Юлия Никитина

Четыре года назад я стала развивать свой интернет-магазин косметики, а год назад открыла свой космецевтический бренд Skinjestique. И нет, с этого момента я не могу сказать, цитируя одного известного певца, что «большие корпорации хотят со мной тусоваться». Косметическая и космецевтическая индустрия огромна, большие компании пожирают малые, стать заметными для большой аудитории — настоящий «форт Боярд», который я со своим брендом все еще прохожу. Но три ключа у меня в запасе было, и первый из них — недовольство.

Будучи филологом, я не так уж чтобы разбиралась в химии и составах, но, вникнув, поняла, что основной прайс за любую баночку, которую какая-нибудь популярная тиктокерша ставит на полку в ванной, чтобы похвастаться, берется далеко не за состав. За упаковку, бренд-нейм, раскрученность — за что угодно, но в составе — темный лес. Косметика — это во многом про то, чтобы чувствовать себя причастным. Если я могу это купить, моя жизнь удалась. В составах разбираются единицы, ценится не качество и формула, а эффект «норковой шубы» — не особенно практично, вообще не эко, но пусть подруги и коллеги смотрят. Если работать не на количество, а на качество, то аудитория покупателей сужается, ведь в соцсетях известные блогеры агрессивно предлагают покупать свою косметику, зачастую скрывающуюся под другим брендом и эксклюзивного в составе ничего не имеющую. Когда степень моего возмущения достигла межгалактических масштабов, я запустила свой бренд.

Вторым ключом было упорство. Из-за безумной логистики европейские компоненты добываются втридорога. Средства с аналогичными составами раскрученных брендов просят за банки ценник, стремительно летящий в стратосферу. Большинство не думает, как вообще создается косметика, ведь в рекламе красивая девочка мажет на себя крем, показывает банку в кадре и улыбается — кажется, что уж проще, чем сделать какую-то массу в тубе, нет ничего. 

Однажды мне приснился сон, что я сижу в комнате и рассказываю о том, как рада, что наконец-то закончила создание новой классной сыворотки Skinjestique с ретинолом под глаза. Меня просят подождать минуту. И заводят санитаров, которые меня скручивают и говорят «расскажи это Наполеону в соседней палате». И уводят. 

С созданием новых продуктов обычно так. Больно. Нервно. Долго. Однажды формулу средства и текстуру я согласовывала полгода. А потом мы полгода ждали карнозин, без которого я отказывалась утверждать крем. Это и дипептид, и сильнейший антиоксидант, который шикарно работает с гликацией — это химическая реакция, которая может ускорить процесс естественного старения кожи. Если бы на упаковках можно было указывать, что в составе имеется метафорическая капля крови создателя — я бы так и сделала. Производство и технологи уже скинулись, чтобы наслать на меня порчу, но на полпути нет смысла останавливаться. 

Третий ключ, который я держу пока в кармане, как джокер в рукаве, — уверенность, что все побеждает любовь к своему делу, потому что результаты после использования косметики, которую я создала, просто заставляют плакать. Кто-то много лет безуспешно боролся с акне и страдал от насмешек окружающих, у кого-то ребенок бессонно мучился от дерматита, и все, что я сделала со своей командой и коллективом, помогло. Я получаю эти фотографии людей с чистой и нежной кожей, читаю истории всех мытарств с лечением и думаю только об одном: «Черт возьми, все не зря!» Как бы ни пугала меня сложность с логистикой и то, что нынешнее время ставит на карту все, к чему я прикасаюсь и что я сделала, да и не только, я просто изо дня в день делаю то, что мне нравится, чтобы быть полезной людям. Мне дал этот совет психолог, а еще лучше невольно прописал Владимир Сорокин: «Кому-то надо жить и в это время. Жить: верить, любить, надеяться». 

Так делается малый бизнес, который решает большие проблемы людей.