту шутку и начали шутить ее в соцсетях.

Ɔ. Для многих именно эта песня стала любимой композицией с нового альбома. А вам самим какие нравятся?

Женя Борзых: Мне очень нравится песня «Друг», потому что мы играем ее реже других. В записи ее вместе с Кириллом исполняет Thomas Mraz. На концертах это обычно не удается повторить: у Томаса очень много выступлений, гастролей, да и у нас тоже, и мы никак не можем сойтись графиками. А без Томаса получается не то. На концерте 29-го числа мы наконец-то исполним «Друга» в «правильном» составе — практически уникальный случай.

Кирилл Иванов: А мне нравится «Комната». В ней есть классное сочетание нежности и дерзости. Еще в ней отражается, как мне кажется, очень правильный взгляд на жизнь, когда все, что происходит, вызывает очень много радости. И конечно, есть несколько очевидных хитов, которые мне тоже нравятся. Например, «У нас есть все». С этой песней было все ясно с самого начала: она похожа на марш или на гимн. Когда мы дорабатывали ее, мы старались еще усилить это маршевое звучание, сделать песню такой, чтобы ее хотелось петь даже во дворе на лавочке.

Ɔ. В новом альбоме есть песня «1999». Это год, когда тебе было 15 лет. Этот момент был для тебя каким-то переломным?

Кирилл Иванов: Я был очень политизированным подростком. Интересовался всем, что было связано с войной в Чечне, ходил на митинги, читал журнал «Итоги». Еще у меня была футболка «Союз правых сил». Эта песня скорее не про что-то одно конкретное, это микс из подростковых ощущений и переживаний, мое воспоминание об этом возрасте.

Ɔ. Женя, а ты каким была подростком?

Женя Борзых: В детстве я была открытой и общительной. Но потом, в подростковом возрасте, я вдруг года на три полностью ушла в себя. Целыми днями читала книги, смотрела передачи о природе, каталась одна на велосипеде и слушала музыку, ни с кем не дружила.

Ɔ. Сейчас многие говорят, что нынешние подростки особенные. Более смелые, честные, выходят на митинги. Вы летом ездили вожатыми в лагерь и общались там с подростками. Они действительно другие?

Кирилл Иванов: С одной стороны, старички вроде нас всегда так говорят про молодежь. С другой стороны, мне хочется верить, что они и правда более смелые и свободные. И хочется помочь им. Мне не нравится, когда взрослые говорят детям: «На вас вся надежда, вы молодые и смелые, вам и жить. А мы тут в сторонке постоим».

Что будет с этим молодым поколением — не знаю. Мы живем в такое время, когда все очень быстро меняется. Горизонт ожидания стал коротким. Ты знаешь только, что будет через месяц. А дальше просто черная дыра, в которой все исчезает. Это одновременно и страшно, и весело. Появляется много смешного: директор Росгвардии вызывает Навального на дуэль, рождаются мемы вроде Солсберецкого собора. И в то же время происходит много страшного, смещаются понятия о том, что хорошо, а что плохо. Приходится постоянно себе напоминать: «Да, перед едой нужно мыть руки, я ничего не перепутал, их по-прежнему нужно мыть». А вокруг в это время какие-то люди уже в луже моются.

Женя Борзых: Ощущение какого-то дикого и сюрреалистичного праздника вокруг. Мой любимый писатель — Кафка. У него всегда происходит какой-то апокалипсис: нет ни конца, ни начала. Перед читателем — просто набор очень странных обстоятельств. Много смешного и курьезного, но ничто ни к чему не ведет. Вот сейчас есть похожее ощущение.

Хочется, конечно, чтобы среди этих молодых людей появился какой-то новый герой, кто-то, кто сможет что-то поменять. Только вот герой — фигура обычно трагическая, ему всегда приходится чем-то жертвовать.

Ɔ. Кажется, ваш новый альбом как раз во многом про молодость и дерзость.

Кирилл Иванов: Сложно сказать, про что он. Когда что-то делаешь, ты это не анализируешь. Оно становится частью тебя. Это потом уже, спустя годы, можно посмотреть со стороны и спросить себя: «На что это похоже?» А в момент творчества ты не сочиняешь концепцию, а просто делаешь то, что хочется.

