Морозильник Сьюарда: зачем Россия продала Аляску и что об этом думают сегодня
Истощение «меховой ренты»
Экономика «Русской Америки» держалась на морском бобре. К середине XIX века популяция резко сократилась из-за многолетней охоты и конкуренции на всём тихоокеанском побережье — прибыль падала, а Русско-американская компания требовала всё больших субсидий. Русские источники и современные исследования фиксируют спад добычи и рост издержек снабжения колоний.
Русско-американская компания — это что?
Государственно-частная монополия, созданная указом Павла I в 1799 году для управления «Русской Америкой» и торговли мехами на северо-тихоокеанском побережье. Штаб-квартира находилась в Петербурге, а на местах колониями управляли так называемые «Главные правители» — первым правителем стал Александр Баранов, русский купец и путешественник. Опорным центром Русско-американской компании был Ново-Архангельск. После продажи Аляски этот город переименуют в Ситку.
Внешнеполитический риск
После Крымской войны в Петербурге хорошо понимали: в случае нового конфликта с Великобританией удержать далёкую и малонаселённую колонию будет крайне трудно. Гораздо вероятнее — потерять её просто в счёт военных итогов, не получив ни компенсации, ни политической выгоды. Продажа Соединённым Штатам решала сразу несколько задач: избавляла от уязвимого и дорогого владения, приносила деньги и укрепляла американский противовес британскому влиянию в Северной Пацифике.
Внутридворцовый консенсус и срезание костов
Великий князь Константин Николаевич ещё в 1857 году писал канцлеру Александру Горчакову, что империи стоит сосредоточиться на внутренних реформах и «ближних» рубежах, а отдалённую и дорогую Русскую Америку разумнее передать США, пока условия позволяют сделать это выгодно. К тому моменту постоянных русских поселенцев на Аляске было всего несколько сотен, снабжение шло долгими морскими маршрутами через Охотск и Ново-Архангельск, корабли были зависимы от сезонов и погоды, а любая серьёзная модернизация требовала вложений без понятного горизонта окупаемости. А ещё конкурировала бы за ресурсы с реформами Александра II и дальневосточной экспансией, где эффект был ближе и понятнее.
Зачем Аляска понадобилась Америке?
Госсекретарь Уильям Сьюард видел в покупке шаг к усилению позиций США в Тихом океане — и к новым возможностям торговли с Азией. На слушаниях в Сенате сенатор Чарльз Самнер три часа без конспекта перечислял природные богатства, которые могла дать новая территория: рыба, лес, уголь, базы для флота.
В обществе реакция была неоднозначной. Газеты иронизировали, называя Аляску «морозильником Сьюарда» или «ледяной пустошью». Но скепсис этот продержался недолго: золотая лихорадка конца XIX века, развитие рыболовства и портов быстро перевернули сознание американцев. Уже к 1890-м покупка стала рассматриваться как стратегический успех, а не странная прихоть госсекретаря.
Знали ли в Петербурге о золоте Аляски до её продажи?
Да, сведения о россыпном золоте на Кенайском полуострове появились ещё в 1848–1851 годах: инженер Русско-американской компании Пётр Дорошин находил песчинки и кварцевые гальки с золотом и отправлял об этом отчёты в столицу. Были и отдельные находки 1865–1866 годов на Сьюардском полуострове и даже в самом Ново-Архангельске. Но все эти запасы оценивались как нерентабельные: логистика была тяжёлой, концентрации — малыми, капитала и людей — недостаточно, поэтому «золотой лихорадки» при российском управлении не случилось. Иными словами, упрёк Александру II в «отсутствии дара предвидения» — это ретроспективная оптика: промышленные месторождения и инфраструктура, превратившие Аляску в золотодобывающий регион, проявились уже при американском освоении в 1880–1890-е.
Сколько это — 7,2 млн долларов в 1867-м?
Примерно в те же годы (с 1870 по 1883) в Нью-Йорке был построен Бруклинский мост, который обошёлся американской казне в $15 млн. Те, кто критикует правительство Российской империи за продажу Аляски, часто приводят этот пример: фактически, Россия отдала Штатам огромный кусок территории за половину стоимости моста. Но, во-первых, Бруклинский мост — самое сложное инженерное сооружение того времени, а Аляска — территория, которая требовала постоянных расходов.
Во-вторых, чтобы объективно сопоставить цену Аляски с сегодняшней экономикой, важно понять, какую долю в бюджете каждой из стран составляла эта сумма. Расходы федерального бюджета США в 1867 году — $337 млн. То есть американцы заплатили за новую территорию почти 2 процента от своих расходов, что сегодня составляло бы $130 миллиардов. Доходы бюджета Российской империи в 1867 году — 550 млн рублей серебром. $7,2 млн — это примерно 11 миллионов рублей, то есть всё те же 2 процента от доходной части. Сегодня это было бы эквивалентно 500 миллиардам рублей.
Но такое сопоставление бюджетов (как и подсчёт в Бруклинских мостах) тоже, разумеется, не вполне корректно. Современные бюджеты устроены иначе: колоссальные статьи занимают социальные выплаты, здравоохранение и образование, а налоговая база строится на подоходных, корпоративных налогах и налогах на потребление — ничего похожего в структуре хоть американского, хоть российского бюджета XIX века мы бы не обраружили.
Есть ли объективная оценка? Инфляционный калькулятор пересчитывает $7,2 млн образца 1867 года в $156 млн сегодняшних. Но к любому инфляционному калькулятору претензий наберётся больше, чем к царскому правительству.
Автор: Чермен Дзгоев