Давным давно, в незапамятные времена, когда Россия ещё была в моде, а меня разрывали на части крупные каналы немецкого телевидения, мне позвонила моя подруга Бритта - ведущая популярного кулинарного шоу - и попросила рассказать в эфире про русскую национальную кухню. Точнее, не столько рассказать, сколько показать, как готовить. И не всю национальную кухню, а лишь три её блюда. Какие именно - предоставлялось выбрать мне.
Я погрузилась в размышления: наша извечная тоска по пельменям уже всему миру надоела. Борщ - вообще превратился в имя нарицательное. Чтоб не сказать “порицательное". Суп-солянку - и какую! - по сей день успешно готовят на бывших ГэДээРовских территориях. Объяснять, каким образом у немецкого картофельного салата оказались русско-огуречные составляющие и французское название “Оливье”, показалось мне чересчур сложным - пришлось бы вгрызаться глубоко в историю. Селёдка под шубой тоже исключалась - тонны роскошной и неприлично дешёвой балтийской сельди ежедневно заглатываются бюргерами в тиши частных домов и в суете дорогих ресторанов. Собственно, как и котлета - наравне с сосисками любимый немецкий перекус, коварно затаившийся под именем “булетта” в бывших Восточных землях, или “фрикаделe” - в Западных. И опять же - попробуй объясни, почему эти загадочные русские назвали банальную лепешку из мясного фарша французским словом côtelette, что значит цельный кусок мяса с косточкой от французского же слова côte - ребро. Что нового я могу поведать обо всех этих хорошо известных в мире блюдах? Короче, понимаете, какая невообразимой сложности задача передо мной стояла…
Наконец, я придумала поразить воображение немецких домохозяек рассказом о кислых щах и гречневой каше. Конечно, квашенная капуста - это тоже немецкое национальное блюдо. Но в жидко-горячем виде, да еще и со сметаной, его здесь не едят. А гречку они в те годы и в глаза не видели. В тот момент, когда мне позвонила редакторша, и потребовала обсудить меню по телефону, третьего блюда я ещё не придумала. Когда редакторша услышала, что у меня есть только два блюда, она устроила дикий прессинг, потребовав решить проблему третьего блюда немедленно и в первую очередь. Редакторша требовала салат. За невозможностью оливье (см. мои рассуждения выше), я сходу ляпнула - свекольный.
Как? - удивилась она. - Русские тоже едят свекольный салат?
Тут Ваша покорная слуга занервничала, и начала крутиться, как уж на сковородке, чуть было сама не став русским национальным блюдом. Обнаглев, я заявила, что “наш” свекольный салат - это вам не “ваш” свекольный салат.
Хорошо, давайте список продуктов, - согласилась редакторша.
Тёртая вареная свекла, майонез, чеснок, грецкие орехи и зёрнышки граната, - бодро перечислила я. На вопрос, уверена ли я, что грецкие орехи и гранат растут в России и являются традиционным ингредиентом национальной кухни, я ответила утвердительно. Времени у редакторши было в обрез, и спорить она не стала. Мой рецепт приготовления кислых щей был встречен глубокомысленным молчанием. Но я не беспокоилась - ведь мне было слышно, как постукивают на другом конце провода её ногти по клавиатуре компьютера, записывая за мною список продуктов и последовательность действий. Покончив со щами, она стала прощаться.
А гречневая каша как же? - напомнила я.
Ах да, давай диктуй скорее, - согласилась она.
Я рассказала, как варят гречневую кашу. И добавила, что её принято есть на завтрак, заливая холодным молоком.
Понятно, - ответила редакторша.
И в трубке раздались короткие гудки.
Внутренний голос сообщил мне, что я в очередной раз вляпалась в какую-то лажу, но я его привычно заглушила и положилась на симпатичное русское авось - авось всё прикинем прямо на съёмках.
А зря.
