Вот вам теорема: «Если что-то еще не произошло, то оно может либо произойти, либо не произойти. А если что-то уже произошло, то оно бы произошло обязательно, сколько ты там ни фантазируй об изгибах случайностей в прошлом».
Например, мой отец родился в США, но в полугодовалом возрасте, в июне 1914-го, его привезли обратно в Россию. Родители отца были очень молоды и легкомысленны, они поехали в Америку «за счастьем», как тогда говорилось. Но американская жизнь у них не заладилась, и они с маленьким ребенком вернулись на родину — прямо в канун Первой мировой войны.
Раньше я думал: вот останься бабушка и дедушка в Америке — и меня бы на свете не было. Потому что мой папа не смог бы познакомиться с моей мамой.
А потом я понял: дудки! Обязательно бы познакомился. Целых два варианта. Первый: я знаю, что мои мама и папа встретились в Москве в 1944 году. Но предположим, что папа живет в Америке, он американец. Но в это время СССР очень дружил с США. Так что тридцатилетний американский актер Victor Dragunsky вполне мог приехать в Москву и познакомиться с молодой русской актрисой. А вот и второй вариант: моя мама работала в ансамбле «Березка» ведущей программы. Выходила такая красивая на авансцену и объявляла номера. «Березка» гастролировала по всей Европе. Мой папа в начале 1950-х поехал бы по своим делам в Лондон, пошел бы на концерт, увидел бы красавицу Аллу, познакомился бы с ней…
И вот я перед вами! Ну разве что я получился бы моложе на пару лет, но это даже хорошо.
Все сказанное относится не только к таким веселым приключениям, как женитьба актера и актрисы с последующим рождением вашего покорного слуги, но и к вещам куда более серьезным и печальным.
Если бы Ленина утопили в Разливе, а Сталина прикончили во время очередного налета на банк, коммунистическая диктатура в России была бы все равно. Троцкий, Каменев и Зиновьев дали бы такого дрозда, что альтернативные историки слезами бы облились, думая о ленинско-сталинском варианте. Но если бы генерал Корнилов захватил Петроград и перевешал всех коммунистов, то диктатура была бы националистическая. Если бы Гитлер поступил в Венскую академию искусств и рисовал бы свои акварели, то немецким диктатором стал бы Тельман, и война между двумя сверхдиктатурами все равно бы разразилась.
А если бы Хрущева сменил не Брежнев, а Подгорный, Суслов, Кириленко, Полянский и вообще кто угодно из наличной номенклатуры, тяжелый советский застой 1970–1980-х все равно бы наступил. А вот если бы после дементного Брежнева и полуживых Андропова и Черненко к власти пришел бы не Горбачев, а жесткий, но относительно молодой технократ Григорий Романов, какая-нибудь «перестройка» все равно бы состоялась.
Ну и так далее.
Поэтому не ругайте себя, друзья, не мучайте себя упреками: «Ах, если бы я тогда позвонил (или не позвонил; приехал, узнал, купил, продал и тому подобное) — вот тогда бы...»
Ничего не «бы», успокойтесь! Все было бы точно так же или примерно так же. Глядите в будущее. Потому что, как гласит первая часть нашей теоремы, если чего-то нет, оно может случиться, а может и не случиться. И вот это уже зависит от нас.