Издательство: «Эксмо»

ДИКТОР:

— Вы слушаете новости Би-би-си со всего мира за 3 марта 1952 года. Последние новости вам озвучиваю я, Рэймонд Бакстер. На Восточном побережье Соединенных Штатов по-прежнему бушуют пожары, а последствия, вызванные упавшим там этим утром метеоритом, уже ощутили и другие страны. Так, о разрушительном цунами пришли сообщения из Марокко, Португалии и Ирландии.

Несомненно, моя маленькая «Сессна» была более летучей, чем многие из тех самолетов, которые вообще для полетов едва ли годились, но на которых мне все же частенько приходилось выполнять транспортные миссии во время Второй мировой, когда я была одной из «ОС»*.

После самой тщательной и едва ли не самой дотошной за всю историю авиации предполетной проверки я подняла «Сессну» в воздух. Едва набрав полетную высоту, немедленно свернула на юг, в сторону Чарлстона.

Сразу было понятно, что ничего путного из этой затеи не выйдет, но попытаться, как мне тогда казалось, все же стоило. Едва самолет развернулся, надежды мои умерли — оказалось, что небо к югу и к юго-востоку представляет собой сплошную темную стену пыли и дыма, подсвеченную снизу. Если вам доводилось видеть значительные лесные пожары, то вы хотя бы отдаленно представляете, на что оказалось похоже то, что предстало нашим глазам. А увидели мы зарево, что простиралось до самого горизонта, будто кто-то откинул солидный кусок мантии и открыл врата в ад. Влететь туда было бы сущим безумием.

А к востоку от гор все было сровнено с землей, и деревья там лежали аккуратными рядами.

На сиденье рядом со мной, едва слышно за ревом двигателя, застонал Натаниэль.

Я сглотнула и развернула самолет на запад.

— У нас топлива часа на два. Куда полетим? Предлагай.

С конкретно поставленными перед ним задачами мой муж обычно справлялся отменно — всегда выдвигал конструктивные идеи. Вот и сейчас он потер ладонью лицо, выпрямился в кресле и, потянувшись к радио, которое все еще было настроено на башню Лэнгли, предложил:

— Давай для начала выясним, слышит ли нас хоть кто-нибудь. — Он, вооружившись микрофоном, произнес: — Башня Лэнгли, башня Лэнгли. «Сессна» Четыре-Один-Шесть Браво запрашивает ваши рекомендации по воздушному движению. Прием.

Ответом ему были только помехи.

— Любому, кто нас слышит. «Сессна» Четыре-Один-Шесть Браво запрашивает рекомендации по воздушному движению. Прием.

Ответа опять не последовало.

Он принялся повторять свой запрос вновь и вновь, меняя радиочастоту настройки. Результат был все тем же, а я по-прежнему вела самолет на запад.

Он уже почти отчаялся, и я ему посоветовала:

— Попробуй УКВ-диапазон в частотной модуляции.

Как гражданскому пилоту, мне полагалось иметь на борту только коротковолновый передатчик, но поскольку Натаниэль работал в НАКА и ему частенько необходимо было напрямую слушать пилотов, принимающих участие в испытательных полетах, на «Сессне» был также установлен и УКВ-приемопередатчик.

Мы никогда прежде не загромождали военные каналы своим вещанием, но сегодня... Сегодня был особый случай, и я просто жаждала, чтобы нам хоть кто-нибудь ответил.

По мере нашего продвижения на запад масштабы разрушений вроде бы шли на убыль, но не исчезали: тут и там деревья и здания были повалены взрывом, тут и там пылал огонь, и потушить его, по всей видимости, было некому.

Из динамика вдруг послышалось:

— Неопознанная «Сессна». С вами на связи — Сабля Два-Один. Извещаем вас, что все несанкционированные воздушные полеты в этом районе категорически запрещены.

При звуке голоса живого человека я снова заплакала, но я вела самолет и оттого, яростно проморгавшись, сосредоточилась на горизонте.

— Вас понял, Сабля Два-Один. «Сессна» Четыре-Один-Шесть Браво, прошу ваших рекомендаций относительно ближайшей расчищенной площадки для посадки. Наш теперешний курс — два семь ноль.

— Один-Шесть Браво, вас понял. Я прямо над вами. Откуда вы, черт возьми, сюда заявились? — Помимо голоса из динамика доносились еще шипение и скрежет, характерные, как я отлично знала, для речи облаченного в кислородную маску, а на границе слышимости улавливался еще и тонкий вой реактивного двигателя.

