С 1 марта 2025 года от нашего фонда я вошла в Экспертный совет Минпросвещения РФ по вопросам опеки и попечительства в отношении несовершеннолетних.

Сейчас мы с коллегами готовимся к ХIII Всероссийскому съезду руководителей организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и руководителей органов опеки и попечительства.

Именно здесь мы заявим о тех выработанных совместно с ведомствами предложениях по решению вопроса о 3-х стороннем соглашении. Я очень надеюсь на поддержку как чиновников, так и руководителей детских домов.

Буквально вчера мы с коллегами обсуждали один вопиющий случай с 3-х сторонкой. Когда пострадал ребёнок в результате того, что ему поставили подложный диагноз. Ради того, чтобы он навсегда остался в детском доме для инвалидов, а потом ушёл в ПНИ.

Совершенно норматипичный ребёнок был насильно инвалидизирован в рамках 3-х стороннего соглашения.

То есть взрослые пошли на это преступление умышленно.

Уже более года наш фонд при поддержке Общественной палаты РФ занимается вопросом изменений в теме временного размещения детей в организациях для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.

Взаимодействуя с учреждениями по всей Российской Федерации, мы собрали мультидисциплинарную команду из юристов, врачей и психологов, чтобы провести анализ ситуации в целом.

Зачем?

Довольно давно государство стало предлагать данную услугу для категории граждан, оказавшихся в ТЖС.

Эта мера поддержки (!) изначально была направлена на помощь и сохранение семьи.

В момент разработки смысл заключался в одном: семья сможет более оперативно повлиять на сложившуюся трудную жизненную ситуацию, пока ребёнок несколько месяцев находится под присмотром специалистов государственной системы.

Вряд ли кто-то тогда мог предположить, каким образом ситуация может развернуться не в интересах ребенка.

Вот только несколько моментов, которые работают не на поддержку семьи, а в прямом смысле наносят вред жизни и здоровью оставленному ребёнку.

1. Изначально были прецеденты игнорирования рекомендаций Минпросвещения по сроку заключения соглашения.

Он определяется как не более 3-х месяцев. Мы же сталкивались с прописанными сроками в 6 и 12 месяцев.

2. Продление договора. Он мог пролонгироваться далеко не один раз и соответственно ребенок находился в учреждении годами. Самый большой срок в нашей практике — 12 лет.

3. Из второго пункта логически возникает вопрос о психологическом состоянии ребенка.

Много лет жить в состоянии ожидания, что тебя заберут родители. Еще немного и этот день настанет.

Можно привести законы развития психики, обосновать предположения различными подходами психологических теорий.

Но жить в длительном состоянии «ждать или догонять» — мучительно и разрушительно для личности.

Мы с коллегами прекрасно понимаем, что есть ситуации, когда помещение в учреждение — вынужденная мера для семьи.

Есть такие случаи в практике. И тут осуждать родителя нельзя.

Однако мы уверены, что каждый случай должен разбираться индивидуально. Это — раз.

И два — необходимо дать родителям максимальные меры поддержки: как социальной, так и медиков-психологической, финансовой, прежде чем они примут решение передать ребёнка на постоянное содержание в учреждение.