Этот материал предназначен лишь для тех, кто старше 18 лет.
Этот материал предназначен лишь для тех, кто старше 18 лет.
\n
В этот момент должно было стать не по себе не только главе юденрата Ике Фицке, который, обращаясь к толпе, объяснял, что эти десять случайных людей – нарушители закона, получающие по заслугам, но и эсэсовскому начальству, по чьему приказу он это говорил, и которое прекрасно понимало, что никакие эти бедолаги не преступники.
\nУ Л. Толстого в «Войне и мире» Пьер Безухов, ища ответа, кто же это казнит, убивает, лишает жизни людей со всеми их воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями, – осознаёт, что убийца не более чем порядок. Склад обстоятельств. В отличие от анонимного порядка, уничтожающего людей в «Войне и мире», порядок, казнивший невинных людей 2 марта 1942 года в Бжезинах имел имя, назывался Neuordnung и казнил не только тела, но и души.
\nВедь незадолго перед тем, 20 января, в стенах одной тихой берлинской виллы, на коротком, в полтора часа уложившемся совещании десяти нацистских бюрократов, было постановлено, что евреи права на жизнь не имеют и определены были способы «окончательного решения еврейской проблемы».
\nОб этом не знали ни жители гетто, ни члены юденрата, ни смертники, которых подкрепляло сознание, что их гибель не напрасна. Авторы воспоминаний (Давид Тушинский, Дора Загон-Винер) приводят слова - кажется, Лайзера Урбаха: «До сих пор я был простым водоносом, а завтра буду среди святых мучеников!»; одноногий Юдель Сохачевский, кричал, поднимаясь на эшафот: «Я умираю за целый город!»
\nНа самом деле их смерть никого не спасала, а была лишь предвестником общей судьбы.
\nВедь не случайно датой казни был назначен пурим, не случайно выбрана казнь на виселице именно десяти человек - в напоминание о десяти повешенных сыновьях Амана, только теперь евреи должны были повесить собственных сыновей. В том, что экзекуции придавался символический характер, трудно сомневаться хотя бы потому, что по такому же сценарию в тот же самый день была осуществлена аналогичная казнь как минимум ещё в одном гетто - в Здунской Воле той же Лодзинской округи.
\nАнтисемитские мифы сковали как цемент мозги нацистов, не оставив места ни малейшему сомнению в своём праве уничтожать «неполноценных», и разница была лишь в том - как и сколько ликвидировать за один пурим 1942-го года: торжественно повесить десяток, как в Бжезинах, или сразу вырезать пять тысяч, как в Минском гетто...
\nСъёмка обрывается перед моментом самой казни - либо камера продолжала снимать, но этот фрагмент потом отрезали, заменив чёрным ракордом. Шесть секунд, пока он прокручивается, становятся непроизвольным, но оттого не менее впечатляющим образом смерти.
\nОб остальном рассказывают фотографии –
\n- вроде бы, из того же бесконечного ряда трагических мизансцен, где на заднем плане виселица, а перед ней позирует палач.
\nНо эти фотографии не спутаешь ни с какими другими. Ведь тут на переднем плане человек с такой же жёлтой шестиконечной звездой – меткой смерти, и он хоть смотрит в камеру, но явно не красуется а, скорее, прячет смятение. Закралась ли уже в его голову мысль, что лучше ему было бы поменяться с кем-нибудь из висельников?
\nА тех смерть преобразила: обделённые, презираемые при жизни, они стали избранными, в прямом и переносном смысле вознеслись над толпой, приковав к себе взгляды не только очевидцев, но и нас с вами 83 года спустя.
\nДа и каждого, кто увидит эту плёнку и эти снимки хоть ещё через сотню лет.
\n