Новый роман Владимира Торина «Прощание с Гипербореей» — замечательная сага про богов и людей, в которой увлекательно, легко и местами даже весело, но главное, обстоятельно рассказывается об устройстве нашего мира, распадающегося на пеструю мозаику альтернативных копий. И все это — на фоне современных событий, среди которых главное место занимает история любви двух жителей мегаполиса. Хотя, главными героями себя считают другие — древние боги, которые, оказываются, управляют нашим миром. Например, Кукулькан, похожий на огромную птицу в разноцветных перьях. Ему приносили кровавые жертвы, а он веселился, устраивая войны и эпидемии. Или умница Эо, творящая любовь — «что-то среднее между Богородицей и Верой Брежневой» как представляет ее рассказчик. «Меня все зовут Ганешей, — сообщает он. — Это потому, что три тысячи лет назад мне очень нравилась Индия. Меня тогда привлекали живущие там люди и их обычаи, которые, если быть до конца честным, я, собственно, и создавал. В те годы я любил появляться в образе человека со слоновьей головой. Таким меня в Индии все помнят до сих пор. Весёлым богом, который помогает людям и любит жизнь».
И теперь все эти боги бегают по улицам Москвы, устраивают судьбы людей и соперничают друг с другом, а все вокруг даже не подозревают, отчего жизнь у них то налаживается, то летит в тартарары. И происходит это одновременно в нескольких параллельных мирах. Например, поимка молодого человека с Тверской бравыми полицейскими, происходящая в самом начале романа, и параллельная сцена в Египте, где якобы этот же юноша скрылся не в квартире случайной девушки, а во дворце принцессы. «Принцесса Хатшепсут, увидев, что опасность миновала, берёт за руку человека, которого только что спасла, и уводит его куда-то вглубь дворца». С течением сюжета к подобным кунштюкам привыкаешь, тем более, что рассказчик то и дело поясняет ход событий в их мире, выплеснувшимся на улицы Москвы. «На самом деле время всегда течёт нелинейно, — узнаем мы подробности. — Каждая секунда проигрывается в миллионах вариантов, и эти миллионы вариантов ежесекундно раскручиваются в триллионы сценариев. И вдобавок все эти сценарии происходят одновременно, параллельно и непрерывно».
Кстати, как у всех теоретиков постмодернизма, у автора романа есть свое собственное толкование чудес. У кого-то, напомним, это была энергия денег, как у Пелевина, советской литературы, как у Елизарова, или иной волшебной «сути», как у Радова, а в нашем случае — это эфир. Вроде бы симулякр, если выражаться в подобающих категориях, но в романе именно он движет и солнце, и светила, и все сущее на земле. И только в отличие от всех предыдущих адептов трансгуманизма, у нашего автора источник энергии — не в объектах, артефактах и фетишах, а в самом человеке. «Основной поставщик эфира — человек. Каждый раз, когда люди плачут, смеются, ругаются, сражаются, влюбляются, веселятся, они вырабатывают эфир, который впоследствии превращается в тончайшую и мощнейшую энергию, за счёт которой и существует Вселенная, да, собственно, и Гиперборея».
Данное явление в романе немного напоминает феномен эгрегора, который сублимирует энергию индивида — мечты, призывы, молитвы — в коллективные процессы вроде войны, революции, национального движения. «Человек влюблённый вырабатывает эфир в каких-то непостижимых количествах. Очень много эфира получается во время войны, когда человеку по-настоящему страшно». И вообще, привлекательность каждого одного романа в том, что в нем должна быть выдумана некая авторская теория — мира ли, жизни как таковой, или самой литературы в смысле построения того же романного жанра. В данном случае у автора «Прощания с Гипербореей» все на месте — и личный концепт, и непохожесть стиля, и прочие оригинальные придумки. Тема ведь обязывает, игры со временем и параллельными вселенными включают в себя неизведанные дорожки и нехоженые пути в мир приключений и даже фантастики. Хотя, роман Владимира Торина не фантастический — это, скорее, роман идей с союзе с альтернативной историей, как, например, какой-нибудь позабытый «Властелин мира» Владимира Беляева или даже «Пища богов» Герберта Уэллса из литературной копилки прошлого. И мировые события вроде Потопа или гибели цивилизации майя у него, естественно, разыграны с подачи богов. «Мы тогда успели придумать и реализовать проект с Ноем, его ковчегом, несколькими спасшимися семьями и животными», — рассказывает один из них, и это не единственная профанация всемирной истории на благо ее альтернативной версии в романе.
