Все прелести гольфа, или Как правильно отдохнуть в Альпах

Фото предоставлено пресс-службой

Лететь во французские Альпы надо через Женеву: близко, удобно и без традиционных французских забастовок — в Швейцарии все надежно и бесперебойно, как швейцарские часы. Есть также смысл лететь Swiss Air, «свиссами», как их называют российские путешественники: возвращаясь домой, вы можете за сутки до вылета закинуть багаж в аэропорт и провести еще день налегке. А багаж у вас будет солидный, ведь во французских Альпах нужна очень разная одежда — для походов в горы и мишленовские рестораны, для бассейна и игры в гольф. Кстати, для гольфистов (а гольф — одна из главных причин, по которой надо лететь во французские Альпы) у Swiss air особые привилегии: бесплатная перевозка до 23 кг снаряжения, льготные цены на билеты, участие в Swiss Golf Traveller Trophys и скидки в гольф-магазинах.

Аэропорт Женевы находится в альпийском предгорье, и кажется, что уже здесь пахнет цветами и слышно коровьи колокольчики. Возле аэропорта нас ждет машина. Пробок нет, хотя вечером машин много: французы возвращаются с работы домой, из Швейцарии во Францию.

Через сорок минут мы на берегу Женевского озера, в Ивуаре, самой цветущей деревне Франции. С марта по конец октября здесь, сменяя друг друга, цветут и пахнут самые прекрасные розы, петунии, гвоздики, анютины глазки. Цветы повсюду: они свешиваются из окон, вьются по стенам, оплетают арки; цветы в клумбах, кадках и горшках. Сама деревенька небольшая, старинная, она не изменилась со Средних веков. В ней живут 150 человек, а замок — какая же старинная деревня без замка — уже три века принадлежит одной и той же семье. Сейчас здесь пять гостиниц и 15 ресторанов, где подают, конечно же, местную рыбу, утром выловленную из озера. По вечерам, когда туристы уже разъезжаются и расходятся по ресторанам, тут особенно хорошо: в тишине брякает колокол, кричит на берегу чайка и плещутся волны на озере.

Фото предоставлено пресс-службой

* * *

Из Ивуара мы едем в Эвиан. Достойное окончание дня — ужин в лучшем ресторане Эвиана Les Cygnes («Лебеди»), который построен так, что буквально висит над озером. Это стеклянный павильон с плюшевой мебелью и картинками на стенах. На диване у входа спят две толстые хозяйские собаки. В зал им заходить нельзя, поэтому они время от времени встают, разминают лапы, маются на входе и бросают тоскливые взгляды на заманчиво пахнущие блюда с ягнятиной, рыбой, гребешками. Здесь можно смотреть на закат и слушать застольные разговоры нашей небольшой разношерстной компании:

— Из России я уехал в 90-м году не по собственной воле: мама во второй раз вышла замуж во Францию, но мне было двадцать лет, и у меня это получилось легко. Языка вообще не знал, только «мерси» и «оревуар», но легко выучил, молодой был.

— А как же друзья, родственники?

— Да никаких проблем. У меня тут друзья, семья, дети, жена француженка.

— А на каком языке говорите дома?

— На французском.

— Дети русский знают?

— Нет.

* * *

Утро в эвианском отеле Royal неприлично глянцевое, будто обработанное фотошопом. Огромный балкон выходит прямо на Женевское озеро, поэтому две трети пейзажа занимает голубое небо, остальное — синее озеро, зеленый парк и аккуратное поле для гольфа.

Поля для гольфа в Эвиане всегда стараются разместить в особо живописном месте. В Evian Championship Golf Club, где проходит международный женский турнир по гольфу, кроме собственно гольф-полей с лунками есть школа для игроков разного уровня и магазин со всем, что может понадобиться для игры, включая наклейки на мячи и клипсы для бейсболок со стразами. Клубу больше 110 лет, он расположен на территории старинного поместья. Катишь свою тележку (правильно говорить «бэг») между столетних сосен и почти физически ощущаешь, как уходят усталость, мысли о работе и внутренний бешеный ритм Москвы сменяется медитативным спокойствием. В Evian Championship Golf Club нас учили бить далеко и сильно. Выяснилось, что это сложнее, чем кажется, когда смотришь игру по телевизору. Но мы очень старались. Зато теперь можно небрежно говорить, что в Эвиане мы играли в гольф до кровавых мозолей.

В другом гольф-клубе — Challet du Golf — отличный ресторан с видом на поля. Смотришь на усталых и довольных миллионеров с бэгами и слушаешь под местное белое вино разговоры спутников о советском детстве.

— Я родилась в Таджикистане, и мы там очень хорошо жили до 90-х годов. А потом началось: местные стали притеснять нетаджиков. Первыми уехали евреи…

— А таджикам-то они чем насолили?

