Разговор с Александром Шолоховым, депутатом Государственной Думы РФ, Первым заместителем председателя Комитета по культуре Госдумы, Президентом Российского национального комитета Международного совета музеев (ИКОМ России), внуком великого писателя Михаила Шолохова (Лауреата Нобелевской премии по литературе).
Говорим о непростой, но очень интересной ситуации в которой оказался весь мир, о трансформациях в жизни людей и смене парадигм и конечно о музеях, культуре и многом другом.
Роман Давыдов: Александр Михайлович, наша встреча и разговор в настоящий момент происходят, если можно так выразиться, в цифровом формате, посредством прямого видеоэфира в Instagram и это по причине всеобщей вынужденной самоизоляции и ограничительных мер, связанных с борьбой с пандемией, вызванной коронавирусной инфекцией COVID-19. Скажите, в Вашей жизни, что то поменялось в связи с такой ситуацией?
Александр Шолохов: Я не ожидал ранее насколько цифровой формат может нас «загрузить» и дать возможность работать фактически в круглосуточном режиме, работы в связи с этим стало еще больше, в общем хватает!
Еще хотел бы заметить, что нынешняя ситуация позволяет о многом задуматься:
Естественно, что сейчас прогнозируются серьезные проблемы в экономике, но уверен, что мы справимся с этой бедой. Понимаю также, что даже когда с ней справимся нам придется долго выходить из той экономической ямы в которую попал весь мир и которая очевидно будет углубляться какое-то время, уже по независящим от коронавируса причинам.
Сейчас настало то самое время, чтобы оценить свою жизнь, посмотреть на нее в какой-то степени критично и разобраться в том, что нам действительно необходимо, а без чего можно обойтись.
Роман Давыдов: Поговорим о когнитивности и в основном о цифровом восприятии мира сейчас по причине всеобщей самоизоляции. Как Вы считаете есть ли в этом риски, например изменения мировоззрения?
Александр Шолохов: Наверное наоборот, нынешняя ситуация и вынужденная необходимость цифрового общения или на 90% сведенная к этому общению, должна иметь другой эффект, а именно когда необходимость в этом отпадет мы меньше времени будем ему уделять.
Роман Давыдов: Правильно понимаю, что возросший нынешний формат, именно цифрового контента, выгоден музейному сообществу как продвижение культуры в массы и именно после снятия ограничения и режима самоизоляции народ потянется именно в эти локации ?!
Александр Шолохов: Сейчас музеи, театры, учреждения культуры задумались о том что существует эта возможность, существует возможность дополнительного, подчеркиваю, дополнительного продвижения своих достижений, выставок, постановок спектаклей, дополнительная возможность их продвижения и как следствие расширение аудитории, привлечения дополнительного интереса. И мы видим насколько креативно коллеги работают и как быстро адаптировались к этой ситуации!
Справедливости ради необходимо отметить, что они не были ей чужды, и различные виртуальные экскурсии, концерты и представления это не явления нынешнего дня, это давно существует.
Но здесь стоит отметить, если говорить о музеях, что виртуальный музей не победит, в кавычках конечно, реальный оригинальный традиционный музей в котором при непосредственном посещении возникают настоящие ощущения от того, что видишь и даже в некоторых случаях можешь прикоснуться к неоцифрованному предмету, подлинной вещи, которая помимо всего прочего может быть свидетелем каких-то невероятных событий или может являть собой удивительное явление природы и т.д.
И еще момент о котором хотелось сказать, и в общем с коллегами мы уже это обсуждаем. Совершенно очевидно, что в результате нынешней ситуации наступят следующие последствия:
Тот уровень туристического потока, туристического взаимообмена между странами, который существовал до начала этого года мы не очень скоро достигнем, предполагаю что это растянется на три и более года.
В этой связи наш отечественный туризм локальный, местный получит огромные преимущества и этим надо будет обязательно воспользоваться всем, начиняя от учреждений культуры, заканчивая непосредственно фирмами, которые будут в этом направлении работать.
Мы уже подобное проходили, возможно в более мягком варианте, в кризис 2008 года, когда для музеев, особенно которые находились за пределами крупных мегаполисов, но попадающих в туристический трафик внутреннего «невыездного» туризма произошёл огромный скачек посещаемости, особенно в праздничные дни, когда ранее традиционно люди выезжали в ближайшие европейские страны, но из-за экономического кризиса не могли теперь себе этого позволить, в сложившихся условиях по настоящему смогли оценить сколько всего интересного и замечательного есть в нашей стране.
Роман Давыдов: В данный момент Вы находитесь в Ростовской области в Государственном музее-заповеднике М.А.Шолохова ?
Александр Шолохов: Я буквально нахожусь в Музее.
Роман Давыдов: Как ощущают себя коллеги? Расскажите, пожалуйста, чем сейчас живет музей, какие планы, возможно ли рассчитывать на рост посещаемости после снятия ограничений связанных с пандемией?
Александр Шолохов: Также как и большинство, музей активно работает в виртуальном пространстве, представляя экскурсии, лекции и даже проводит в удаленном режиме мастер-классы, которые особенно могут быть интересны для детей. Но подчеркну что это то, что было и ранее и сейчас вышло естественно на первый план, так как это практически единственная возможностью выхода на посетителя в сложившихся обстоятельствах.
