Клюква в сахаре. О фильме-победителе Каннского кинофестиваля «Анора»

Одним абзацем

«Анора» Шона Бейкера продолжает линию его фильмов о секс-работниках, снова поверивших в мечту о хорошей жизни. Стриптизерша Анора, как и другие герои Бейкера, инфантильна и в глубине души наивна, а потому верит в возможный роман с богатым сыном российского миллиардера. Сюжет новой картины анекдотичен, что само по себе не является проблемой — еще двенадцать лет назад в «Старлетке» режиссер показал дружеские отношения старушки и порноактрисы. Отличается новая работа Бейкера от предыдущих картин поверхностным взглядом на своих героев, особенно второстепенных. Русскоязычные персонажи, охранники Вани — разного рода клише. Если армянам отведена роль грубых и глуповатых прислужников, то персонаж Юры Борисова Игорь воплощает стереотип, что в душе любого «гопника» живет «романтик». Из-за подобных образов кино Шона Бейкера лишь эксплуатирует и подтверждает предрассудки, хотя всю свою предыдущую карьеру автор с ними боролся.

Подробно

Анора (Майки Мэдисон) работает в русскоязычном районе Нью-Йорка Брайтон-Бич стриптизершей и иногда занимается с богатыми клиентами сексом за деньги. Из-за узбекских корней Анора немного говорит на русском, и потому именно ее вызывают пообщаться и потанцевать для парня Вани (Марк Эйдельштейн). Он оказывается сыном олигархов, влюбляется в девушку, платит ей крупную сумму за постоянное пребывание с ним и предлагает пожениться — так Ваня получит грин-карту и останется жить в США. Только родители юного мажора совсем не рады подобному браку, а потому приказывают опекуну сына Торосу (Карен Карагулян) разобраться с ситуацией. Как только Торос прибывает к дому Вани с охранниками Игорем (Юра Борисов) и Гарником (Ваче Товмасян), парень сбегает, оставляя Анору одну разбираться с проблемами.

В индустрии США не так много независимых от больших студий авторов, снимающих кино о неприглядной реальности, другой стороне «американской мечты». Шон Бейкер — один из таких смельчаков, выбравший для себя тему жизни секс-работников в качестве основной. Создавать кино о маргинализированных группах сложно потому, что вокруг них существует множество стереотипов и клише, через которые художник должен прорваться к правде и увидеть своих героев во всех деталях. Это удавалось Бейкеру из раза в раз благодаря максимальному сближению с реальностью.

Его «Мандарин» (2015) — это пример натурализма в кино. Шон Бейкер снял кино на iPhone 5S про быт двух «черных» трансгендерных секс-работниц. Со всей честностью, печалью и редкими моментами радости, проблесками красоты и повседневной грязью Бейкер показал, как живут те, кого многие не замечают даже при свете дня. 

Лучшая черта всех фильмов Бейкера — это живой язык. Его герои красочно матерятся (даже дети, например, в «Проекте Флорида»), болтают и спорят ни о чем. Обыденность речи и малоизвестные или непрофессиональные актеры сочетаются с неяркой операторской работой и сценариями, где много внимания уделено человеческому быту, вопросам выживания и поиска денег. 

Типичное для Шона Бейкера стилистическое решение с крайне бедной цветовой палитрой изменилось после «Мандарина». Солнечный свет заливал кислотно-яркие постройки в «Проекте Флорида» (2018), рассказывающем о жизни девочки-беспризорницы Мони (Бруклин Принс) и ее провалившейся матери Хейли (Брия Винайте), и разваливающиеся домики в «Красной ракете» (2021), где порноактер Майки Дэвис (Саймон Рекс) возвращается в техасскую деревню к давно оставленной супруге. Хотя стиль эволюционировал и становился более привлекательным для массового зрителя, не менялся характер сюжетов. Раз за разом Бейкер сочиняет сентиментальные истории о любви и жестокости мира, дарит своим героям надежду на счастье, зная, что ничего хорошего их не ждет. «Анора» не является исключением из правил. 

Трагикомедия о «любви» секс-работницы и сына олигарха — сам по себе анекдот, и казалось, что в отношения двух молодых никто из них не верит. Анора уже давно в индустрии, понимает клиентов и знает, почему их рассказы о «кисельных реках и молочных берегах» (то есть браке и совместной жизни) лучше не воспринимать всерьез. Тем не менее Шон Бейкер на протяжении всего фильма почему-то пытается убедить зрителя, что девушка верит в любовь. Авторская интенция понятна: нужно сделать героиню приятной и интересной, иначе двухчасовое кино превратится в грязную борьбу за деньги, не будет никакого сочувствия и драмы о судьбе «Золушки». При этом Бейкер умеет создавать неприятных героев (мать в «Проекте Флорида» весь хронометраж крайне успешно доказывает, почему ее дочь должны забрать органы опеки), но с «Анорой» он будто бы решил не рисковать и немного «подсластить» мерзкий характер девушки. 

Вот только авторская аккуратность не идет искусству на пользу, потому что художественный поиск предполагает риск, борьбу со штампами и предрассудками. Без инноваций кино превращается в банальность, и удивительно, но этим словом можно описать «Анору». Лучше всего многочисленные клише видны на примере второстепенных персонажей, которым уделено много экранного времени, — охранников Вани. Если армяне Торос и Гарник — это типичные карикатуры, агрессивные, недалекие мужчины, говорящие на русском и английском языках с сильным акцентом, то случай Юры Борисова и его «гопника Игоря с тонкой русской душой» более сложный. 

Шон Бейкер в 2021 году увидел на Каннском кинофестивале драму «Купе номер шесть» Юхо Куосманена, где роль обычного парня Лехи из 90-х сыграл как раз Юра Борисов. Леха — грубиян, который во время поездки на поезде знакомится с финской студенткой Лаурой (Сейди Хаарла), показывает ей свою Россию и оказывается не таким уж пустым внутри человеком. Миф о «широкой русской душе» и эксплуатирует Шон Бейкер: в отличие от всех остальных людей, Игорь сочувствует Аноре, не видит в ней только меркантильную скандалистку и осознает абсурд беготни за Ваней. Четких ответов на вопрос: «Почему и за что Анора могла понравиться Игорю?» — в фильме сложно найти, и, кажется, самому Шону Бейкеру логические объяснения действия персонажей не нужны. Он в очередной раз очарован наивностью секс-работницы, снова поверившей в любовь, и детскими глазами Юры Борисова, в которых словно отражается вся печаль российского народа, а потому будто не замечает эксплуатацию стереотипов, против которой его кино постоянно выступало.