Темой биеннале этого года стала «Лаборатория будущего». Она всегда важная, но особенно в смутные времена. Будущее становится все туманнее, а то, что возьмут туда не всех — очевиднее.
Куратор этого года — Лесли Локко, шотландский архитектор африканского происхождения, очень живописно сформулировала задачу архитектора: «невозможно построить лучший мир, если не получается его себе представить».
Архитектор-практик или художник, представляя будущее, сразу берет в руки карандаш и рисует картинки, схемы, планы и перспективы. У него не всегда получается выразить это в слова. Но куратором биеннале является теоретик, а не практик. Это отражает другой, «не архитектурный», метод формирования экспозиции. Отсюда живописные слова о культуре как «сумме историй, которые мы рассказываем о себе». Локко пишет, что в этой фразе важно понимать, кто эти «мы». В истории архитектуры (да и во всех областях знаний и умений) этот голос богатых, сильных и привилегированных. Именно поэтому рассказ об архитектуре «неполный», потерян голос Африки. Локко хочет восполнить этот пробел, дать голос забытым, притесненным и угнетенным африканцам, и вписать незаслуженно забытый континент в мировую повестку. Но мы хорошо знаем, куда ведут благие намерения…
Начнем. Соответствие теме. Нам очень жалко угнетенных и порабощенных, но каким образом Локко, которая ходила в boarding school и училась в Оксфорде и Бартлет, то есть тот самый голос «богатых и сильных», критикующий другие ровно такие же «голоса», расскажет нам историю забытых и угнетенных. Забегая вперед, скажу, что минут через двадцать посещения основного проекта я четко поняла, что у меня есть хотя бы какой-то шанс — я женщина. Иначе… труба. Могу сказать однозначно, что искренне сочувствую белым, образованным гетеросексуальным парням, у которых к тому же остались при себе все конечности. Что сказать — не повезло. Вот такое будущее мы собираемся проектировать.
В основном проекте в Джардини представлены проекты темнокожих архитекторов. Несмотря на многочисленные тексты и слова о равноправии, я не могу понять, что это значит? Неужели нет хороших архитекторов-женщин, хороших архитекторов-африканцев, хороших архитекторов в Африке? И возможность стать успешным зависит от цвета кожи, национальности или гендера. Не верю.
Неужели, теперь для карьеры нужно что-то, кроме таланта, образования и упорного труда? Значит, логика такая: брать всех темнокожих, потому что нам их жалко, а за себя неловко и местами стыдно? Но это же абсурд. Среди участников достаточно убедительно представлен Adjaye, один из лидеров рынка. Ставить его рядом с маленькими практиками, которые толком ничего не сделали, из соображений по цвету кожи, мне кажется, некорректным. Поэтому в основном проекте представлены очень разные с точки зрения качества проектирования, масштаба и значимости проекты, большая часть из которых совсем не про архитектуру.
В завершение «черной» темы отмечу, что Венеция сама предоставляет модераторов и весь персонал. Красивые местные ребята бодро рассказывают о выставке и павильонах, к которым они прикреплены. Персонал в барах и кафе, магазине тоже местный. А вот уборка, вынос мусора и остальное… удивительно, как на подбор темнокожее. То есть выставка о равных правах, о том что Африка — наше светлое будущее, что нужно отбросить бело-колониальные замашки, но пока мы не в силах. Зачем обозначать такую тему и разворачивать ее под Африку, если организаторы не могут найти черных модераторов, которые расскажут, что такое Африка, какие там страны, народы, почему этот проект важен именно в этом контексте, почему выбран этот архитектор? Но всегда проще разыгрывать «модную» карту, сделать красивые лозунги и фотографии, которые не значат ничего, кроме отчета руководству. Казалось бы, в Италию на несчастную Лампедузу приплывает такое количество лодок с мигрантами, что можно было найти человек тридцать. Помыть, одеть, обучить, дать билет в то самое будущее. Уверена, этим людям было бы что рассказать. Такой проект действительно мог бы стать лабораторией будущего для этих людей, а для организаторов посильной лептой.
Меж тем экспозиционная архитектура впечатляет. Здесь видна работа профессиональной команды: с точки зрения дизайна, архитектуры, разнообразия приемов и материалов, интеграции мультимедиа — все просто невероятное. Это дорого и очень классно. Но, к сожалению, выставки являются действительно не экологичными мероприятиями. Поэтому слова Локко о стоимости и углероде в самом начале кураторского текста кажутся несколько наигранными. Мол, дорого и плохо для природы, и мы так переживали…. Но потом решили, что надо делать. Зачем? Было бы классно, имея такие переживания, придумать что-то с бесплатной водой из фонтанчика, а не продавать пластиковые бутылки с водой на жаре… но это же деньги! В общем, переживаем очень, но так уж сложилось.
