Сейчас будет пофактное эмпирическое описание африканского обряда приворота. Иногда вставляю метафоры, ибо – ещё раз уважительно объясняю: логику в поведении африканцев искать, конечно, можно, но смысл у этого занятия маленький. Потому что люди с мифологическим мышлением (щажу словом!) в следующий раз сделают и объяснят совершенно иначе. Это такое устройство головы, что смыслы как бы болтаются, выскакивают из структур. Попробуйте верифицировать хаос. Потом, если удастся, научите меня тоже. 

Итак, ходили мы к курандере – это колдунья, знахарей называют фетесейрами – ходили мы к колдунье глубоким белым днём, приносили бутылочку растительного масла, кусок одежды и триста долларов в отдельном пакете. Ситуация была такова: мужчина, назовём его Милош, так как он чех, упал в любовь с девушкой, очень красивой и статной украинкой, ну, к примеру, Оксаной. Такая она была хорошая, статная, жили они не тужили в бунгало пять лет и три месяца, а потом она как-то ушла, запропастилась, исчезла. Стал он искать её, да не нашёл, отрезал кусок от её кофточки белой в горошек и пошёл с этим куском по свету и прямо к колдунье. Растительное масло в кармане, бумажные деньги в отдельном пакете. Переводчик шагает по правую руку весьма любопытствующий (это как раз была я).

Вот мы пришли, а – день. Домик завешан какими-то шкурами, тряпками – пахнёт, что нос выноси. Сидим. Рассказали историю, я перевожу, чех печалится. Сидим. Дальше приносят двух кур (кажется, они не нашли голубей). Куры замученные, но довольно живые, вроде бы у них осталась надежда, но они понемногу начинают догадываться, что скоро падут жертвой метафоры. Надежда готовится исчезать – особенно хорошо она исчезает после того, как их надрезали в месте чуть повыше груди и дальше начинают давить, прямо из живых. (Ещё одна аллегория, обратите внимание, весьма повседневная). Кровь для африканца – это одно из экспрессивно-выразительных средств. Если вы думаете, что нельзя смешать жидкость со звуком, добавить помысел и получить новое знание – это вам к курандере, она покажет.  

Немножечко живой курицы выдавили (это жизненная сила), потом добавляют туда глины, в посуду, поставили на огонь и какого-то синего порошка, синего-синего, как из сказки. Держат на огне, помешивают. А чех пока раздевается там, в сторонке, а то как же приворот делать в одежде, весьма недуховно.

Взяли оранжевый тазик, налили туда горячую воду – кипяток, только недавно вскипятили на костре, принесли, положили туда какие-то ветки, кусочек гороховой кофты. Серьёзные. Взгляды такие смелые. Вот же они, управляют ситуацией, хорошо. Просят чеха встать над этим тазом и прямо на четвереньки (как ещё белого человека заставишь поползать, только над тазом во имя любви). Он кое-как встал – горячо! А они уже накрывают его простыней – и руки сверху кладут – а этих людей уже семеро, откуда-то понабежали, стоят и поют – глубокое горловое пение.

Потом он как в бане – шлепает себя этой травой. Дальше сел. И тут к нему эта девочка, чёрная такая, подросток, а у неё лезвие в руке, спасибо, что одноразовое, в малюсеньком конвертике. Она открыла и быстро так надрезала влюблённому чеху сосок, тот даже обескуражился. Ещё и второй. Режет, и тоже серьёзная, как владыка. Потом юркнула за спину, и там тоже режет – понравилось ей. Надрезала крылья лопаток, прямо у косточек. А эти семеро поют, курандейра как дирижёр, вместо палочки – духовное знание.

Дальше они замазали раны вот этим синим, горячим, чех чуть-чуть подлетел, но уже как будто начал подпривыкать. 

(Я им: «Что же вы, куриную кровь да прямо на рану?» А они: «Кровью животных лечили ещё в голове Гомера! Одиссей поил кровью тени из подземного царства, чтобы вернуть им сознание. Можно сказать, мы по Гомеру…» – «А, вы по Гомеру? Тогда, конечно, лечите. Если вы по Гомеру…»).

И вот сидит он с синими сосками и с синими крыльями и смотрит в счастливое романтическое будущее…

Надо сказать, Оксана к нему так никогда и не вернулась. 

Видимо, глина попалась не та. А то ещё как объяснить, что при надавливании из реальности не выделилась жизнь?! Только этим и объяснишь. Обычно надавливание работает. Кажется, только надавливание сейчас и работает. Обмажешься синей мазью и давай петь: ты и курандера, и чех с сердечными ранами. Держи семантическое напряжение! Держи! Вот что реальность нашептывает тебе: даже если Оксана никогда не вернётся, главное, что гонорар всё равно будет твой.