То же самое, кстати, с этим самым веществом, производимым благодаря эмоциям людей, без которого боги не могут существовать. То есть, эфиром как энергией их жизни и творчества. «Очень смешно получилось, когда люди придумывали синонимы для названия одного из своих главных изобретений. Именно тогда Крок предложил: «А давайте подскажем им слово “эфир”». Все наши тогда согласились. И теперь для миллионов людей слово «эфир» навсегда связано с радио и телевидением. Так мы спрятали главную тайну, оставив её у всех на виду». Эпоха постмодернизма, если помните, искала (и нашла) заменители всего, в том числе, жизненных энергетиков, о которых мы упоминали выше. И «голубое сало» у Сорокина, и вампирское топливо у Пелевина — продукты одного порядка. В данном же случае, то есть, в романе Владимира Торина, как все уже поняли — это «эфир», которым питаются боги, и благодаря которому, собственно, существует Гиперборея. «Эфир — это последний выдох умирающего человека. Эфир — это все переживания, волнения, радости, горести каждого из вас, которые вы отправляете куда-то вверх, часто воздевая руки к небу. Эфир — это энергия Вселенной, её альфа и омега, её движущая сила, её материя и база. Эфир — это то, чем питаемся мы, те, кто создал ваш мир с его законами и обычаями».
Например, один из таких творцов «божественной» вселенной — рассказчик Ганеша, взявшийся помогать людям и воплотившийся в романе уже не в слона с отломанным бивнем, а в демона в джинсах, словно выпрыгнувшего из картины Врубеля. То послание юному герою передаст в образе его же, состарившегося, то поможет избежать очередной подставы, устроенной коварным Кукульканом. Вот он, словно в романе Булгакова, стоит подле очередной нехорошей квартиры, где только что девушка спрятала от полиции молодого демонстранта с Тверской, и вглядывается вдаль истории. Хотя, почему Булгаков, спросим? А как же раздвигающееся пространство Кржижановского? Однако, не важно. «Я стою рядом и намеренно не вмешиваюсь. Мне интересно. Впрочем, я одновременно нахожусь во многих местах сразу. Вот лестничная клетка немного раздвинулась. Она ещё похожа на московскую, но уже совсем другая. Как минимум потолок выше. Появились окна без стёкол. Яркое солнце бьёт в проёмы, но освещает лишь часть лестницы, и яркость этого не по-московски горячего солнца привычно съедает мертвенная бледность стен. В углах возвышаются раскрашенные колонны. Вот прямо сейчас из-за одной выходит кроткая Хатшепсут — будущий великий фараон Египта, а сейчас вдова божественного Тутмоса Второго. Она очень похожа на Марину, и ей тоже двадцать лет».
Таким образом, напомним, хваленая Гиперборея существует лишь благодаря эфиру, вырабатываемому людьми. Как это происходит в жизни? Подобрал один из персонажей бездомного котенка, взглянула на него за это юная соседка другими глазами, и «в Гиперборею уносится мощный сгусток эфира». Кстати, упомянутые параллельные вселенные вызывают и параллельные связи. В московском пространстве юная художница Марина прячет у себя в квартире молодого человека по имени Павел Корольков, но нравится она своему соседу, живущему напротив — пятидесятилетнему писателю Александру Владимировичу Солодилину. Собственно их история любви и вписана в сюжет романа — об абсурде происходящего, которым руководят боги древних цивилизаций. Перемешивая жизни, судьбы, сценарии. Например, в то же самое время в древнем Египте — что? «Московская» ситуация повторяется, и уже тамошняя принцесса прячет молодого зодчего Сененмута от охранников фараона. «Где он?» — допустим, спрашивают охранники. Отвечает же — наш писатель из соседней квартиры. «Александр Солодилин набирает в рот побольше воздуха, пожимает плечами и, вздыхая, разводит руками. Нет. Он никого не видел. Омоновцы, грохоча берцами, устремляются куда-то наверх». А все почему? Перст судьбы? Голос свыше? Счастливое совпадение? «Где-то неподалёку мелькнуло воздушное белое одеяние Эо, — поясняет рассказчик. — Нравятся ей эти эксперименты с людьми!»
