Москва и область мало отличаются по стилю жизни - те же многоэтажки, дворы, парковки, Пятерочки и Магниты.
Тут не так.
Тут и в городах есть еще тупички, общие дворы, самозахваченные участочки, на них пристройки уже не видно к чему, надстройки над этим невидимым, еще и с крылечками и балконами, а балконы еще и с балясинками обязательно.
Тетрис, внутри которого живут взрослые.
Никаких тут вам фундаментов и вообще строительных норм. Своими глазами видела дом, построенный на бетонной плите, перекинутой через широкую реку канализационных вод, стремительно впадающих в море.
Проходы между строениями очень узкие, но работают магазинчики, такие же маленькие, как дома вокруг, и надпись «открыто 24/7» весело мигает, и дети с розовыми рюкзаками идут из школы, и покупают булки в ларьке «Горячий хлеб». Соседки громко стучатся друг к другу, общаются темпераментно.
И никакого уныния в воздухе, только запах канализации.
Тут как будто никто не беден и никто не брошен.
В каждом самом маленьком окне висит занавеска с кружавками, на окошке в горшке цветет бодрый цветок, на пороге сидит кот, упитанный, если не сказать жирный.
Вокруг слоняется собака, видно, что «присмотренная», хозяйская, рядом с дверью стоит веник с совком, ручка совка переливается красными камешками.
Есть районы, где снимают жилье в бывших гаражах, и там все та же картина, то же стремление жить «своим домом», жить «как нормальные люди», имитировать личное пространство и личную частную собственность.
Каждому нужен очаг и чугунок с похлебкой, хотя бы нарисованные на холсте.
В гаражах из отверстий в мир только вход, некоторые пробивают рядом окно, одно на всё помещение. Идешь по улице с четким ритмом: дверь, окно, дверь, окно… И в каждом из них все та же картина: занавеска, цветок в горшке, кот.
А отъедешь от города полчаса на электричке, и начинаются домики, домики, домики бытом наружу. По ним можно прочесть историю их строительства: первый слой красивенькими кирпичами, потом кривые шлакоблоки, крыша вообще б/у шифером - стало быть, начали строить в хорошие времена, но они закончились до того, как дом удалось «завести под крышу».
Кто-то стеклит окна по мере поступления заработка и живет пока в одной комнате-кухне все с той же занавеской и геранью и даже сушит пеленки на длинной веревке, и уже разводит кур, пока вокруг продолжается стройка. Кто-то медленно, но упорно кладет кладку из острых, многоугольных горских камней разной формы, длины, плоскости. Кто-то вкладывает все силы в забор и на нем и останавливается, а фундамент стоит, зарастает травой и сообщает только, какой размах планировки задумывался: тут холл, вправо кухня, налево три комнаты.
Но не сбылось.
Кум Тыква не успел купить последний кирпич.
Вспоминаются белокаменные особняки с необъяснимой фиксацией на роскошестве кованых ворот и башенках в экстерьере. Мне кажется, каждый хозяин Карабас-Барабас в своем подсознании. Во дворцах так много темных окон (и темных тайн), и не видно жителей. И вспоминается лексика из уроков истории, и классовая ненависть нарождается.
***
Вечером на городском пляже видела пожилую женщину-моржа. У моря, где совсем темно, она вышла из воды в дерзком раздельном купальнике, с удовольствием сделала несколько энергичных движений руками (из старого советского комплекса производственной гимнастки),
поприседала,
подышала шумно
и стала одеваться.
Надела длинное платье,
прямо под платьем надела белье,
завернула купальник в полотенце,
на лоб надела повязку со стразиками,
сверху туго повязала косынку,
и ещё одну на плечи.
Достала маленький пакетик, из него янтарные бусы с большими желтыми мутными бусинами, большие золотые серьги и кольцо.
Надела.
- Ты магазин закрыла что ли? - прокричала женщина из киоска с надувными кругами.
- Сутками я там! Искупаться хотела. Теперь пойду в ночь работать. Теперь хорошо.
Свой ларёк у нее на вокзале, который никогда не спит, это близко.
Взяла в руку чётки и ушла, за ней побежала пляжная собака, они знакомы.
Под фонарями вдоль пляжа совершали свои променады горожане, бодрые туристы и даже две дамы в вечерних платьях с блестками. Ларёк с надувными кругами продолжал работу.
***
Женщина в электричке по телефону.
- Я в электричке, мне на соболезнование надо. Ну и что, что сегодня не буду работать! Он хороший человек был, мы хорошо знакомы были! Правильно делаю! Туфли новые тут на вокзале купила и еду. Как не поехать? Ключи оставила, зайдите, покушайте, вечером вернусь.
Когда поезд тронулся, достала из сумки цепочку, серьги, кольцо, браслет, все надела, причесалась и поехала.
Маленькие люди и их маленькие жизни, на которые всем плевать.
Я не знаю, куда мне жить.
