Эмма Борисовна была родом из поволжских немцев, было ей под семьдесят. Мне же тогда было двадцать два. Я только что закончил мединститут и ушел в ординатуру по терапии.
Случилась со мной такая ошибка молодости в одной далекой ныне от меня стране. Я был терапевтом, ее лечащим доктором, и Эмма Борисовна казалась мне очень старой.
А еще я уезжал в Израиль. И в один из последних моих дней на работе Эмма Борисовна отвела меня в сторонку и вручила бумажку. Листок в клеточку из школьной тетради. На листке от руки написанная молитва.
«Я знаю, что вы не нашей веры», - сказала она и назвала меня по имени отчеству. Так мы с ней друг друга называли. «Но бог один для всех и наша молитва вас тоже будет беречь там, куда вы уезжаете».
Берегла та молитва меня, или нет, но мы с ней очень долго не расставались, она до сих пор лежит у меня в ящике стола.
Я не знаю, зачем Всевышний делит людей на народы и нации. Может быть, ему просто скучно. А, может, он хочет, чтобы мы сами догадались, что нет разницы между тем, какие названия мы пишем в паспортах друг другу. И что мы можем дарить друг другу молитвы, а не презрительные слова, мучения и смерть.
Есть такая притча, что смерть когда-то была красива и молода, но наши безумные поступки состарили ее. А коса нужна ей только потому, что дорога в Рай так заросла травой, что иначе не продерешься сквозь эти заросли.
Может быть, еще не до конца заросла, благодаря таким людям, как Эмма Борисовна.
© Юрий Супоницкий