Еще со времен, когда Патрик Демпси был жив и играл в «Приведении», я влюбилась в фильмы и сериалы про взаимодействие миров. Французский двухсезонный «На зов скорби» 2015 года, казалось бы, на 100% вписывается в мою концепцию идеального сериала — запутанный сюжет и всего два сезона.
Всё пошло не так с самого начала. Почти.
Сюжет:
В маленьком французском городке, 35 лет назад пережившем прорыв дамбы и страшное наводнение, начинают происходить странности. Те, кто умер, начинают возвращаться как ни в чём не бывало. Момент своей смерти они не помнят, а потому родные и близкие впадают в состояние не радостного аффекта. Потому что среди возвращенцев не только хорошие, но и очень плохие люди.
Интригует? Да, без б.
Но есть один ВОТ ТАКЕННЫЙ нюанс, размера XXL. Не просто же так все эти годы сериал ускользал из моего поля зрения.
Несмотря на хорошую задумку и бодрый каст из людей, желающих играть (возможно, для кого-то это был единственный шанс на большое кино), создатели с блеском сами же себя и закопали. В духе французского кинопроизводства, первый сезон ответил на целый ноль вопросов, оставив зрителя чесать репу.
… Что нужно умершим…
… Зачем они пришли…
… Какие цели преследовали…
… Почему живые их выгоняют…
... она родила Антихриста или нет?
Второй сезон вышел более бодрым, даже зрелищным. Но Зина… сколько коней и людей было намешано в этом сюжетном фарше. Тут тебе и экологическая катастрофа, и сектанты, уверовавшие в жизнь после смерти, и местный Омен, который то ли спаситель мира, то ли — главное зло местного пошиба. Весь этот парад абсурда возглавляет шествие за священным младенцем — плод запретной любви экс-покойника и его не вполне адекватной, но живой возлюбленной (она тоже вроде как была всё это время мертвой, но никто не понял), который должен всех спасти.
Или всё-таки Омен? Или младенец Шредингера?
Добрая часть хронометража отведена тому, что толпа мертвяков просто ходят туда-сюда. Молча.
А в конце герои встретили зомби-рептилоида. Без шуток.
На третий сезон у режиссера закончились таблетки и упали рейтинги. Не очень непонятно, как относиться к сериальному Франкенштейну, который у него получился.
С одной стороны, некоторые арки прописаны и сыграны так, что на слезу пробивает. Особенно хороши линия главного рыжего сектанта, который воплощает собой чистое идейное зло без прикрас, и отрывок про оживших жертв маньяка, поселившихся в его доме.
С другой, во второй половине второго сезона началась такая концептуальная дичь, что уже и непонятно, куда двигали сериал — то ли это новые «Ходячие», то ли «Мгла», то ли «Дивергент» (да-да, силой зомби-любви можно воскрешать, прикиньте).
Ситуация достигла сюжетно-смыслового абсурда, когда режиссера попустило и он вдруг вспомнил, что он снимает сериал про зомби, а не янг-эдалт. Иначе с чего бы одному из возвращенцев вдруг поесть людей? Один раз.
Имела ли эта ветка развитие?
Ага, щас.
Помянем финальный твист с той самой подземной пещерой с доисторическими зомби. Скорее всего, сцену снимали уже после того, как закончился бюджет, но никому не сказали.
Из любопытства я сходила на форумы по сериалу. Там люди тоже запутались.
В общем, вопросов столько, что проще развестись. Третий сезон не вывез бы на них отвечать.
Таким получился французский зомби-хоррор-детектив «На зов скорби». Сериал с хорошо играющими актёрами, который пытался, но так и не смог поразмышлять о том «почему они возвращаются?».