- Это же опять будет все на мне! Убирать, мыть, выгуливать! Будто у меня других дел нет! Нет, эту не бери, она для мяса. Вот здесь, желтая!
- Ну выгуливать Сашка будет сам, он уже парень взрослый!
- Сашка будет выгуливать? Ну-ну! Я за него до сих пор портфель собираю, а ты говоришь!
- Так, глядишь, и научится самостоятельности. Я у одной психологини недавно читала, как люди приручили...
- Этим психологиням хорошо рассуждать, они прилично зарабатывают. Я как-то за один сеанс терапии выложила три тысячи. У меня, между прочим
Шумит вода. Тише, тише…
- А на что я буду его кормить? До зарплаты еле дотягиваю, кухню сколько лет не ремонтировала!
- Пусть кто дарил, тот и позаботится.
- Я тебя умоляю, Тань! Это же такой человек! Сама что ли не знаешь? Чтобы он хоть о чем-то позаботился!
Нож стучит по доске. Нельзя, чтобы они нас услышали. Нельзя их отвлекать!
- Весной говорила ему: на Сашке брюки и кроссовки горят, – тук-тук-тук – у меня на это просто не хватает. Знаешь, что он принёс? Самолёт на радиоуправлении, и ни копейки денег!
- Может, он не понял толком про брюки, или с размером боялся ошибиться.
- Тогда бы просто денег принес вместо самолета. Сашка в тот же вечер его грохнул! Разом тысяч пять, понимаешь? Вот скажи, зачем?
- Ну должно же быть у ребенка яркое воспоминание! Чтобы мечта сбылась! Это для нашего с тобой детства кроссовки – предел желаний!
- Тогда, если уж даришь, выдели время – научи, как этой штукой управлять! А он хочет легко отделаться и получать незаслуженно и восторг, и любовь. Он же у нас папа-праздник, а я практичная зануда! Вечно подсовывает нам белых слонов!
- Про белых слонов не поняла.
- Не помню, картошку солила? А это из легенды: король Сиама дарил своим врагам слонов альбиносов, они считались священными животными. Работать на них было запрещено, а вот кормить – обязательно. Ели они, в общем, как слоны. Таким макаром счастливые обладатели разорялись.
- Ты, по-моему, слишком драматизируешь! Просто все мужчины в душе мальчишки, на два шага вперед.
Зашипел пар. Ни слова не разобрать. Что же ты? Плачешь? Не скучай! Я же тут!
- Этот используй, если не хватит - у меня в холодильнике ещё банка стоит. Вот и Вовка также со мной!
- Не всегда же так было! Вспомни, какие вы были влюбленные!
- Да в том то и дело, что с самого начала! После института он только механиком устроился, первую зарплату потратил на полет на параплане! Ты представляешь? У меня ни одной пары целых колготок, на рисе и гречке перебиваемся – а он на эту дурь оклад просадил!
- Летать была его идея фикс, это да!
- Да не себе он купил полет, а нам двоим!
- Ух ты! Романтика!
- Еще чего! А если я высоты боюсь. Весь полет с закрытыми глазами, орала! А он встречает меня на земле – улыбается.
- Это потому что.
Эх, хорошо бы так прокатиться! Ну, ты куда? Надоело тебе тут? Ну, потерпи еще чуточек! Договорились, да? Молодчина! Поспи, поспи! Вот так!
- И всегда говорил: «Ничего, прорвёмся!» Так бесит! Рвалась я, а он жил своими интересами! Ничего, пусть теперь эта Марина терпит, с меня хватило!
- Да, Вовка инфантильный по жизни!
- Какой там! Безответственный и эгоист! Вот скажи, нормальный человек подарит щенка, не спросив? Такие вещи между взрослыми обговариваются заранее, втайне, чтобы ребёнка не травмировать! А он пришёл, сразу Сашке вручил и смылся!
Не оставит! Не оставит!
- Ну вот ты опять!
- Да я просто в шоке от этой наглости! Может, у меня обстоятельства не позволяют! Я весь день на работе, кто будет за собакой ухаживать? За ребёнком смотреть некогда, не то что...
- Тогда позвони ему, объясни и верни ему собаку!
- Как же ее теперь вернешь? Я же буду врагом сыну на всю жизнь! А этот останется беленький и пушистый!
Может, все-таки разрешит?
- Нет, они мне назло все! Я уверена, Марины идея, этот бы опять самолёт приволок!
- Так, давай успокойся, скоро все придут, а у тебя глаза опять красные! Сашке десять лет, такой юбилей! Скажи себе: я подумаю об этом потом!
Он сидел у дверей своей комнаты и чутко вслушивался. Руки затекли, стали совсем холодными, хотя щенок был тёплым, пригрелся. Он водил носом по его мягкой шерстке, от неё ещё пахло папиной курткой – керосином, и тревожно шептал:
- Ничего! Прорвёмся!