Процесс съёмок напоминал скорее реанимационное отделение крупного госпиталя, чем студию телеканала. Мой напарник - главный повар шоу - носился по кухне с сумасшедшей скоростью. Тяжеленные кастрюли и сковородки легко перелетали с места на место. По лбу его, прямо из-под белоснежного жёстко накрахмаленного высоченного поварского колпака, негигиенично тёк пот. В те моменты, когда включалась камера, работающая на меня, и соответственно, выключалась камера, работающая на него, к нему подскакивала гримёрша и с материнской нежностью этот пот утирала. Пока я, рассказывая как готовить салат из вареной свеклы, не спеша очищала с неё кожуру, мой напарник готовил заправку: налил в миску майонез, начистил и натолок несколько грецких орехов. Краем глаза я видела, как он потянулся за гранатом. Отлично, - подумала я. Честно, люблю свекольный салат с гранатовыми зёрнышками - когда их прикусываешь, они брызгают соком и вызывают такую приятную пикантную сладко-кислую вспышку во рту. Но шеф, наковыряв горсть зёрен, не бросил их в миску к орехам, а, выхватив откуда - то из под стола соковыжималку, превратил мои вожделенные зёрнышки в кашу. Образовавшийся гранатовый сок вылил в миску. Немец и представить себе не мог, что гранатовые зёрнышки с косточками вообще можно есть. Должна вам признаться, что свекольный салат залитый гранатовый соком - вещь глубоко отвратительная. Я растерялась - но не останавливать же съемку. Не начинать же выяснять, кто прав. Да и спасти мой салат было уже нельзя.
Настроение у меня слегка упало. Но шоу маст гоу он - и мы приступили к щам. Их я готовила сама. В студии на это время объявили технический перерыв, и мой бравый напарник в белом ушел перевести дух. Когда щи сварились, свет снова включили, и все участники заняли свои места. С видом волшебника, только что сотворившего чудо, я приподняла крышку и, глубоко вдохнув замечательный аромат, сообщила о своей готовности немедленно разлить живительную обжигающую жидкость по тарелкам: по сценарию пробуют блюда сама ведущая шоу - моя подруга Бритта, и с ней пара добровольцев из аудитории. Но шеф вдруг выхватил у меня из рук кастрюлю с замечательно воняющим кислющим хлебовом и плюхнул содержимое в блендер. За какие-то 30 секунд мои шикарные щи превратились в холодный суп-пюре из кислой капусты. Мало того, полностью проигнорировав приготовленную мной баночку жирной сметаны, он ринулся к холодильнику, схватил с полки пакет сливок, взбил их ручным миксером за секунду и красиво уложил горкой поверх кисло-капустного пюре. Хорошо, что мой крупный план в это время не снимали - всё внимание режиссёра было приковано к манипуляциям повара.
Тем временем Брита приступила к дегустации. От свеклы с гранатовым соком у неё свело челюсти, но она мужественно улыбнулась. Аккуратно зачерпнув ложкой пойло из кислой капусты и сладких взбитых сливок она немного задумалась - опытный режиссёр сразу же всё понял и во время ушёл с её крупного плана на общий план аудитории. Сделав глоток, Брита как-то странно мотнула головой, отставила тарелку и схватилась рукой за живот, будто её сейчас вырвет.
Съёмочное время неумолимо приближалось к концу. А нам с поваром еще предстояло сварить гречневую кашу и подать её Бритте - горячую с холодным молоком. Я так люблю гречку с молоком, что надеялась хотя бы этим блюдом реабилитировать русскую национальную кухню в глазах моей несчастной подруги и её аудитории.
Но моим планам снова помешал проклятый повар. Очевидно, прочитав в записках редакторши мои слова, что гречку с молоком едят на завтрак, он сассоциировал с мюслями, и я и глазом моргнуть не успела, как сырые, прямо из пакета зёрнышки гречневой крупы оказались в тарелке, и повар с довольной улыбкой заливал их холодным молоком.
А у Бритты как раз в этот момент стоял временный зубной протез - ну знаете, пока изготавливается постоянный протез, дантисты обычно дают поносить временный. Он не фиксируется к дёснам и держится не очень крепко - ведь всего на пару дней. Вот у Бритты как раз и шла эта пара дней. Наткнувшись на жёсткие, как камушки, гречневые зерна, Бриттин протез треснул и вывалился изо рта прямо в тарелку. Камера в этот момент держала её крупный план…
Она мне этого так никогда и не простила. На звонки не отвечала. А ведь были подругами. Собирались вместе ехать на велосипедах в Сибирь. Вместо Сибири она поехала в Венецию делать подтяжку лица у какого-то итальянского светилы. Светило подкачало. Операция оставила страшные следы на лице. И она уже больше никогда не появлялась в телевизионном эфире.
С Новым Годом, дорогой Сноб!