— Наверное, тем, что не были таджиками. Потом дошла очередь до русских. Выгоняли из квартир, отбирали вещи, деньги, бизнес. Мы долго держались, но в итоге пришлось уехать. Я маленькая была, но помню, как мы бежали с мамой. Попали в Душанбе под обстрел, сорок пять минут были под пулями… Есть даже группы в соцсетях тех, кто оттуда уехал: они вспоминают свои города и села, очень страдают, очень хотели бы вернуться, потому что там такой климат, такая красота, такие фрукты, овощи, но… Там у них уже ничего нет, они никому не нужны.

— …Учился я в школе еще при Советском Союзе. Мама отдала меня в секцию спортивной гимнастики, к знаменитому тренеру. Посмотрите на меня: где я — и где гимнастика… В общем, там мне было плохо. Тренер нас бил. А дома слышать ничего не хотели, потому что он был знаменитость, дети у него становились чемпионами.

Фото предоставлено пресс-службой

* * *

Благородный и тщательно возделанный старинный парк отеля Royal (отелю больше 100 лет) спускается к озеру, и чем ниже, тем он более дикий и уютно запущенный. На некоторых деревьях висят таблички. Останавливаюсь перед лиственницей, своей ровесницей — теперь я знаю, как бы я сейчас выглядела, если бы родилась деревом.

* * *

После обеда самое время сходить в Thermes Evian. Нельзя же приехать в Эвиан и не узнать, что такого целебного в эвианской воде.

Термальный центр расположен в центре Эвиана. Это не совсем спа, как, скажем, в гостинице Royal, когда вы под приятную музыку окунаете ноги в прохладную воду, рассматривая через панорамное стекло альпийские предгорья. Это, скорее, медицинский центр, где с помощью полезных свойств местной воды помогают решить одну из трех задач: восстановление, приведение организма в тонус или релаксация. Поэтому здесь строгий интерьер и небольшие кабинеты, где проводятся фирменные процедуры: массаж под непрерывно льющимся потоком теплой воды, обертывания из глины с водой, антицеллюлитный душ, лечебные ванны. Здесь же единственный в мире бассейн, полный воды «Эвиан», набранной прямо из источника.

* * *

Мы едем из Эвиана в Шамони, центр французского горного туризма, а по дороге, конечно, снова разговариваем.

— Ты не представляешь, как он за мной ухаживал. Я поняла, что встретила мужчину моей мечты. Он угадывал каждое мое желание, заваливал меня подарками, делал невероятные сюрпризы, мог взять и увезти на выходные куда-нибудь в Париж, дарил розы сотнями, это был просто Голливуд, настоящее кино! И ты знаешь, теперь я понимаю, что если ты встречаешь идеального мужчину, который делает все так, как ты мечтала и представляла себе в своих самых радужных снах, значит, ты попала в ловушку. Когда двое знакомятся и между ними начинаются отношения, они не могут быть идеальными: люди притираются друг к другу, у каждого свои вкусы, свои желания. А если человек прямо будто считывает твои мечты, значит, он просто подобрал к тебе ключ и добивается своего. А чего хочет он сам, какой он есть на самом деле, ты не узнаешь, пока он не добьется. Я и представить себе не могла, в каком аду окажусь вскоре после того, как мы поженимся.

Фото предоставлено пресс-службой

* * *

Шамони куда менее расслабленный, чем Эвиан. Еще бы: рядом Монблан, и в Шамони едут толпы тех, кто хочет если не забраться, то хотя бы посмотреть на него вблизи, благо такая возможность в городе есть. Поэтому здесь множество магазинов с горным и трекинговым снаряжением на любой вкус и публика очень разнородная: хорошо одетые гольфисты, подтянутые альпинисты, спортсмены, туристы в поисках новых ощущений. Примерно половина — дочерна, докрасна загорелые, одинаково одетые (трекинговые ботинки, штаны и ветровки из гортекса), не поймешь — миллионеры или нищие студенты, накопившие на снаряжение.

В ресторане Telecabine мы сидим с французами. Для уединения тут стоят кабинки от фуникулера на двоих, где можно обедать, прикрывшись дверью от остального мира. Кормят очень вкусно. Французы рассказывают о своем городе, которым они гордятся: здесь регулярно появляются звезды мирового уровня, здесь часто снимают кино, здесь проходят марафоны и полумарафоны с забегами на Монблан, здесь ледники и альпинизм, здесь были Байрон и Гете, и именно на леднике Мэри Шелли примерещилась фигура идущего к ней чудовища Франкенштейна.

