Мой друг Дэвид Н., журналист по профессии, а ныне редактор журнала, как-то попросил меня проконсультировать его дочь: та набрала вес за последние пару лет. Дэвид сделал для меня и моей семьи много хорошего, и я была рада возможности помочь его дочери.
Катрин, девица восемнадцати лет, даже не поздоровавшись, заявила прямо с порога:
— Мне нужно срочно похудеть. Папа сказал, что вы все устроите. Но учтите, овощи я не ем. Рыбу не люблю. Горох и фасоль ненавижу. Без хлеба вообще не могу. А без сладостей я сразу умру. В спортзал ходить не буду — пробовала, это был ужас и кошмар. Сбросить нужно килограммов пятнадцать, и как можно быстрее, — я собираюсь в путешествие, хочу хорошо получаться на фотографиях.
Если вы думаете, что такие пациенты — редкость, вы ошибаетесь. С подобными заявлениями я сталкиваюсь довольно часто, правда, обычно они звучат более вежливо: «Отказаться от сладкого будет очень сложно, без масла мне кусок хлеба в горло не лезет, ходить пешком, а тем более в спортзал, нет времени. Но вы же мне поможете, правда?»
Ну да, конечно. Вот только взмахну волшебной палочкой...
Вопрос «По какой причине вы набрали вес?» очень важен. По ответу можно понять, насколько человек осознает, что с ним происходит. Он может ответить: «На работе — сплошной стресс, вот я и ем сладости, чтобы успокоиться». Или: «Пожалуй, я слишком плотно ужинаю». Или: «Раньше я ходил на работу и с работы пешком, а сейчас езжу на машине, поэтому гораздо меньше двигаюсь».
Ответ Катрин был неутешительным: «Я ем очень мало. Анализы все в норме. Откуда взялся лишний вес — неясно». Видимо, очередная вселенская несправедливость.
Первая стадия работы диетолога — самая интересная. Мы, как сыщики, должны найти причину лишнего веса. Вернее, причина всегда одна: человек ест больше калорий, чем тратит. Наша задача — установить, почему это происходит. Возможно, человек накладывает себе слишком большие порции или отдает предпочтение высококалорийным продуктам, не осознавая этого. Также причиной может быть бесконтрольное поглощение пищи (во время просмотра кинофильмов или чтения). Либо он переедает в выходные, добравшись, наконец, до пиццы и мороженого. Бывает, что мать автоматически доедает за детьми. Еще к распространенным причинам увеличения веса относятся:
На этой стадии все зависит от специалиста: он должен задавать правильные вопросы и дать первое задание – вести дневник питания.
Вторая стадия не менее интересна. Специалист должен предложить методы устранения этих причин. В идеале с его подачи человек находит их сам. Например, говорит: «Я мог бы вставать пораньше и идти на работу пешком», «Я мог бы брать с собой на работу яблоко и пакетик миндаля и перекусывать, чтобы вечером не было такого голода» или: «Я перестану есть перед телевизором». В таких случаях больше шансов, что пациент будет следовать собственным рекомендациям.
В зависимости от нужд человека специалист…
На этой стадии все также зависит от специалиста. И мы чувствуем себя на коне, мы счастливы оттого, что наше академическое образование, знания и опыт работы могут помочь человеку определить проблемы, сбросить лишний вес, стать здоровее и красивее, в конце концов.
Но вот у человека есть вся необходимая информация, пошаговый план действий и поддержка специалиста. И теперь, увы, все зависит от него самого.
Бывает, что он рьяно берется за дело, но быстро остывает. Никто не спорит: расставаться со старыми привычками тяжело, особенно когда нечем утолить эмоциональный голод. Приобретать новые привычки еще сложнее: приходится о многое держать под контролем, и если некому помочь, то все делать самому. Уже не купишь пончик с повидлом по дороге на работу — надо приготовить еду с собой, причем сбалансированную. Однако нет ничего невозможного. Нужны только готовность к переменам и понимание, что они неизбежны. Бывает, что понимание приходит не сразу, человеку нужно дать время. Но это его время, и он либо использует его по назначению, либо теряет.