Однако как известно практикующим архитекторам, особенно в нашей стране, между проектом и реальностью соответствие на 80% считается полной победой. На биеннале было много текстов про печальные и трагические истории, и не только из знойной Африки, что радует. Живой интерес вызывает то, как это скомпоновано в пространстве, как это работает и как вписывается в ландшафт. Журналистское расследование про уйгуров, которых и правда очень жалко, о рабочих лагерях в Китае, где тысячи людей живут как рабы, собирая что-то очень хорошее для «белых людей». Сами эти белые люди заключают контракты с Китаем, чтобы сделать что-то хорошее и продать это таким же прекрасным ребятам. Этот блок, большой и нарочитый, находится недалеко от павильона Китая, который, чуть ли не единственный «мажорный» национальный павильон об архитектуре.
Королевство Бахрейн, обладатель золотого льва, как лучший национальный павильон показывает три развалившиеся лачуги рыбаков, которые представляют исследование (не архитектурный проект) об упадке морской культуры в стране. С точки экспозиционного дизайна и картинки я могу сказать, что это очень живописно: рыбацкие хижины на фоне старого кирпича Арсенала. Но при чем здесь лаборатория будущего? Или таким мы теперь его рисуем?
Другой лауреат — Бразилия с проектом «Terra», где представлено поэтичное переосмысление прошлого, которое позволит построить справедливое будущее. Здесь представили более архитектурную экспозиция, с описанием территорий и исторических образований, но она была скорее похожа на среднеевропейскую рефлексию о тяготах бытия и сложной деконструкции прошлого. «Мы очень рады, что получили эту возможность, вдохновленную Лесли Локко, представить Бразилию как территорию диаспоры с большим вкладом предков афро-бразильских и коренных общин», — образцово (как на заседании политбюро) отметили Габриэла де Матос и Пауло Таварес, кураторы павильона. Где будущее, где архитектура? Я не поняла.
Золотого льва получил проект художественной группы DAAR (архитекторы Санди Хилал и Алессандро Петти) представившие проект-исследование о наследии фашизма. И это как раз один из моих фаворитов на биеннале, отмеченный совершенно заслуженно. Ведь в данном случае проект именно об архитектуре, топонимике фашизма. Кураторы занимаются исследованием деревень Сицилии, а также колоний в Ливии, Эритрее и Эфиопии, где режим Муссолини проектировал идеальные поселки городского типа для идеальных людей. Авторы задаются очень важным вопросом, понимаем ли мы свою историю, свое наследие, увековеченное в словах (названиях улиц, например) и в камне (архитектуре). Ведь низкий уровень образования не позволяет осознавать, где мы живем, что читаем изо дня в день, проходя по одним и тем же улицам, смотря на памятники героям и событиям, которые нами уже забыты. Тем не менее они становятся частью нашего культурного кода, который как раз и формирует настоящее и будущее. Для визуализации своего исследования, авторы создали инсталляцию из архитектурных фрагментов фасада сицилийского Borgo Rizza, которые стали многофункциональными экспозиционными модулями.
У каждого свои ассоциации, но каждый раз приезжая в Италию, я чувствую, что стою на обломках цивилизации — прекрасной, великолепной, сильной и красивой, сформировавшей эталоны и образы нашего мира, который уходит. Возможно, не зря все европейские павильоны объединены рефлексией и стремлением искать ответы в прошлом, отчаянной попыткой осознать происходящее, названное в итальянском павильоне «энергетическим и геополитическим кризисом». В то время как страны-«меньшинства», где живет «большинство» настроены иначе. Китай показывает архитектуру, то есть текущие проекты, окутанные в розовые конструкции. Турция, пережившая землетрясение, говорит о строительном качестве и использовании заброшенных территорий и зданий, которые как раз не пострадали. Мексика представляет яркую спортивную площадку как социальный и архитектурный проект публичных пространств и переосмысление западной культуры на местности. Сингапур в свою очередь задает очень верный вопрос: «Когда достаточно будет достаточно?» Как мы будем проектировать города, свободные, соединенные, инклюзивные, привлекательные? Что будет критерием и как его измерить? Саудовская Аравия представила два проекта «Земля» (заход как у Бразилии) и ужасающе утопический город будущего. Интересно здесь то, что при уважении, любви и интересу к своему наследию и традициям, да и общем консерватизме, страна не боится пробовать новое, реализовывать что-то безумное и проектировать свое будущее.
Вы спросите, что я думаю о представленной архитектуре? На биеннале ее нет. Выделяются только Китай и Саудовская Аравия. Но и их проекты — это лишь напоминание о том, как мелок человек перед масштабом системы и насколько это страшно.