Ɔ. А вы всегда делаете то, что вам хочется? Считается ведь, что в творческих профессиях нужно постоянно идти на компромиссы, чтобы угодить зрителю, читателю или слушателю.

Кирилл Иванов: В этом смысле мы довольно бескомпромиссная группа: постоянно меняемся, делаем то, чего от нас не ждут и не хотят. Мне кажется, в России только так и можно. Здесь нет музыкальной индустрии и нет человека, который сказал бы: «Ребята, чтобы достичь успеха, вам надо делать вот так вот». Если бы такой человек нашелся, может, это был бы даже интересный и полезный опыт. Но нам остается только полагаться на камертон, который находится у нас внутри, и делать то, что нам хочется. Да и к тому же, если человек делает то, что ему самому не очень нравится, не близко, он смотрится неорганично, и слушатели это понимают. Публика, конечно, дура, но не настолько, чтобы этого не замечать.

Ɔ. Но, когда не пытаешься оправдывать ожидания, многие перестают тебя любить.

Кирилл Иванов: Конечно. Я про нашу музыку много разного слышал. Но у меня кожа толщиной со стену. Недавно, например, видел передачу «12 злобных зрителей», там был наш клип, а потом какой-то человек показал красную карточку и стал говорить: «Нет, никогда на свете я это не буду слушать». И все в зале подхватывают. Я не придал этому значения. Это нормальная реакция.

Женя Борзых: Мы же не можем нравиться всем. Но и не нравиться всем мы тоже не можем. Вот, например, в театре, где я играю, ребятам, наоборот, очень понравился новый альбом. Они постоянно ходили и пели: «Все, что может провалиться, проваливается...» Это было приятно и круто, но все-таки неловко слушать свои песни, когда их поют твои коллеги.

Кирилл Иванов: У поклонников тоже есть свои ожидания, которые не всегда получается оправдывать. Некоторые начинают нарушать дистанцию. Думают, раз мы такие свойские ребята, то можно подловить нас после концерта и сказать: «Поехали к нам, у нас тут у друзей рядом квартира, чай попьем, споете нам песню, которую на концерте не спели».

Женя Борзых: Да, многие ожидают, что мы будем с ними тусоваться, трепаться. А потом разочаровываются: «Вы, оказывается, не такие».

Кирилл Иванов: В какой-то момент просто приходится смириться с тем, что ты не можешь всем угодить и понравиться. Я и друзьям-то своим не всегда могу угодить, что уж говорить о посторонних людях.

Ɔ. Женя, а тебе ведь когда-то тоже не очень нравилась «СБПЧ». Как получилось, что вы стали вместе работать?

Женя Борзых: Да, я не сразу прониклась. Мне нравились какие-то песни, но не так, чтобы очень.

Кирилл Иванов: А я вот был Жениным фанатом, знал ее по предыдущим группам, где она играла. Попросил у общих друзей, чтобы они нас познакомили.

Женя Борзых: И вот сижу я дома, нечесаная, с младенцем на руках — у меня тогда сын еще совсем маленький был. И тут приходит Кирилл и предлагает что-нибудь вместе делать. Мне тогда было не до того. А потом у «СБПЧ» вышел альбом «Я думаю, для этого не придумали слово», я сходила на концерт — это было так круто! Я привыкла, что в записи, кроме голоса Кирилла, ничего не слышно, музыка где-то на заднем плане. А тут я услышала все вместе, а еще были видео и свет… И я решила, что нам надо подружиться. Принесла Кириллу тонну своих стихотворений и сказала: «Я вообще не понимаю, как писать песню, бери эти стихи и делай что хочешь». Так появилась песня «Африка». С тех пор мы работаем вместе.

Ɔ. «СБПЧ» постоянно переживает какие-то метаморфозы. Что изменилось на этот раз?

Кирилл Иванов: Наш новый альбом получился танцевальным, и мы даже в песнях об этом говорим. Я буду рад, если люди будут под него просто скакать, можно даже не вслушиваться в текст. У Арсения Морозова из группы Padla Bear Outfit есть строчка про то, что в России танцуют под слова. Так вот, мне бы хотелось, чтобы под этот альбом просто танцевали. Если бы слова были важнее всего остального, я бы просто издал книжку своих слов. Но я не хочу.

Беседовала Юлия Дудкина

29 сентября

Начало в 20:00

ГлавClub Green Concert, ул. Орджоникидзе, 11