Вообще, лучше всего начинать консультацию со слов: «Чего вы от меня ждете?» Возможно, как и в случае с Катрин, человек надеется, что раз я такой крутой специалист, то скажу: «Крибле-крабле-бумс!», и его лишние килограммы растают, как снег весной.
Честно говоря, если бы не дружба с ее отцом, человеком, который помогал моей семье в трудные минуты, я не стала бы консультировать Катрин, сославшись на занятость или на что-нибудь другое.
Но был еще момент, помешавший мне сразу указать ей на дверь. Дело в том, что никто не может предугадать, как поведет себя человек после консультации. Бывает, и мотивации у него предостаточно, и готовность меняться налицо, и вроде бы все понимает, но... ничего не делает. А есть другие люди: слабо верится, что они смогут решиться на перемены, но они вдруг берутся за дело со всей серьезностью и не отступают. Об этом часто говорят на конференциях, и эксперты просят диетологов не расстраиваться и не думать, что они сделали что-то не так. Никто не может предвидеть реакцию человека и предугадать его дальнейшие действия, и все тут.
Поэтому я вручила Катрин бланк дневника питания, объяснила, как его заполнять, и велела прийти через неделю.
На другой день позвонил ее отец и спросил, как дела. И я честно сказала, что ситуация такова, как если бы он сказал автору своего журнала, что его статья нуждается в корректуре, а тот бы ответил: «Корректируйте, но учтите, что запятые мне не нужны, двоеточия я ненавижу, а от тире меня тошнит». Он смеялся.
В глубине души я надеялась, что Катрин, разочарованная отсутствием у меня волшебной палочки, больше не придет. А если придет, то без дневника, и тогда у меня будет повод не продолжать. Но через неделю она принесла аккуратно заполненный дневник питания.
Хотя причина лишнего веса была очевидна, я все же — опять лишь из уважения к ее отцу — ввела все данные о питании Катрин в Food Processor (это профессиональная программа, которая считает калории, макроэлементы, витамины, минералы, ценные жирные кислоты и указывает на недостаток веществ или их излишек). Помимо прочего, программа строит красивые графики — обычно они производят на клиента большое впечатление.
Катрин полагала, что ест немного, и не представляла, откуда в таком случае берется лишний вес (кстати, она не одинока в этом заблуждении). В течение дня она действительно съедала небольшую тарелочку того, что можно назвать едой: плов с курицей или омлет. Все остальное — плюшки, соки, колу, мороженое, конфеты, молочные коктейли, варенье и целую гору фруктов — она едой не считала.
Тут есть важный момент.
Человек фиксирует количество еды, когда садится за стол, ставит перед собой тарелку и ест вилкой или ложкой. Эту еду он обычно запоминает. Когда человек автоматически кладет в рот конфету, которой его угостили, когда покупает пирожок с повидлом в ларьке у метро и заглатывает его на бегу, когда грызет семечки перед телевизором, когда ест чипсы из кулечка, когда подчищает тарелки за детьми или пробует еду во время приготовления, он этого часто даже не помнит. А это калории, и порой немалые!
Графики произвели на Катрин впечатление.
При росте сто шестьдесят пять сантиметров она весила восемьдесят один килограмм.
— Смотри, — говорю я, — тебе требуется тысяча восемьсот — две тысячи килокалорий в день, чтобы достичь нормального веса и поддерживать его. А ты в среднем ешь две тысячи восемьсот пятьдесят. Если так будет продолжаться, то вес будет расти.
— Но я всегда так ела! А вес набрала только за последние пару лет! — возмущается Катрин. — Это нечестно! Почему раньше все было можно, а теперь нельзя?
Я отвечаю, что то было раньше. А сейчас ситуация изменилась Катрин уже не растет. Это часто происходит с подростками — лишние калории сгорают в топке растущего организма, а когда рост останавливается, начинают откладываться в жир. К тому же прежде Катрин ходила в танцевальную студию, но три года назад бросила.
