Перелетные птицы два раза в год совершают свои героические путешествия. Весной они летят с юга на север, чтобы образовать пары, построить гнезда, вывести птенцов, выкормить их, подготовить к сложной взрослой жизни и осенью, вместе со своими повзрослевшими детьми, вновь вернуться на юг. При этом даже мелкие птички могут лететь беспрерывно по 70-90 часов, преодолевая при этом до 4000 км без отдыха. Ученые всегда задавались вопросом: а зачем? Зачем птицам нужны их длинные выматывающие путешествия, которые требуют так много энергии и увеличивают смертельные риски?

В одном из январских номеров Science ученые опубликовали статью, в которой раскрывают, по крайней мере, один аспект этой географической интриги. Считается, что, северные территории предлагают птицам огромные преимущества по сравнению с южными: во-первых, это широкие открытые просторы для гнездования, длинный полярный день, очень богатые пищевые ресурсы (а значит — возможность отложить в своих кладках больше яиц), меньшая конкуренция в борьбе за пищу, меньше паразитов. Но все блага, ради которых стоит лететь на север, наступают уже на южной кромке тундры — там большинство мигрирующих птиц могли бы и остановиться. Этого не происходит — птицы летят гораздо дальше. Почему?

Авторы статьи показывают, что на протяжении 3550 км с юга на север по всему арктическому региону вдвое падает риск разорения гнезд хищниками — этот фактор и подталкивает птиц на север. Парадокс в том, что численность хищников и не думает падать на этом интервале.

Фото: kgleditsch
Фото: kgleditsch

Повышенная безопасность для гнезд создается пушистыми телохранителями — леммингами, крохотными северными грызунами, чья масса тела едва достигает 70 граммов. Именно на них «сидят» все враги птенцов: песцы, полярные совы, поморники и куницы, и именно лемминги несут на себе основную нагрузку в пищевых цепях, их попросту съедают первыми. В тех местах, где леммингов нет (а их нет, например, на южном и западном побережье Гренландии и на большинстве северных территорий Канады), хищникам остается разорять птичьи гнезда. Они являются легкой добычей, ведь на севере птицы строят гнезда прямо на земле.

Другое феерическое исследование в декабре прошлого года короновало нового чемпиона птичьих миграций, декларировав немыслимый рекорд в этой категории путешествий. Вот если представить, что вы захотели отправиться в пеший поход и времени у вас на этот поход — от весны до осени. Сколько бы вы прошли? Затрудняетесь ответить? Рекордсменами по преодолению огромных расстояний являются арктические крачки. Крачки летят от берегов Антарктиды до берегов Гренландии и Исландии и назад, создавая тем самым «вечное лето». Раньше считалось, что они при этом пролетают порядка 40 000 километров — такова длина пути, если лететь по прямой. Но совсем недавно на лапки 70 птиц, отловленных для эксперимента, ученые установили сенсоры, регистрирующие длину светового дня. Длина светового дня зависит от географической широты, и, имея такую запись, легко восстановить траекторию пути птиц. Оказалось, что пролетают они в среднем по 70 900 километров ежегодно, а некоторые и до 81 600 километров, потому что они отклоняются от прямого пути в зонах, где дуют постоянные ветра и вместо того, чтобы сопротивляться ветру, наоборот, летят по ветру, как на волне, пользуясь его энергией. Такие отклонения могут составлять до 3000 км. У крачек, правда, свои мотивы — они питаются крилем и ориентируются в своих миграциях на места его наибольшего распространения.

Перелеты птиц загадают еще не одну загадку ученым. Однако беда всех этих пернатых мигрантов состоит в том, что глобальное потепление вызывает таяние льдов, что, в свою очередь, способствует продвижению на север самых разных обитателей тундры. Следуя этой закономерности, перелетные птицы должны будут лететь все дальше и дальше, дольше и дольше, а это, согласитесь, нелегко.

80 000 километров в год — в голове не укладывается; это как Землю дважды облететь...

 

Я не устаю удивляться их мужеству и стойкости в борьбе за существование. То есть мужество и стойкость — это, конечно, понятия из области человеческой жизни и морали, в животном мире морали не существует, им просто надо жить и оставить после себя потомство. Но, думается мне, далеко не всякому человеку по силам вынести те тяготы, которые выпадают на долю диким существам.