Оглянувшись назад и вверх, я разглядела «Ф-86», а чуть позади — и его ведомого. Они без труда догоняли нас, но реши я затеять с ними игру, им бы пришлось отчаянно кружить, поскольку скорость сваливания их машин значительно выше той, на которой способна была лететь моя крошка «Сессна».

— Ад кажется довольно точным определением того места, откуда мы явились. — Натаниэль потер лоб свободной от микрофона левой рукой. — Если уж хотите подробностей, то сообщаю, что, когда упал метеорит, мы были в горах Поконо.

— Господи, Один-Шесть Браво. Я только что пролетел над тем местом. Как вы вообще уцелели?

— Понятия не имею. Итак... Где нам садиться?

— Секундочку. Проверю, смогу ли сопроводить вас в Райт-Паттерсон.

— Вас понял. Поможет ли вам упоминание о том, что я — капитан армии в отставке и все еще работаю на правительство?

— На правительство? Может, вы еще и сенатор?

Натаниэль рассмеялся.

— Боже упаси. Я — ученый-ракетчик из НАКА. Если вам мое имя чего-нибудь скажет, то сообщаю, что зовут меня Натаниэль Йорк.

— Спутники! Вот оно что! Вот почему мне знаком ваш голос. Я же его по радио прежде слышал. Майор Юджин Линдхольм, к вашим услугам. — Последовала пауза минуты в две, а затем он спросил: — До Райт-Паттерсона топлива у вас хватит?

Я много раз летала на ту авиабазу — перегоняла туда самолеты во время войны. Она была примерно в ста пятидесяти милях от того места, где мы находились. Я кивнула и, скорректировав курс, направила нашу «Сессну» прямиком к Райт-Паттерсону. 

Натаниэль тоже кивнул, обозначив свое понимание, и снова поднес к губам микрофон:

— Топлива хватит. И место нам знакомо. Немедленно следуем туда.

— Отлично. Окажетесь там как раз к ужину. Но заранее предупреждаю, что достойных посещения достопримечательностей там днем с огнем не сыщешь.

При упоминании еды мой желудок заурчал. Я припомнила, что ели мы в последний раз вчера вечером. На меня вдруг напал зверский голод. Даже просто вода оказалась бы кстати.

Натаниэль отключился и со вздохом откинулся на спинку кресла.

— Похоже, у тебя завелся поклонник, — прокомментировала я его переговоры.

Он фыркнул. Помолчал. Затем пробормотал:

— Мы должны были это предвидеть.

— Предвидеть что?

— Метеорит. Мы должны были предвидеть его падение.

— Слежение за метеоритами вовсе не входило в круг ваших должностных обязанностей.

— Но мы искали то, что могло бы помешать функционированию спутников. Нам следовало бы заметить подбирающийся к нам чертов астероид. Заметь мы его хотя бы тогда...

— Ну и заметь вы его вовремя, что бы сделали?

Он, насупившись, промолчал.

Звук двигателя вдруг изменился, а кресло подо мной нещадно завибрировало. Колено Натаниэля принялось подпрыгивать, и он, подавшись вперед, судорожным движением схватил карты.

— Похоже, нам следует отклониться на юго-запад.

Я уже сделала это, и у нас было сопровождение, но если Натаниэль чувствовал себя полезным, давая мне указания, то, ей-богу, он мог вести меня всю дорогу туда.

Очевидно, нас, на нашу беду, угораздило оказаться в районе, куда принялись падать камни, вырванные метеоритом из земной коры, а затем на время выброшенные за пределы атмосферы.

И каждая огненная полоса в небе, прочерченная нежеланным подарком внеземного гостя, напоминала нам, насколько мы уязвимы перед беспощадными силами природы.

Я видела падающие камни, но никак не могла помешать им сбить нас. Поэтому я лишь крепче сжала штурвал и полетела.

*«ОСы» (англ. WASP — Women Airforce Service Pilots, Женская служба пилотов Военно-воздушных сил США) — подразделение Военно-воздушных сил США, созданное 5 августа 1943 года в ходе Второй мировой войны. Это первая организация гражданских пилотов-женщин, нанятых для управления военными самолетами. К концу войны она насчитывала 1074 человека. Пилоты «Женской службы» не считались военнослужащими. Программа WASP была закрыта за несколько недель до выпуска последней группы летчиц в 1944 году.

Оформить предзаказ на книгу можно по ссылке.