Случаются, конечно, и накладки, когда не все добровольно отдают свои эмоции божествам. Например, Будда, как вспоминает рассказчик, присутствующий при его становлении «Будда тогда максимально приблизился к разгадке тайны и впоследствии посвятил свою жизнь концентрации энергии внутри себя, не отдавая её Гиперборее». Оказывается, драгоценный эфир получается из обычной человеческой суеты, и тот, кто нашел в себе силы быть выше ее, представляет серьёзную угрозу для обычного хода мироздания. Так, говорят, где-то далеко, в горах Тибета, еще осталась пара-тройка монахов, которые отмаливают грехи человечества, и поэтому конец света никак не наступает. На самом деле, следуя концепции автора, это не их заслуга. Всем руководят боги Гипербореи, а миротворцы на земле лишь отбирают у них эфир, живя не мирскими благами — славою, почестями, богатством (которые и создают эмоции, то есть, пищу богов) — а занимаясь самосовершенствованием.
«Сразу в нескольких тибетских монастырях начали практиковать одновременную медитацию около сотни монахов, — комментирует рассказчик «проблему Будды». — Так как они были абсолютно отключены от житейской суеты и хорошо подготовлены, первый же их сеанс так тряхнул пространственно-временное инерциальное поле, что планета Земля сдвинулась с орбиты и чуть не столкнулась с крупным астероидом». И как же поступили боги, конструирующие историю для людей? (А на самом деле, регулирующие приток эфира в Гиперборею). «Мы тогда срочно занялись и Тибетом, и Китаем. Мы начали культурную революцию и разрушили основную часть монастырей, тех, в которых монахи действительно приблизились к сокровенным тайнам мироздания. Те же монастыри, где занимались банальными фокусами, мы, конечно, оставили».
Или, например, то же знакомство соседей в доме на Тверской: юной художницы из Строгановки и пожилого писателя, ведущего по выходным передачи на радио. Девушка забегала в гости, курила на подоконнике, а в то же время «это странное взаимодействие двух, казалось бы, совсем не подходящих друг другу людей приносило в Гиперборею гигантское количество эфира». В дальнейшем квартира писателя, где он проводил время в беседах с девушкой во время пандемии, оказалась чуть ли не единственным в мире прибежищем духа и воли. Как у буддистских монахов, ага.
«Солодилин и сам чувствовал, что меняется. То, что ему раньше казалось банальным и смешным, неожиданно становилось важным, милым и трогательным. В то же время многие прежние ценности, связанные с деньгами, работой и карьерой, казавшиеся нерушимыми и априори важнейшими, на поверку оказывались лишь затейливым орнаментом солодилинской судьбы, стремительно выцветающим на жарком солнце неожиданно появившегося чувства».
Точно так же все эти «прозрения», «роковые слова», «предвидения» и прочая эзотерика с приметами вроде «пьяных Бог бережет» оказываются банальными «играми разума», в которые с людьми играют древние боги. Подкладывая, когда надо, важные слова, и делая так, что человек оказывался в нужное время в нужном месте. Хотя, с пьяными, вы правы, откровения случаются. То бога увидят, то черта. «Это было нормальной практикой: иногда открывать смертным, которые экспериментируют с изменениями сознания, бездну смыслов, чтобы утром следующего дня люди, мучаясь похмельем, безуспешно пытались вспомнить, что же за странные мысли приходили вчера вечером в их такие светлые и лёгкие, а сегодня такие тяжёлые головы». Тот же рассказчик объясняет, отчего все так случается. По сути, раскрывает секрет самого романа, написанного с его слов. Об упомянутых видениях, вещих снах, а также параллельных сценариях, показанных нам в сновидениях. То есть, все предусмотрено богами: мы или не помним важный сон, или даже записав его, все равно даем при этом уйму эфира хитрым гиперборейцам. Ради этого людям все дозволено. «Хотите ангелов, демонов, полтергейст, бессмертную душу, биополе, ауру, предчувствие, дьявола, чёрта рогатого — да, конечно, используйте все эти термины и всё, что вы под ними подразумеваете! Только вырабатывайте эфир на благо Гипербореи».
И только один момент игры не по правилам, о котором, собственно, и напоминает роман Владимира Торина, будучи процитирован лишь вскользь, раскрывает секрет поведения во сне и наяву. «Восьмой пункт Великого Канона — свода правил мифической Гипербореи — кстати, так и гласит: «Человек всемогущ, но не должен знать об этом». Теперь, будем надеяться, узнает.
Владимир Торин. Прощание с Гипербореей — М.: АСТ. — 192 с. —(Городская проза).
Приобрести книгу можно по ссылке.