Интервью ингушского писателя Иссы Кодзоева сочли в «Роскомнадзоре» нарушающим закон о противодействии экстремизму. Темой этого интервью, опубликованного в номере от 2 ноября прошлого года, стала ситуация в Ингушетии, а также отношение местного населения к русским. В нем Кодзоев выступил с жесткой критикой действий федеральных властей в регионе, и, в частности, вооруженных сил и органов МВД. По его словам, произвол со стороны местных силовых органов привел к тому, что слово «русский» в Ингушетии стало ругательным.

В своем предупреждении «Роскомнадзор» приводит две группы цитат, в которых усматривается проявление экстремизма. Первая — это высказывания, «в которых все неблагополучие, все беды ингушей и Ингушетии объясняются целенаправленной деятельностью русских», а также высказывания, «формирующие негативный образ русских как этноса в целом по отношению к другой нации — ингушам». В качестве примеров приводятся следующие фразы из интервью:

«Русскому военному убить ингуша — это раз плюнуть».

«Я не хотел разговаривать с русским журналистом».

«Русские военные привыкли воевать с гражданским населением».

«Ко мне русские врывались много раз, ночью, ломали окна, двери. Потому что я критикую власть. Однажды я им сказал: "Покажите ваши документы, ордер". Один из них приставил мне к груди автомат и ответил: "Ты, папаша, не понял? Пришли русские"».

Во вторую группу цитат входят высказывания Кодзоева об ингушах, в которых усматривается «публичное оправдание терроризма и иной террористической деятельности», такие как:

«Что будет дальше — война».

«Парням угрожают насилием, а это уже страшнее. Это Кавказ. Так что лучше умереть. Каждый ингуш, у которого сейчас оружие, знает это и живым не сдается» и другие.

Максим Ковальский комментирует предупреждение «Роскомнадзора»: «В целом, я понимаю логику, согласно которой нас обвиняют в экстремизме. Есть название этноса и высказанное к нему негативное отношение — значит, есть признаки экстремизма. Требовать от государства, чтобы оно вникало во все тонкости, глупо. Но все-таки некоторое смешение понятий налицо: речь идет о том, что слова Кодзоева формируют негативный образ русского, а его слова лишь констатируют, что он сложился в Ингушетии. Если подняться на какую-то совсем философскую высоту, то рассуждения в этнических категориях, суждения об этносах и нациях в целом уже содержат долю экстремизма, даже если мы говорим о  них хорошо. Когда говорят о талантливом, гениальном народе, хочется спросить: а что, есть негениальный народ — дебилы? Но это, безусловно, некие обобщения и более глубокие размышления, и, повторюсь, глупо ждать от государства внедрения в такие детали».

«Конечно, мы понимаем, что интервью получилось довольно резким, — добавляет Ковальский. — И мы намеренно не хотели сглаживать резкости — мы бы тогда убили весь эффект, ушла бы вся эмоция, человек просто рассказывал бы о своей судьбе. А нам было важно, чтобы читатель понял, как там к нам относятся. Кодзоев — писатель, очень уважаемый там человек и выразитель мнения многих».

«Вынесение предупреждения означает, что если в течение года издание получит еще одно такое предупреждение, то может быть начата процедура отзыва лицензии, — поясняет Ковальский. — Но я не думаю, что ставится цель это сделать и начата какая-то кампания против нашего журнала».

 

Ксения Ровинская