Здесь необходимо сказать вот о чем. Мы, к сожалению, за последнее время в очень многих случаях между понятием «музей» и понятием «развлечение» ставим знак равенства, но это не суть одного и того же. Музей и тем более, современный музей, хоть и выполняет эту развлекательную функцию, но всё-таки это больше образование и просвещение с развлекательными или полемизирующими элементами повышающими интерес и внимание.
И ещё, музей прежде всего это хранитель часто выполняющий государственную функцию. И в этом есть недопонимание, которое последние годы бытует и более того очень активно насаждается, а именно то, что музей оказывает услуги. Музей не может оказывать услугу по определению, как собственно и многие другие учреждения сферы культуры, представители которой наиболее, пожалуй агрессивно, выступают против этого понимания, а именно услуг в сфере культуры. Если привести к примеру, как заведомо абсурдную ситуацию, при которой в Музеи Кремля, в Эрмитаж или в Ясную Поляну завтра не придет ни один человек или месяц будет нулевая посещаемость - это что будет означать, что мы должны закрыть эти музеи как неэффективные и не работающие ? Очевидно, что нет!
Нельзя бухгалтерию полностью переносить в нашу жизнь и ее терминами объяснять все, что происходит в этой реальной жизни.
Этот абсурдный пример доказательство того, что Музеи не являются учреждениями развлекательными и зарабатывание денег и рост посещаемости не может быть основным критерием их деятельности. Всё это очень правильные и нужные вещи, это очень хорошие показатели работы музея, да и любого другого учреждения, но если они становятся главными и единственными, то мы забываем об одной из основных функций музеев, а функция музеев, еще раз повторяю, это хранить изучать и потом уже представлять свои коллекции на всеобщее обозрение в том числе и в развлекательных целях.
Сейчас замечательное время для всех наших коллег музейщиков по всей стране заняться тем, чем они должны заниматься в первую очередь - описанием фондов, реставрацией предметов, заняться разработкой новых экспозиций и всей той деятельностью которой к сожалению в последнее время зачастую приходилось пренебрегать в погоне за посетителем.
Роман Давыдов: Продолжая эту тему знаю, что недавно были споры, дискуссии о том как оценивать эти учреждения культуры и музеи, были количественные и качественные оценки и много споров об этом. Удалось ли придти к общему знаменателю?
Александр Шолохов: Это спор который не завершён потому, что для оценки качества работы необходим обратный отклик и понимание эффективности работы этих учреждений, в том числе человеческий фактор никто не отменял, нужно понимать как работает каждый конкретный руководитель музея, его коллектив и для этого безусловно существуют в том числе, количественные показатели.
Кстати, Я бы не ставил доходы полученные музеем как основной показатель, а это до сих пор было именно так. Первая строка в отчете это выполнение плана по доходам и только уже в следующих строках речь шла о фондах и количестве выявленных и отреставрированных предметах, количестве разработанных экскурсий, лекций и т.д.
Считаю, что безусловно в числе первых должен быть показатель характеризующий сохранность предметов, коллекции музея, а в некоторых из них (музеях) фонды исчисляются в миллионах единиц хранения и если что-то с ними случится, будет иметь самые негативные последствия в сравнении с незначительным снижением посещаемости, например.
Еще раз повторюсь, качественные и количественные показатели в работе как музея, так и любого другого учреждения культуры - очень сложный действительно вопрос и при всем при этом истина она где-то по середине и четкое понимание того, что не количественные показатели являются главными, это на мой взгляд очень важно.
Роман Давыдов: Сейчас, как мы уже отмечали ранее, находясь в так называемом режиме всеобщей самоизоляции, информация передается и воспринимается в основном через соцсети в цифровом формате и возможно именно по этой причине становятся такими модными флэшмобы на тему воспроизведения, воссоздания известных произведений искусства подручными бытовыми средствами. И здесь кажется теряется художественный образ, изначальный замысел автора произведения, а человек который не видел оригинал этого произведения воспринимает его через призму именно этого, бытового воссозданного цифрового формата. Что Вы об этом думаете ?
Александр Шолохов: Это забавная манера самовыражения, которая абсолютно не заменяет и главное не отменяет того высокого искусства, которое становится причиной и предметом вот такой работы, если ее можно так назвать. Но соглашусь с Вами, если правильно понял Вашу мысль, что пренебрежительное отношение или попытка вот таким образом подменить оригинал, отвлечь от него интерес - это безусловно недопустимо.
И еще один момент, на который в данном случае хотел бы обратить внимание.
Краткое изложение, например литературных художественных произведений никогда не даст тех переживаний, которые Вы получаете при чтении «живой» книги, настоящей полной авторской версии и второй момент - это означает то, что мы становимся заложниками тех людей, которые это краткое изложение пишут - это уже оцифрованное мнение, которое Вам подано и оно более или менее массовое в зависимости от того какое количество с этим мнением ознакомились и признали его правильным и значимым для себя.