В отеле Mont Blanc кроме изумительного спа и уличного бассейна с подогреваемой водой есть еще хамам в номере. Это для совсем ленивых, кому не хочется спускаться вниз, где его ждут и хамам, и сауна, и даже волшебный душ, в котором то гремит тропическая гроза, то идет холодный ливень, то поют птицы и моросит теплый грибной дождь. Ну и вербеновый чай в конце, естественно — здесь, во французских Альпах, надо пить именно его.

После спа хорошо подняться более чем на 1500 метров и посмотреть на Монблан. Уже полвека это можно сделать за 20 минут: фуникулер поднимает вас на Эгий-дю-миди (с 1300 на 3800) с одной пересадкой, и вуаля — перед вами Монблан. Но там, наверху, есть еще более захватывающее зрелище: аттракцион «Шаг в пустоту». Стеклянная кабина с прозрачным полом размещена над пропастью, ближайший к вам уступ — в одном километре. Шагните, если не боитесь, — и под вами будут пики, снега, камни до горизонта, сияющая синева теней и холода, страшная, прекрасная, вечная.

На ужине в ресторане Matafan гостиницы Mont Blanc, между фуа-гра и рыбой, мы беседуем с француженкой из офиса по туризму Шамони. Она собирается осенью в первый раз в Россию, ей все интересно.

— У вас очень необыкновенная страна с такой богатой культурой...

— А куда вы собираетесь?

— В Москву и Петербург.

— Это прекрасно, вам точно понравится: Москва стала в последние годы чище и культурнее, а Петербург — это такой город, который не может не восхищать. Главное — не ездите в регионы, особенно в те места, которые не являются туристическими центрами.

— Почему?

— Потому что Москва и Петербург — это одна страна, а Россия — совершенно другая. Там совсем другой уровень жизни, другие зарплаты, намного меньше возможностей, часто депрессивная среда, вам вряд ли понравится. Думаю, это будет очень непривычно для вас и не очень интересно. Например, у вас в каждом городке есть булочная, мясная лавка, овощная лавка, бакалейная…

— Конечно, а еще кондитерская, а еще маленькие магазинчики, а как же иначе!

— А у нас ничего этого нет.

— Хм, а где люди покупают еду?

— На рынках, но они есть далеко не везде, и в сетевых магазинах. (Перед глазами проплыл «Дикси» в селе за 370 км от Москвы.) Думаю, если вы туда зайдете, вам там тоже не понравится.

— А… (с опаской) вот у вас там Путин… Я понимаю, конечно, он, как и все президенты, делает и плохое, и хорошее…

— Да, все к нему относятся по-разному. Кто-то считает, что он сделал больше хорошего, кто-то — что плохого.

— Да-да, конечно, у нас точно то же самое!

— Не уверена…

Фото предоставлено пресс-службой

* * *

В Шамони располагается Compagnie des guides — гид-центр, где учат лазить по горам, прокладывают для вас маршрут, обеспечивают гидом и так далее. Это одно из самых подходящих мест на свете, чтобы попробовать в первый раз подняться на гору и понять, насколько вам это нужно. Разработанные маршруты — на любой вкус. Например, есть маршрут семидневной прогулки вокруг массива Монблан, в двух вариантах: для настоящих походников — с котелками, спальниками и палатками, и для отдыхающих — с ночевками в деревнях и ужинами в местных ресторанах.

Шамони город хоть и маленький, но необыкновенно яркий, с дополнительным фоном в виде гор. Ходить по нему можно и нужно долго, выбирая места, где меньше всего туристов и греющихся на солнце альпинистов. Обедом вкусно и красиво кормят в гастрономическом ресторане Bistrot — он в центре городка, неброский и изящный, но повара в нем что надо.

Мои спутники продолжают рассказывать о себе:

— Мама очень хотела, чтобы я училась, у нас дома был прямо культ образования. Если я приносила четверку, она говорила: так и будешь сидеть в Тамбове, полы в школе мыть… И я училась как проклятая, поступила в наш местный университет, и пахала, днем работала. Сейчас мама очень гордится и считает, что я уехала из Тамбова и всего добилась благодаря тому, что она меня так настроила, но при этом я ужасно боюсь не оправдать ожиданий, мне очень страшно ошибиться, и вообще я думаю: какого черта я угробила столько времени на те вещи, которые мне в жизни так и не понадобились? Не знаю. С одной стороны, конечно, спасибо ей, а с другой…

* * *

Из Шамони мы едем в Межев. На этот раз наш отель — Les Loges Blanches. Он выдержан в подчеркнуто скромном, но изящном стиле: дерево, коровьи шкуры, простая мебель — в общем, та самая небрежная простота, за которой всегда стоит тщательная работа дизайнера и которая идеально, как в раму, вписывается в эти зеленые горы и синее небо. Снова гольф и прогулки. Горы здесь пониже. Зато Межев знаменит тем, что тут почти все принадлежит Ротшильдам. Например, чудесный отель Chalet du Mont d’Arbois. Ресторан отеля получил в этом году вторую мишленовскую звезду — в нем изумительные по вкусу и красоте блюда. Сидя в ресторане Ротшильдов, можно запивать ужин вином Ротшильдов, например, отличным совиньоном. Сам отель — это несколько зданий, в том числе старое и уютное шале, где можно селиться парами, семьями, компаниями; в холле ротшильдовская коллекция курительных трубок, знатоки оценят.