Я продолжаю:
— Калории придется снизить до тысячи восьмисот — двух тысяч, — и безжалостно указываю, за счет каких именно лакомств это лучше сделать. — Помимо прочего, — добавляю я, — сладости повышают аппетит.
А если Катрин хочет ускорить процесс похудения, ей придется найти время для ходьбы и, в идеале, — для занятий на тренажерах.
Она отвечает, что ее мама не делает ничего из перечисленного и всю жизнь в одном весе. А еще подружка — ест все что хочет, и при этом худая. Я говорю, то мама, а это ты. Того, что было раньше, больше не будет. И другие люди — это другие люди. Есть только ты, здесь и сейчас. Только ты. Только сейчас.
Дальнейший разговор на этом этапе бесполезен. Катрин сердится и пытается выторговать у меня пару сотен калорий (надо сказать, торгуются почти все, и особо рьяно — сладкоежки). Похоже, она впервые столкнулась с несправедливостью этого мира. И именно мне выпало ей об этом сообщить.
— Когда будешь готова работать над проблемой — приходи, — говорю я.
И опять надеюсь, что она больше не придет.
Но она приходит. И говорит, что все поняла про излишек калорий, и согласна выслушать мои рекомендации, как снизить их количество.
Ишь ты! Она согласна меня выслушать, видите ли!
Ситуация с едой у них в доме такая. Когда мама свободна, она много чего покупает и готовит, и тогда в холодильнике полно всякой еды в больших кастрюлях. А когда мама начинает новый проект или уезжает на конференцию, в холодильнике хоть шаром покати. Катрин приходит домой из колледжа, где изучает социологию, и если есть нечего, заказывает пиццу и питается ею остаток дня.
— В таком случае, — говорю я, — тебе придется самой позаботиться о том, чтобы в доме были продукты, способствующие похудению.
Она хмурится. Потом заявляет:
— Я скажу папе — он все закажет онлайн.
Ладно.
Садимся бок о бок, и я делаю попытку составить ей меню на тысячу восемьсот килокалорий из цельных продуктов и простых блюд.
На этом этапе я рассказываю про баланс веществ и сообщаю, что овощи, помимо того что в них содержатся витамины и минералы, заполняют желудок и продлевают сытость. Она строит гримасы: овощи не любит.
В моем кабинете висит большой красочный плакат с изображениями различных овощей. Я по очереди рассказываю ей о каждом и предлагаю что-нибудь попробовать. В итоге Катрин соглашается на свежие огурцы, квашеную капусту, консервированные помидоры в собственном соку и мини-кукурузу — она прикольная.
Учу ее готовить грибы в микроволновке — это быстро, к тому же они отлично сохраняют аромат. Покупать курицу-гриль и замороженные креветки она уже умеет. Запекать картошку в микроволновке — тоже.
Относительно легко отказывается от колы и соков, соглашается пить минеральную воду и чай без сахара. Я уточняю, что выпивать нужно не менее восьми стаканов жидкости в день — это помогает контролировать аппетит, потому что многие путают жажду с голодом. Для этого хорошо бы завести дома большие чашки. Я показываю свою — в нее помещается 450 миллилитров. Не возражает.
Соглашается заменить майонез и другие жирные приправы на сальсу — это соус из сладкого перца и помидоров со специями.
А дальше война. Надо уменьшить количество фруктов, она их ест целый день.
— Три фрукта в день — и как хочешь, — говорю я.
Наконец она принимает идею нарезать их на ломтики и растягивать удовольствие.
Из сладостей оставляем 20 граммов шоколада и пакетик изюма — они вписываются в две тысячи килокалорий. Шоколад можно есть только вечером, потому что если начинать день со сладостей, их будет хотеться целый день.
Я предупреждаю, что это не временная мера, не диета, а новый стиль питания. Смысл его в том, чтобы привыкнуть к еде человека, запомнить оптимальные размеры порций и впредь есть так всегда.
Завтраки, ужины и перекусы отработали.
Но в будние дни Катрин обычно в колледже и обедает в компании друзей-студентов.
