Перед вторым замужеством я рассказала будущему мужу о своем недуге - маниакально-депрессивном синдроме или, если ласково, биполярочке. Он был предупрежден и встретил «эпизоды» моей неуемной эйфории и жажды деятельности, ровно как и естественно следующую за этим тягучую и бесконечную депрессию, засучив рукава. Но когда мы все это вместе преодолели, он признался, что и представить себе не мог, насколько это адовые состояния, и как ему было не сладко, когда я в них находилась .

Мне повезло - мои близкие (муж и мама) невероятно чуткие, понимающие и образованные люди. Они принимают мою болезнь, примерно понимают, что за процессы циркулируют в моем мозге и замечают приход «эпизодов» порой раньше, чем я сама.

Всем остальным я вру. Подружки давно отстали от меня, потому что я либо «работаю», либо «простужена». Врут про мои бесконечные "ОРЗ" и моя мама с мужем, если намечается какое-то торжество. И так поступает, скорее всего, большинство биполярников во время депрессий. Почему я не говорю правду? Потому что не переживу, если кто-то из подружек или знакомых возомнит себя знатоком моего маниакально-депрессивного синдрома и бросит типа: «Таблетки пить вредно!», «Нужно активнее заниматься спортом!», «Надо больше медитировать!», «Я слышал про эту болезнь, у тебя точно что-то другое». Это не значит, что у меня плохие подруги и знакомые - все наше общество таково. Мы очень быстро становимся специалистами в той области, о которой раньше и не слышали, как, например, это произошло с моим свекром. Еще вчера он правильно не смог бы произнести название этого психического расстройства, а сегодня уже все знает и понимает про меня и мою жизнь.

Играет свою роль и стигматизация. Мое психическое расстройство из разряда «большой психиатрии», а психиатрия в представлении нашего общества все еще карательная. В больницах людей превращают в овощ, таблетки делают людей неадекватными и убивают печень, а психиатр - тетка со злым лицом, которая приказывает привязать тебя к кровати или прописывает электро-судорожную терапию. А главное, психическое заболевание - это нечто, что происходит бесконечно далеко от тебя, например, у той соседки в детстве, что слышала голоса, а потом сиганула под машину, и не может быть у человека, который весело прихлебывает с тобой винишко в баре. Нет-нет, ты же нормальная, какое еще психическое расстройство? Зачем ты его себе придумала?

Нужно быть, если не в теме, то очень тактичным и хорошо встроенным в этот мир с его новыми реальностями человеком, чтобы грамотно отреагировать на известие о психическом заболевании у близкого или знакомого тебе человека. Таких людей у нас сильно не достает, и я не хочу проверять на прочность свой круг знакомств, который у биполярников и без того со временем становится узким. Безмерно сочувствую своим коллегам по несчастью, которые не имеют поддержки и понимания близких и борются со своим недугом в одиночку: эти ребята - истинные воины духа, я бы так не смогла. 

Я пишу этот блог от своего реального имени только потому, что не собираюсь работать в российских компаниях - ни сейчас, ни в будущем. А так бы, конечно, прикрылась псевдонимом и кошечкой на аватарке. Но и толерантным западным работодателям я вряд ли признаюсь в своей болезни. Такое возможно только если ты ни много не мало Стивен Фрай. Ему позволительно даже фильмы снимать о своей болезни. Ну, еще Юлия Ахмедова смелая девушка, но тоже как бы не простая. Да и о чем им беспокоиться? - они не работают по найму. Простые же смертные вынуждены всю жизнь прикрываться постоянными ОРВИ и ОРЗ, сломанными ногами у бабушки, смертью кошек и попугаев. 

Еще до того, как я узнала свой диагноз, я с каждым своим работодателем отчаянно и на грани фола воевала за гибкий график. Это в ковидные времена удаленкой никого не удивишь, а всего три года назад российский работодатель не понимал, за что он платит деньги работнику, если тот не в офисе. Мне шли навстречу почти всегда. Либо я уходила сама. Я попросту не в состоянии каждый день ходить в офис. Да что там - я не в состоянии порой даже из дома адекватно работать.

В идеальном мире могло быть так: я признаюсь в своей болезни и получаю специальные условия: гибкий график из дома + мягкие дедлайны. Так и представляю себе разговор с HR:

 - У меня психическое заболевание… Нет-нет… Интеллект не страдает. Я могу выполнить любой объем работы… Правда, не всегда. Не постоянно. Как часто у меня это бывает? Ну, не могу сказать - меня не предупреждают там (показываю на свою голову). Не очень часто. Или часто. Каждый год - по-разному. Ах, да… Должна предупредить… внезапно мне может понадобиться отпуск на месяц или полтора, чтобы лечь в клинику. А в остальном я очень хороший работник: трудолюбивый (иногда чересчур), креативный (тоже порой чересчур), амбициозный (в меру).

Что, много хочу? Вот поэтому я и продолжаю врать про простуды, несуществующих бабушек и кошек. 

Работа - ущербное место у любого биполярника, который попал в темный период жизни, когда симптомы не поддаются никакой терапии. Наше лечение стоит далеко недешево. Таблетки дорогие, большинство ходит к частным психиатрам, потому что хорошего психиатра еще найти нужно, а также нужна психотерапия хотя бы раз в неделю, тоже далеко не бесплатная и желательно качественная. Этот замкнутый круг - работа нужна, чтобы лечиться, а лечиться, чтобы работать - временами доводит меня сам по себе и без болезни до внутреннего коллапса. За бортом остаются такие понятия, как «карьера», «интересная работа» и «профессиональный рост». Работа может быть только совместимая с болезнью, а значит нам остается либо полставки, либо фриланс. За них много не заплатят, и даже этого можно лишиться в любой момент без каких-либо социальных гарантий.

Я не смею просить у общества нормального отношения к своему заболеванию, когда в этом обществе до сих пор поджимают губы при виде, например, ребенка-аутиста. Слышали, что в этом виновата сама мама, мол, пила, курила, кололось? Абсурдно, стыдно, но мама такого ребенка за свою нелегкую жизнью чего только про себя не наслушается.

А я ничего не хочу услышать про себя. Пособия? Бесплатные лекарства? Специальные условия для работы? Ой, я до этого точно не доживу. Пусть лучше детей не обижают.