Межев не такой демократичный, как Шамони, это, скорее, деревня для роскошного отдыха. Поэтому здесь магазины дорогих брендов, шеф-повара с одной, двумя и тремя звездами, а елку на Новый год украшают стразами Сваровски. И развлечения тоже с известным шиком: например, полет на самолете над ледником Монблан. Это то, что не увидишь и не переживешь ни на каких горных лыжах: небольшой самолет парит над долиной, а потом ныряет между гор и скал и летит выше альпийских беркутов, сияя на солнце серебряными крыльями.

Рестораны, как и гостиницы, выдержаны в местном деревенском стиле. Так, в Refuge, своими шкафчиками, занавесками и дощатыми полами напоминающем кухню из какой-нибудь французской сказки, напитки подают в кувшинах, а в приборы входят складные ножи, изящные и простые. Подают в Refuge деревенские блюда, например, бычьи щеки или карамелизованную голяшку. Здесь, кстати, есть фиксированные меню — formule, — блюда из которых может себе позволить не только миллионер.

После обеда мы едем в Академию гольфа Фабриса Тарно. Если в Эвиане нас учили бить сильно, то теперь учат бить точно. Это немного скучнее, зато больше времени, чтобы смотреть на расстилающиеся по горам поля, на улыбчивых пожилых гольфистов, бодро толкающих перед собой бэги. Мы перемещаемся по полю, по очереди пытаясь закатить свои шары в нужные лунки. То и дело с разных концов поля раздаются приглушенные восклицания, указывающие на то, что мяч в цель не попал.

— А что, — говорит девушка из нашей группы, опираясь на клюшку, — мне нравится эта игра: не спеша ходишь по свежему воздуху, ругаешься матом…

Прощальный альпийский ужин — в ресторане Chamois в центре города. Волшебное место в дереве и овечьих шкурах, идеально подходящее, чтобы познакомиться с местными деликатесами: фондю, раклетом и тартифлетом. О, раклет! И сегодня, закрывая глаза, я вижу этот висящий в раклетнице огромный кусок сырного круга, который медленно тает на огне. Он свисает с ножа, как часы в картинах Сальвадора Дали, он стремится к картошке и мясу, и пусть с мясом положено пить красное, — здесь, в Верхней Савое, лучше идет белое, а под белое в последний вечер — самые откровенные монологи.

— В Москву я приехал двадцать лет назад из Узбекистана. У меня были с собой деньги — я снял квартиру, оформил документы, осталось сто долларов — и их на следующий день украли в метро, вытащили из кармана джинсов. А у меня ни родни, ни друзей, никого в Москве. Я пошел в официанты. Тогда с этим было гораздо проще, чем сейчас: работай хорошо — и все у тебя будет. Я поработал в одном ресторане, познакомился с разными людьми, меня пригласили в другой на большие деньги, потом в третий, с каждым разом уровень был выше, я зарабатывал прекрасно. А потом знакомый предложил попробовать себя в маркетинге и рекламе, ну и пошло. Это было до кризиса, и я вообще заколачивал до нескольких сотен тысяч в месяц. И, знаешь, я понял, что такое никогда не бывает долго. Ни-ко-гда. Такие большие деньги рано или поздно заканчиваются, начинается кризис, и все становится по-другому.

* * *

Ночь в Межеве, как и положено в деревне, тихая: одна машина в час. Горы прячутся в предутреннем тумане, но их присутствие чувствуется, они незримо стоят вокруг, как стена, отгораживая тебя от суетливого и изменчивого мира.

В четыре утра начинают надрываться птицы. Они здесь хозяева, орут громко, никого не стесняясь, и все это напоминает какой-нибудь диск со звуками природы.

Утренний рейс Swiss Air из Женевы улетает рано, благодаря чему мы видим торжественный выход Монблана из облаков. На прощание он показывает нам свою белую вершину. По долине стелется туман, я смотрю на своих спящих спутников. Узбекистан, Таджикистан, Париж, Москва, Тамбов, Лион — какая разница, русские мы или французы? Все мы из общего советского детства, все мы вечно где-то между, все мы по-прежнему видим друг друга за километр в любой стране мира и идем друг другу навстречу.