Меню кафетерия при колледже я нахожу онлайн. Читаю его и ужасаюсь. В ее колледже есть кафедра диетологии — куда они смотрят? Картофель фри, пицца, бургеры, кола, крылышки, жаренные в тесте, пирожные в ассортименте.
Ну да, учить студентов — это одно, а забота о меню студенческого кафе их, видимо, не касается.
Оказалось, кафедра диетологии расположена в другом корпусе. Там тоже есть кафе, и меню действительно получше. Студентам предлагают сбалансированные блюда, например зерновые чаши: бурый рис с кусочками курицы, ломтиками овощей и карамелизованным луком. Есть также рыба с печеным картофелем и киноа с грибами. Порции вполне человеческие, и даже калории указаны напротив каждого блюда. Рано я отругала кафедру диетологии — они все-таки позаботились о нормальной еде, по крайней мере в своем здании.
Я предлагаю Катрин обедать в другом корпусе. Кривится. Она привыкла есть в этом кафе, с друзьями. Объясняю, что здесь нам нечего выбрать: большие порции мусорной еды, причем калорийной, с низким фактором сытости. Она опять торгуется нещадно, обещает съедать только полпорции. Потом, после некоторых раздумий, соглашается один-два раза в неделю обедать в другом кафе. Я распечатываю меню «хорошего» кафе и отмечаю блюда, которые можно заказывать.
Она уходит, а у меня ощущение, будто я только что разгрузила вагон угля.
Мы с Катрин встречаемся по средам. Начать «новую жизнь» она собирается с понедельника: в выходные все закупит, разложит по полкам и приготовится следовать плану «1800–2000 килокалорий».
Через пару дней звонит ее отец. Оказывается, Катрин неустанно жалуется по телефону друзьям на тот кошмар, который ей предстоит с понедельника. Она сообщает всем, что отныне жизнь ее будет невероятно трудной и полной страданий, и предупреждает однокурсников, что «злая тетя-диетолог» пытается разбить их прекрасную компанию, отправив ее обедать в другое здание в полном одиночестве. Они ей сочувствуют: «Ах ты, бедняжка!», «Как тебе тяжело!», «Я в прошлом году тоже худел — это был ад!»
Обычно отец подвозит Катрин до колледжа, но вчера она заявила, что пойдет пешком — будет тратить калории! Дэвид наблюдал из окна, как грустно брела его девочка по улице, и его сердце сжималось от жалости. В итоге он просит меня быть с Катрин помягче.
Ну вот, сначала я была виновата в том, что до сих пор не обзавелась волшебной палочкой, а сейчас чувствую себя жестокосердной и безжалостной!
Тогда я говорю, что у нее есть вся информация для того, чтобы вернуться к прежнему весу и в нем остаться. Она может худеть в любом темпе и прекратить в любой момент — это ее вес, ее здоровье, ее жизнь. Я знаю, что это непросто. Мы живем в мире, располагающем клишнему весу, у нас нет необходимости много двигаться, и вокруг много соблазнов. Если бы существовали другие способы помочь Катрин, я с радостью бы ими поделилась. Но их нет! В завершение разговора я прошу его помогать дочери всем, чем возможно. Если будут вопросы — пусть задает, на этом этапе их можно решить по телефону.
Чем же закончилась эта история?
К счастью, Катрин не была пищевым наркоманом, просто питалась беспорядочно и в основном высококалорийными продуктами — они, к сожалению, в нашем мире всегда под рукой, к тому же гипервкусные, удобные и недорогие. Она хоть ворчала и непрерывно жаловалась, но исправно делала все, что требовалось. И действительно похудела. Не на пятнадцать килограммов, как планировала, но добрый десяток сбросила. И отправилась в путешествие.
Вообще-то я хотела о ней поскорее забыть. Не вышло — Дэвид присылал мне ее фотографии, и выглядела она на них отлично, как и хотела. Но я все время обращала внимание, что на большинстве фотографий Катрин была либо в гостях, за столом, ломившимся от яств, либо в кафе-кондитерских. Просто не могла этого не замечать!
Эта и другие истории в книге "Как есть" 