Мы начинали, если помните, наш разговор, когда говорили о настоящем предмете, о настоящем документе, о настоящей фотографии с того, что цифра и виртуальное пространство оно не дает прямого контакта, цифра она уже опосредованно его Вам представляет, даже если это просто отцифрованное изображение. Вы можете сейчас получить изображение лучших картин всемирно известных творцов в ультрафиолетовых или в рентгеновских лучах в формате макросьёмки, позволяющем рассмотреть каждый мазок техники автора, но при этом тогда получается что мы рассматриваем кучу деталей, а общего впечатления и главное - собственного впечатления, впечатления которое нам не отрежиссированно, простите, но в какой-то степени даже нам навязанного, а которое мы сами могли бы ощутить в полной мере, его нет. Поэтому фраза Михаила Жванецкого который говорил, что давайте спорить о вкусе устриц и кокосовых орехов с теми кто их ел, она остается актуальной безусловно.
Роман Давыдов: Вы говорили о режиссуре. Скажите, может ли это подвести к партисипаторности музея, когда посетитель музея участвует в создании его контента, может быть это какая-то новая ниша, если хотите, для развития музейного бизнеса? Например, от народных флешмобов перейти к участию в контенте музея ? (улыбается)
Александр Шолохов: Я бы не сказал что это режиссура - это соучастие, сопереживание, это содействие. Мы давным давно это для себя сформулировали в нашем Музее в кратко выраженной концепции нашего музея - «роман под открытым небом». Если Вы спросите: «Почему» ? Первое и очевидное - это потому, что значительная часть наших музейных пространств построена на произведениях Михаила Александровича Шолохова, на тех местах и тех природных достопримечательностях, которые он буквально описывал в романах. Второе слагаемое - это «роман, как любовь», «роман, как отношение» и безусловно это наш роман потому что мы любим и это дело и этого человека и те места и людей, которые им столь гениально были описаны, но есть еще и третье - «роман с продолжением» т.е. каждый посетитель может какую-то свою страничку, строчку, буковку самыми разными способами вписать, начиная от общеизвестных и давнишних, когда посетители музея становятся дарителями или волонтерами и заканчивая теми ситуациями, когда в театрализованном виде посетители музея могут поучаствовать в раскрытии, воссоздании тех или иных событий из художественного произведения. Как это назвать - флешмоб, режиссура, да как хотите?! Я считаю что эта активная вовлеченность посетителя дает возможность сделать свои выводы .
Выводы могут касаться конкретного произведения искусства, о котором вам много рассказывали как о заурядном, а вы в нем увидели что-то близкое вам и наоборот которое вам преподносится как шедевр мирового искусства, а Вы, не смотря на все эти попытки, остались при своем мнении, которое не смогли поколебать вот этими цифровыми воздействиями.
Роман Давыдов: Мне кажется в таком случае достигается эффект восприятия. Выходя из музея, посетитель не только остается под впечатлением, но и в задумчивости …
Александр Шолохов: Это безусловно одна из задач современного музея. Не просто дать информацию, возможно ее обсудить, обдумать и главное сделать какие-то выводы для себя.
Роман Давыдов: До недавнего времени был очевидный тренд на создание новых культурных пространств, частных галлерей и зарождение моды на это. Действительно ли эти ощущения оправданы или нет и как Вы считаете та цифровизация о которой мы говорили может ли повлиять на эту динамику, остановить этот тренд или нет?
Александр Шолохов: Знаете я не вижу ничего плохого в появлении огромного количества учреждений просветительского или развлекательного толка. Другое дело и, мы как раз обсуждали это, если вы посетите сайт ИКОМ России, то увидите наше открытое письмо по этому поводу, в котором изложено общее мнение президиума ИКОМ о том, что музей это всё-таки учреждение наделенное четкими задачами которые решает в первую очередь, а именно тех китах, на которых стоит музей - это выявление, хранение, изучение и только в четвертую очередь представление и популяризация.
Соответственно для того чтобы учреждение и организации могли говорить о том, что они являются музеями первое, что они должны иметь - это коллекцию. Должны быть какие-то фонды, которые этот музей представляет и в данном случае любой небольшой музей, обладающий даже фондами в несколько сот предметов, безусловно выглядит более музеем, нежели галлерея, которая привозит в течение года тысячи известнейших полотен или скульптур для того, чтобы показать их зрителям и ненужно путать их между собой.
Кстати галлереи редко называют себя музеями, они и не пытаются этого делать, но когда, к примеру, выставляют восковые фигуры сомнительного качества и говорят что это музей или, другой пример, сейчас мы знаем какое появилось количество музеев, например водки, и тому подобных, так вот это точно не музей, это сугубо развлекательная история.
Роман Давыдов: На что сейчас стоит обратить внимание сотрудникам музея и как возвращаться в музей, выходя из общего режима самоизоляции?
Александр Шолохов: Прежде всего нынешнюю ситуацию можно расценивать как замечательную возможность для музейщиков заняться той деятельностью на которую ранее возможно не хватало времени, например с теми же фондами …
Роман Давыдов: Александр Михайлович, благодарю за общение и до новых встреч!